АРМЯНСКИЕ (И)НА(О)РОДНЫЕ СКАЗКИ – Часть Вторая

                                                          КАМРАН ИМАНОВ

ГЛАВА II 

ТЕАТР АБСУРДА  

«Arare bole et asino»  (дословно: «пахать волом и ослом»,
т.е. соединяя несовместимое, делать нелепость).

«Латинское крылатое выражение»

Абсурд – («absurdus». См. Л.П.Крысин «Толковый словарь иноязычных слов». «Экспо». М., 2006, «Крылатые латинские выражения». «Экспо». М., 2002) издревле означало попытки измыслить нелепость, «сотворить, лишенное смысла». Неслучайно, что древние римляне, помимо вынесенного в эпиграф крылатого выражения, зачастую, по отношению к «творцам» нелепости употребляли и полные сарказма слова: «Cancer leporem capit», что означало «рак ловит зайца», а по смыслу выражало нелепость подобной ситуации. Если следовать «Логическому словарю» Н.Кондакова (М., Изд. «Наука», 1971) «привести к абсурду» означает доказать, что в каком-либо положении заключается нелепость, скрытое логическое противоречие, и таким путем его опровергнуть». По тонкому и очень важному замечанию известных специалистов в области логики, абсурд еще не означает сумбурного, бессмысленного выражения. Другими словами, «абсурд» не есть семантически сумбурное, напротив, чтобы то или иное выражение, суждение могло быть абсурдным, оно должно иметь смысл, должно быть свободно от семантической бессмыслицы.

  Армянские притязания к азербайджанским территориям, равно как и их претензии на наше культурное наследие, сколь бы абсурдны ни были, имеют собственный  смысл: «армяне – исконные наследники этих земель, они наследуют мифическую «Великую Армению» и все, более или менее ценное, созданное на этих землях материального и нематериального характера принадлежит им», независимо от их создателей.

Да, именно так все это представляется нашими соседями и все это в первую очередь ассоциируется с Азербайджаном.

Еще начиная со второй половины прошлого века, возникший благодаря своим основоположникам Э.Ионеско и С.Беккету «Театр абсурда» представлял действительность лишенной смысла, абсурдной. Творцы этого направления, проповедуя идею абсурда, сумели представить мир своих персонажей, как мир двойников, без оригинала, как плагиатные копии, не восходящие к своему началу. Фантасмагория, происходившая  на сцене театра абсурда, утверждала расхождения языка и жизни, безличность слов, понятий и языка в целом. Вопреки классической логике, полагающей, что язык есть непосредственная действительность мышления, игнорируя факт выражения языком, результатов продуктивного интеллектуального творчества, утверждалось, что язык всего лишь некий штамп. Неслучайно, что мамаша Пип из пьесы Э.Ионеско восклицала: «… Меняют названия, но не вещи…».

Ныне, и, возможно, много ранее творцов театра абсурда стремление сменить названия, сделать то или иное своим, не меняя сути явления или творения, активно демонстрируется армянскими плагиаторами и фальсификаторами. И это имеет отношение ко всему, тому, что сегодня именуется материальным и нематериальным культурным  наследием, ко всему тому, что принадлежит нам и во что не вложены  труд, интеллект  и ментальность другого этноса. Вместе с тем армяне очень уж пристрастны к одному типу фольклорного творчества – мифотворчеству. Это, действительно, национальный талант, будь то миф о «Великой Армении» или «великой армянской культуре», миф о первом очаге цивилизации или миф о нарушении прав армян в Азербайджане. И, конечно, это миф о том, что все культурное наследие Южного Кавказа и, в первую очередь, Азербайджана, восходит к «разумным армянам». Армянских мифов не перечесть. И все они, объединяясь по своей целевой установке и практическому назначению, подпадают под разряд политической мифологии. Именно эта мифология, будучи частью армянской этнической картины мира, определяет способ восприятия армянским этносом внешней реальности и механизм поведения в ней. Именно эта мифология связывает воедино стереотипы «великих земель» и территориальных притязаний к соседям, именно эта мифология задает естественность и более того «легитимность» присвоения культурного наследия соседей. Наконец, именно она предопределяет поведение тех или иных армянских деятелей, будь то политики, ученые, да и этноса в целом. Сотворенный миф об «исключительности» армян, амбиции и претензии к внешнему миру, рожденные тезисом «многострадальности», продолжают преобладать в народном сознании, всячески препятствуя естественной альтернативе «обычности» роли армян, отсутствия  «особой миссии», следствием которых является признание международного права как единственного краеугольного камня современного мироустройства. Обычно власти являются пленниками «и жертвами» сотворенного мифа, подчиняясь тем же культурным стереотипам, тем же парадигмам политического мышления, поскольку «никакая, сознательно выработанная идеология, не способна вытеснить бессознательную картину миру». По меткому замечанию российского этнополитолога С.Лурье, «взгляды армянских адептов «нового мышления», ориентированного на идею мирового сообщества «фактически не согласовались с политическим фольклором армян». Наверное, по причине несоответствия выработанным этносом парадигмам и происходит подстройка властей к народным представлениям. Испытанным оружием же служит накопленный опыт фарисейства.

