Большинство восточнославянских народов приняли византийскую (православную) модель христианства, что обусловило на начальном этапе книжную и религиозную традиции по образцу византийских. Данное утверждение вполне подходит и к истории феодальной Руси. Что касается отражения в древнерусских источниках представления об армянах и армянской модели монофизитства, а также присутствия или отсутствия армян на территориях русских княжеств, – то вопросов возникает больше, нежели возможно дать ответов. 
Одновременно с принятием православия Русь унаследовала и пантеон святых византийского культурного круга, в том числе и Григория Просветителя. В самой же Византии распространение культа Григория Просветителя связано с именем константинопольского патриарха Фотия  (858 – 867; 877 – 886), поставившего перед собой задачу объединить все восточные церкви под властью византийского патриарха. 

Григорий – центральное лицо армянской церкви – идеально отвечал планам Фотия. В правление Михаила III (842 – 867) Фотий открывает в церкви Святой Троицы мощи Григория и святых дев Репсиме и Гаяне. Также при патриаршестве Фотия появляется греческий перевод Агатангелоса - источник по христианизации Армении, т.е. константинопольский престол основательно готовит почву для слияния армянской церкви с православием и другими церквями византийского культурного круга. По инициативе Фотия Григорий добавляется в ряд с другими столпами христианства – Василием Великим, Григорием Назианзином , Дионисием Ареопагитом и др (3, 197). 

Исходя из вышеприведенных фактов, исследователи армяно-русских контактов приходят к выводу, что русская церковь сохранила почитание Григория, исходя из традиций т.н. «вселенского согласия» (1, 92), т.е. культ представляет собой византийский рудимент. Айвазяном К.В. были так же выдвинуты на рассмотрение еще две гипотезы о возможной причине почитания Григория именно в Новгороде: перенесение мощей Григория князем Добрыней Ядрейковичем  в XIII в., использование культа армянского святого в борьбе с еретиками (2, 271 – 333). Но исследования источников не подтверждают данных гипотез. 

К.В. Айвазян  возводит ересь стригольников, возникшую в Новгороде, к ереси павликиан (2, 309 – 317), опираясь на косвенные данные, как то: два незначительных упоминания павликиан в «Кормчей XIV титулов без толкований», принадлежавшей новгородскому епископу и в «Сборнике слов, поучений и апокрифов» (ХII – XIIIвв.). Но в то же время К.В Айвазян признает, что в Новгороде не существовало общины армян-павликиан (там же, 306 – 309).  Пытаясь доказать собственную гипотезу, он объясняет выпады против «армянской ереси» как выпады против павликиан, а не монофизитов, тем самым противореча себе. 

Во второй половине X века появилось сочинение монаха Никона Кающегося, в котором содержалось много обвинений против армян, высказанных в крайне резкой форме (6, 278). Надо отметить, что этот труд еще примечателен тем, что в нем содержится детальный разбор противоречий между армянской и православной церквями. 
Древнерусские полемические сочинения полны свидетельств непрекращающейся ожесточенной борьбы против монофизитства. Даже в списке XVII века помещены статьи против «армянской ереси» , где речь идет об армянском посте арачаворке (3, 200). 

В первой трети XIV века появляются Чины принятия в православие (4, 133). Одновременно с ними появляется и «Сказание об армянской ереси».  Древнерусское происхождение этого текста бесспорно (там же).  Сказание разделено на четыре части (четыре “ереси” армян). В этом тексте приводятся материалы об особенностях обрядов армянской церкви,  о приходе армян к султану “Халепе” и появлении в армянской церкви элементов мусульманского богослужения; о Лине, женщине патриархе, обесчещенной и родившей дитя; о посте в “арциуриеву”неделю в память о псе Урци, ученике армянина Арци; о приготовлении чистой воды для выпечки просфоры (там же). Другим важным сообщением памятника является ссылка на «свята мужа Сергия калугера, Германова друга» - свидетеля того, как армяне насмехаются над православными (там же). В дальнейшей статье мы подробно остановимся на исторических подоплеках возникновения этих представлений об армянах в древнерусской литературе. 

Что касается бытовых правовых норм взаимоотношений с армянами, то источник ХIII века, регулирующий избрание епископа, свидетельствует:  «Не позволять в своей епархии православным вступать в браки, кумиться и брататься с армянами…» (3, 200).  

Что касается времени и маршрута проникновения на территории русских княжеств и расселения там армян, то, как указывал академик Орбели И.А., «попытки перебросить через Кавказ на чудовищном географическом протяжении мост из Суздальщины непосредственно на Ванское озеро,  на Ахтамар… едва ли кого-то могли убедить» (5, 360).  Тем самым ученый призывал научное сообщество найти пути, по которым армяне могли проникать на Русь из южного Прикавказья, не вдаваясь в околонаучные спекуляции. 

ЛИТЕРАТУРА
- Айвазян К.В. Древнерусские источники периода Киевской Руси  (ХI – XII вв.) о Григории Просветителе, «армянской вере» и «армянской ереси». // Литературные связи. Ереван, 1981, т. III

- Айвазян К.В. Культ Григория Арменского , «армянская вера» и «армянская ересь»  в Новгороде (ХII – XVI вв.) // Русская и армянская средневековые литературы. М, 1982

- Арутюнова –Фиданян В.А.  Православные армяне в Северо-Восточной Руси// Древнейшие государства Восточной Европы . Материалы и исследования. 1992 – 1993 гг. М, Наука, 1995.

- Корогодина М.В. “Сказание  о  арменской ереси”:опыт изучения мифов об инославных  // Человек1/2012 

- Орбели И.А. Албанские рельефы и бронзовые котлы.// Избранные труды. Ереван, 1963

- Троицкий И. Изложение веры армянской.  СПб, 1875

Заур  Мехдиев