Наглядным свидетельством сказанного являются некоторые выдержки из выступления Восканяна на 61-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Вот что заявил глава МИД Армении: «…Баку поступил безответственно по отношению к карабахцам, которые считались их гражданами. Они допустили погромы армян в своих городах, которые находились далеко от Нагорного Карабаха… они развязали войну, а когда они потерпели поражение в этой войне и пошли на перемирие, начали уничтожать следы армян на своей территории. Подобное уничтожение хачкаров в местности, где нет армян, на большом расстоянии от Карабаха и других конфликтных зон, является жестоким проявлением того, что отношение Азербайджана к толерантности, человеческим ценностям, сокровищам культуры, сотрудничеству и даже к миру не изменилось».

Именно этот образчик мышления как раз и потворствует сотворенной мифологии политическому фольклору, имеющему многочисленные грани в сфере культуры, понимаемой в широком смысле.

Мы в настоящей главе приведем вам, уважаемые читатели, следующие из политического фольклора армянства некоторые примеры абсурдных притязаний, когда «сменяются названия, а не вещи».

§1. Абсурд с азыхантропом

Как известно, древняя стоянка первобытного человека в Азыхской пещере была обнаружена и исследована азербайджанскими археологами во главе с М.А.Гусейновым. Сегодня находка известна всему миру как стоянка «азыхантропа» и по времени отнесена к ашельскому периоду. Выдающаяся находка на территории Азербайджана, свидетельствующая о наличии первобытной цивилизации в этих местах, никак не дает покоя армянам, утверждающим, что «Армения – колыбель цивилизации». Дело в том, что материалы Азыхской пещеры позволяют углубить нашу историю более чем на миллион лет. В самых нижних слоях Азыхской пещеры найдены орудия галечной культуры, названной куручайской. И это древнейшая культура сопоставимая с олдувайской из Восточной Африки и валлоневской из Южной Франции. Стало быть, Азербайджан не просто древняя земля, но и один из районов древнейшего расселения человека, территория, которая наряду со Средиземноморьем и Северной Африкой входила в зону антропогенеза. Отсюда и истоки армянского беспокойства. Тем более, что материалы Азыхской пещеры опровергают мнение о людях палеолита, как о постоянно скитающихся особях и отчетливо доказывают, что люди той эпохи вели оседлый образ жизни, проживая небольшими группами в ограниченном ареале и используя в качестве жилищ пещеры. Следовательно, все должны знать, что транзитные перемещения армян из Малой Азии или с Балкан на Южный Кавказ не соответствует истине, поскольку армяне первонасельники и автохтоны их Азыха! И, конечно же, армянскими хотели объявить найденные в Азыхе и древние орудия труда – гигантолиты (примитивные рубила) и зажженные первые костры Азыха, которым несколько сот тысяч лет. И никто не должен сомневаться и в том, что обнаруженный в среднеашельском слое (350-400 тысяч лет назад) пещеры фрагмент челюсти женщины не является армянским. А вот то, что азыхантропы поклонялись медвежьим черепам – тотемам, тем более что на одном из которых имеются насечки – графические знаки, тоже должно быть только армянским. Оказывается благодаря этому армяне, и создали первый в мире алфавит… Именно так, уважаемые читатели, поскольку абсурдные  попытки отторгнуть открытие азербайджанских ученых от Азербайджана вызвали бурю армянских «научных» изысков. Авторы их пытаются «обосновать» армянское происхождение азыхантропа. Фальсификаторская апологетика нашла свое концентрированное выражение в труде «Историко-архитектурное наследие Нагорного Карабаха», который принадлежит перу учителя по профессии и музейному работнику Ш.Мкртычяну. Поскольку, по мнению специалистов, его познания в области истории и архитектуры малоинформативны, мы останавливаемся исключительно на абсурдном плоде его фантазии, согласно которого Азыхская пещера – «место» первоначальных истоков армянской культуры. Для этого термин «азых» объявляется  в транскрипции «азох» по причине того, что по-армянски (на грабаре) это означает «кислый виноград»  или как мы говорим – «абгура». Однако этого оказывается мало, поскольку автор, ссылаясь на «находящееся неподалеку село Азох», считает, что азербайджанские ученые специально «отюречили» «Азох» в форме «Азых», ибо в последнем термине проглядываются корни «аз», то есть «азери» и, тем самым, подводят под научную основу идею проживания здесь «азеров». Именно так, не больше и не меньше утверждается в статье в Интернете под названием  «Когда и зачем Азох был переименован в «Азых», за авторством указанного Мкртычяна от 21.11.2003г. Оставляя в стороне, что корень «аз» имеет место в обоих вариантах, стало быть, для переименования с этой целью, и не было оснований, не останавливаясь на бессмысленной трактовке учителем смысла «Ворван – Азох» относительно названия Азыхской пешеры, что преподнесено автором с грабара и означает буквально следующее – «солнечный – кислый виноград», то есть семантическую бессмыслицу, обращаем внимание уважаемых читателей на нелепость, абсурд относительно вывода этого горе-ученого. Оказывается в ашельском периоде, уже были (или возникли) армяне. Для сведения читателей приводим, что ашель (ашельская культура) – период раннего палеолита (примерно 2 млн. лет назад), и обычно этот период сопоставляется с возникновением человека (1 млн. лет назад). Опираясь на абсурдную логику Мартычяна можно заключить, что армянская нация сформировалась в эпоху возникновения древнейшего человека. Автор употребляет термин «разумные армяне», и, конечно, ему невдомек, что «разумные люди» (современные люди) по сути, сформировались с появлением  кроманьонцев (около 40 тысяч лет назад).

Остается добавить, что древнейших людей наука именует «архантропами» (от греч. «архайос – древний, «антропос» – человек). Следуя абсурдной логике Мкртычяна, древнейших людей можно было бы именовать и хайостропами, раз и навсегда положив конец дискуссии обо всех «тропах», являющимися только армянскими, включая и «азыхантропа».

Мы уже отмечали, что одна немкость рождает другую. И, как правило, ждать не приходится долго. Так вот, Азыхская пещера находится в Карабахе, недалеко от Физули, ныне оккупированном Арменией. А поскольку желание прослыть древнейшей нацией у армян неистребимо, вот они незаконно и копают на оккупированной карабахской земле. И докопались… до каменной статуи женщины-неадерталки в национальной армянской одежде. Именно так и информировали армянские СМИ осенью 2007 года. Более того, рядом с «армянской неадерталкой» были обнаружены предметы обихода, остатки армянских национальных блюд и инструментов. Как говорится, не удалось идентифицировать остатки азыхантропа как хайостропа, так сгодилась древняя каменная статуя женщины-неадерталки, да еще в армянской национальной одежде. Здесь уже и комментировать излишне, ибо выходит, что не просто неадертальцы были армянами, но и то, что сумели сохраниться в своем первозданном виде, да так что за последние несколько сот тысяч лет ничего не изменилось в их национальной одежде и быту.

Словом, уважаемые читатели, армяне появились много раньше возникновения Homo Sapiens или человека разумного…

§2. Абсурд с первохристианством на Кавказе

Как отмечалось ранее, «абсурд» есть измышленная нелепость, сотворенная бессмыслица. Выражение является абсурдным не потому, что в нем заключена семантически сумбурная бессмыслица, а как раз напротив, когда оно имеет вполне определенный, изначально задуманный смысл. Именно этот смысл и несут армянские притязания на азербайджанские земли, тесно сопряженные с непрекращающимся присвоением нашего культурного достояния. Генетика абсурда весьма многолика: это и подтасовка исторических фактов и их умышленная фальсификация, это и досужие домыслы, и искусно продуманные вымыслы, доведенные до мифотворчества. Будучи внедренными в общественное сознание, они, по замыслу, должны явиться стереотипами и психологическими штампами, безоговорочно принимаемыми на веру. Возможно, именно это имели в виду древние римляне, заявляя «Credo, cuia absurdum» или «верую, потому что это абсурдно». Мы же продолжим знакомить читателей с последовательностью «Ab absurdo…», «Ad absurdum» («От абсурда»…, …«К абсурду»).

Итак, абсурд с первохристианством на Кавказе

Армяне всюду утверждают, что являются первым принявшим христианство народом на Кавказе (да и не только на Кавказе) и произошло это событие в начале IV века нашей эры. Вместе с тем, исторические хроники запечатлели, мягко говоря, несколько иную картину. Несомненно, то, что христианская традиция Кавказа имеет богатую и древнюю историю. Согласно источникам, христианство начало распространяться в Кавказской Албании еще с I-II века нашей эры. И это был первый,  так называемый  апостольский, период албанской христианской традиции, восходящий к именам апостолов Фаддея, Варфоломея и ученика апостола Фаддея – Елисею. Прежде чем обратиться к исторической хронике, важнейшему литературно-историческому памятнику Кавказской Албании – «Истории Албании» М.Каланкатуклу (Каланкайтуксого), дадим небольшую справку. Как известно, раннее христианство распространялось усилиями апостолов – миссионеров, просвещавших своими проповедями нехристианские народы. Распространение христианства в Армении связывают с именем апостола Фаддея, миссия которого закончилась трагично, так как по прибытии в Армению он принял мученическую смерть от царя Армении Санатрука. С именем Варфоломея историческая традиция связывает начало христианизации Сюника (Зангезура), который, только просветив сюникцев, пошел просвещать население Армении. Христианское просветительство в Албании же связывается с именем святого Елисея (Егише), рукоположенного на эту миссию патриархом в Иерусалиме. Это была успешная миссия, и вот, что пишет М.Каланкатуклу: «…он [Елисей], направив путь из Иерусалима в Персию, зашел к маскутам, минуя Армению, и начал  свою проповедь в Чола… Оттуда он прибыл в область Ути… Святой патриарх [Елисей] прибыл в Гиш, основал церковь и принес чистую бескровную жертву. Это место является истоком церквей наших, жителей Востока, истоком первопрестольных городов и началом места просвещения».

Итак, как следует из текста, первая церковь была построена в Гиш, который традиционно идентифицируется с имеющейся ныне церковью в Киш Шекинского района Азербайджана. О распространении христианства в Албании ранее, чем в Армении есть много и других свидетельств, зафиксированных М.Каланкатуклу, в т.ч. и таких, что, по признанию армянского католикоса Авраама, албанский престол был создан ранее армянского, или о том, что армяне просветились спустя 270 лет после албан и др.

Что касается торжества христианства как государственной религии, то, по мнению специалистов, подтверждаемому первоисточниками, это общий период для трех стран – Албании, Грузии и Армении, и он связывается с именем Григория Просветителя. В Албании же в те годы был на престоле царь Урнайр, имеющий, как и Григорий, парфянское происхождение. Датируется это знаменательное событие примерно 314г. Теперь, после небольшой справки, уважаемые читатели, мы вернемся к вопросу о первохристианстве на Кавказе и поставим вопрос: где, на какой территории находилась первая церковь Армении, где располагался ее патриарший престол и, наконец, где же была сама паства –  принявшее христианство армянское население? Если следовать «Армянской книге канонов», первая армянская церковь была построена в селении Аштишат армянской области Тарон, на берегу реки Арацани – притока Евфрата. Другими словами, не на территории Южного Кавказа, а в Малой Азии! Запомним это.

Далее армяне утверждают, что престол армянской церкви в IV веке установился в Вагаршапате – столице Армении, где Григорием Просветителем был построен кафедральный собор, названный им Эчмиадзин. Как известно,  их местонахождение армянские источники локализируют в районе Еревана. При этом в армянских источниках указывается, что Вагаршапат находился на правом берегу р. Аракс. Запомним и это. Как же происходил обряд крещения принявших христианство?  Так, согласно армянскому историку Агафангелу (V в.) Григорий Просветитель для крещения армянского царя Трдата вышел со своей свитой из Вагаршапата, направился в Багуан и далее крестил армянского царя «в водах Евфрата». Мы предлагаем читателям мысленно проделать этот путь из Закавказья в Малую Азию. Вот здесь и начинается абсурд. Если рядом был Аракс, зачем же надо было крестить царя в  Евфрате за тридевять земель, и сколько мог продлиться такой поход для крещения?  Стало быть, Вагаршапат, скорее всего,  находился недалеко от берегов Евфрата. Тогда почему же он абсурдно указывается в Закавказье? Ответ очевиден: для того, чтобы быть поближе к тогдашним албанским и нынешним азербайджанским землям, для того, чтобы, даже ценой абсурда, «обосновать» притязания на чужие земли и культуру народа – насельника этих земель. Мы не говорим уже о том, как престол, находящийся в одном географическом регионе (Южный Кавказ), управлял епархиями и обслуживал паству, находящуюся в другом – Малой Азии? Мы также указывали, что армянский церковный престол, выполнявший государственные функции в условиях отсутствия государственности, был перенесен  в Эчмиадзин в первой половине XV века с далеко идущими целями – создать на азербайджанских землях территориальную основу именно для будущей государственности.

Отсюда – и продолжающиеся до сегодняшнего дня попытки объявить Албанию «восточным краем Армении», албанский этнос – армянским, а все памятники албанской материальной и нематериальной культуры – армянскими. Следуя далеко идущему замыслу, албанские литературно-исторические памятники, будучи переписаны на грабар (древнеармянский), подвергались и продолжают подвергаться многочисленным «желаемым» искажениям. Именно эта участь и должна была постигнуть, в первую очередь, замечательную «Историю Албании» М.Калантуклу, исторический памятник, таивший в своем оригинальном тексте множество фактов, противоречащих армянской концепции и вскрывающих абсурдность созданных и создаваемых мифологем, внедряемых в общественное сознание. Стало быть, в первую очередь, нужно было вносить  необходимые изменения, дополнения, словом, «желаемые» искажения, в историю Албании. Именно поэтому развитие темы абсурда с первохристианством связано с подобной ревизией важнейшего литературно-исторического памятника – «Истории Албании» М.Каланкатуклу, на который мы ссылались. Неслучайно, что и первое упоминание об этом источнике связано с казусом. Об «Истории Албании» албанского историка М.Калакатуклу (Каланкайтукского) первое упоминание засвидетельствовано в связи  с прибытием в 958 году армянского католикоса Анании (943-962 гг.) в Хачын (территория Карабаха) по приглашению албанского католикоса Гагика (948-962 гг). Это была эпоха «Албанского ренессанса» – возрождения и укрепления албанской государственности  после ее низложения в связи с завоеваниями арабского халифата. О том, как проходила эта встреча, информирует армянский источник (Х.Датеан – Арарат, 1896г.), и все нижеследующее построено на этой информации. Албанский католикос Гагик заявил армянскому католикосу Ананию, что «как и было во все времена и как отражено в «Истории Албании», он рукоположен от имени святого Григория». Другими словами, албанский католикосат ни в коей мере не связан с армянским, является независимым и апостольским. Однако армянский католикос Анания для установления обоснованности утверждения албанского католикоса не пожелал обратиться к «Истории Албании», как к свидетельству  сказанного, усомнился в истинности изложенного албанским историком М.Каланкатуклу, заявив, что в «Албании – есть всего лишь главное епископство, в то время как в Армении – католикосат».

Далее армянский источник сообщает, что Анания, заполучив рукопись «Истории Албании», потребовал уничтожить следы, связанные с принятием Албанией христианства ранее Армении. Он потребовал, чтобы «была найдена информация в рукописях, устроившая нас (армян), информация, которую мы (армяне) желали бы видеть».

И, конечно, как понимают уважаемые читатели, такая информация была «найдена», а точнее, специально  вписана, искажая оригинальный текст. Она выглядела следующим образом: «…спустя 226 лет со времени апостолов-проповедников Бартоломея (Варфоломея) и Фаддея, на 17-й год правления армянского царя Трдата и в годы правления албанского царя Урнайра просветитель Армении, святой Григорий из рода Суреан Пехлев Аршакуни был рукоположен со стороны этих апостолов-проповедников. В то самое время, когда армянский и албанский цари Трдат и Урнайр пребывали в идолопоклонничестве». А вот другой источник – Степаннос Орбелиан, подтверждая приведенное, указывает, что по совету и настоянию Анания в «Историю Албании» были крайне аккуратно внесены дополнения, согласно которым первый епископ Албании по просьбе ее царя Урнайра был рукоположен в сан армянским просветителем Григорием и на албанский престол его конфессиональный глава на протяжении 440 лет рукополагался со стороны армян, поскольку в Армении был католикосат, в то время как в Албании архиепископат и так продолжалось на протяжении периода 26 армянских католикосов, вплоть до католикоса Авраама». Как понимает читатель, смысл вносимого «дополнения» заключался в том, чтобы подчеркнуть подчиненное армянскому церковному престолу положение албанской церкви, указания на то, что именно армянский глава церкви «назначает» албанского, что является прямым следствием армянского первохристианства.

Фальсификаторство и подлоги продолжались и в последующем, и, естественно,  более всего страдала самая древняя рукопись «Истории Албании», датируемая специалистами от 1289 года и  хранящаяся в Армении, в Матенадаране. Кроме того, в  различные варианты рукописей вносились правки с целью их согласования таким образом, чтобы «обосновать» первохристианство армян на Кавказе. Так армянский католикос Акоп Шамахеци (1759-1763 гг.) по примеру своего предшественника Анании истребовал рукопись 1289 года, потребовал от Лункианоса внести в нее подчистки и изготовить новую копию, исключающую «нежелательный текст», и эта, так сказать, «конфессиональная редакция», преследующая цель «подчинить по историческому источнику» албанский католикосат армянскому, была осуществлена. Вот свидетельство относительно этого подлога армянского специалиста Л.Дадяна: «Первоначальные записи соскоблены и искажены. Следы первоначальной записи явно видны», причем, по мнению Л.Дадяна, Лункианос этим занимался и ранее. То же самое было сделано и в бытность католикосом преемника Шамахеци Симеона Ереванци (1763-1780 гг.). Тем самым тогда еще существовавший и независимый албанский католикосат и его клирики лишались бы возможности ссылаться на «Историю Албании». А вот приписку, сделанную, по мнению специалистов, на рукописи самим католикосом С.Ереванци, мы дадим без комментариев: «Столько, сколько мы соскребли ногтем, – это ложь и добавлено тщеславными людьми после и в свою пользу… Думается, что это совершили после католикоса Анании албанские чернецы (монахи)». Не случайно, согласно свидетельству армянского историка Т.И.Тер-Григоряна, «История Албании» М.Калакатуклу  попала к нам не в своем первозданном виде, и переписчики рукописей по указанию армянского духовенства умышленно вносили в текст соответствующие поправки, искажая его. Приводим цитату, в которой Тер-Григорян апеллирует к приписке, сделанной на полях рукописи католикосом Симоном. Вот что приписал католикос: «Только в «Истории Албании», хотя и не во всех копиях, утверждается, что будто бы после Елисея (74г.) до святого Григория (340г.) престол албанского католикоса занимали другие католикосы. Но все это ложь». Словом, еще за 200 лет до принятия христианства Арменией у Албании уже были свои христианский патриарший престол и католикосат.

Не комментируя изложенное, мы только попросим читателей вернуться к меткому замечанию Ж. де Малевиля, приведенному во вступительной статье.

Такова вкратце  суть армянских  абсурдных утверждений о первохристианстве на Кавказе, который, невзирая на все «зачистки», остался тем, чем он являлся изначально – «нелепостью, отметающей  исторические факты, изыскивающей способы подложных свидетельств, переписыванием собственной истории и искажением истории соседних  народов».

Изложение приводимого абсурда хотелось бы завершить знаковым армянским свидетельством (Н.С.Вартапетов «Христианские памятники Закавказья»): «[Армянская церковь], вооружившись христианским флагом, во все времена уничтожала народы исторической Албании и ее неотъемлемой части Карабаха (Арцаха) и, «умело подстраиваясь к исторической ситуации, оказывала услуги Сефевидам, затем – Российской империи, точно так же, как в свое время служила Византии, иранским Сасанидам, арабским халифам и монголам».

§3. Абсурд с албанским алфавитом и армянским прототипом письменности

Мы подчеркивали ранее, что абсурд как нелепость не является бессмысленным набором слов, а, напротив, он имеет априорно заданный смысл, поскольку служит воплощению определенной цели и преследует конкретные намерения. Приводимые  ниже примеры абсурда – именно из числа тех, в которых армянские притязания  на наши земли тесно переплетены с присвоением и «арменизацией» нашего исторического и культурного наследия.

Продолжим, уважаемые читатели, «Ab absurdo… Ad absurdum» или «От абсурда – к абсурду» информацией о двух абсурдах, тематически являющихся связанными. Хотели бы еще раз напомнить вам, что латинское изречение Reductio ad absurdum, означая приведение к абсурду, со времен Рима считалось определенным приемом опровержения. Для этого условно допускается, что абсурдное утверждение верно и из него выводятся следствия, противоречащие действительности. Тем самым и делается заключение о том, что допущение не является верным, поскольку традиционная логика справедливо полагает, что из верных утверждений должны следовать именно верные. И если одна мысль предполагает отрицание другой, то обе они не могут быть вместе истинными. Хотелось бы также напомнить, что этим – одним из фундаментальных принципов логики – «законом противоречия» и пользуются математики при доказательствах «методом от противного».

Вместе с тем, на практике очень часто приводимое латинское крылатое выражение употребляется и в смысле доведения до нелепости ошибочной в своей основе мысли посредством такого ее развития, которое делает очевидным допущенную в утверждении ошибку…

Итак, абсурд с албанским алфавитом

В соответствии с мнением, утвердившимся в армянской историографии и литературоведении, армяне считают, что албанский алфавит возник в V веке н.э. и доказывают, что его придумал Месроп Маштоц. Более того, указывается, что у албанцев до этого не было письменности. В лучшем случае, следуя средневековому армянскому автору Корюну, принимают, что Месроп Маштоц «возобновил алфавит, содействовал возрождению научных знаний».

Другими словами, либо у албанцев не было собственного албанского письма, либо албанцы находились в интеллектуальном кризисе, в  силу чего пришлось возобновить их алфавит и способствовать приумножению их знаний. Кстати, армянами попутно утверждается, что грузинская письменность – тоже «творение» М.Маштоца.

Примем, уважаемые читатели, это утверждение условно на веру, и посмотрим, какие из него следуют выводы.

Начнем с того, что, до того как М.Маштоц собрался в Албанию, согласно мнению армянского историка Корюна, к нему «случайно пришел некий священник родом из Албании по имени Бениамин. И он (Маштоц), разузнав и обследовав чужеземный говор (курсив наш) албанского языка, составил затем письмена…». Итак, М.Маштоц не знал албанского языка.

Не зная языка, он «отправился в Албанию… Прибыв в царскую резиденцию, он увиделся со святым епископом Албании, которого звали Иеремием, и с их царем, имя которого было Арсваг, и со всеми азатами…» Корюну вторит М.Хоренский: «Арсваген  и Иеремия призвали  к себе переводчика Бениамина».

Итак, М.Маштоц не только не знал албанского, но и объяснялся с албанцами через переводчика.

А вот албанский историк М.Каланкатуклу пишет, что М.Маштоц совместно с албанцами создавал письмена на основе гаргарейского языка. Другими словами, создание албанского алфавита было, по крайней мере, результатом совместного труда. Однако дело не только в этом. Оказывается, у албанцев был свой алфавит. В частности, М.Каланкатуклу, опираясь на римского автора Ипполита, сообщает, что албанцы упоминаются в перечне народов, имеющих язык и письменность. Не случайно, что в хранящихся рукописях Матенадарана отмечаются переводы с албанского языка. Парадоксально, но факт, что рукописи на албанском переводились на древнеармянский и они «обнаруживались» армянами в Матенадаране. Наличие албанского алфавита  подтверждает и известный историк и албанист К.Тревер: «…Албанцы в начале V века имели свой старый алфавит…» и она же приводит два сообщения античных авторов о письмах  албанских правителей римлянам в I веке н.э. и в III веке н.э.

К.Тревер и известные грузинские албанисты – И.Абуладзе и А.Шанидзе – считали, что у албанцев в V веке была своя письменность и в качестве доказательства ссылаются на армянскую «Книгу писем», официально отредактированную в VIII веке. Так, в этом армянском источнике, во втором письме армян, которое они направляют в Персию православным единоверцам после Двинского собора 506 года, говорится: «Мы писали вам раньше в согласии с грузинами и албанцами письмом каждой страны» (курсив наш).

А теперь мы приведем непосредственно армянские свидетельства об албанском алфавите и письменности. Армянский историк VIII века Гевонд в своем труде, перечисляя языки, на которых существуют переводы Библии, двенадцатым упоминает язык албанцев. А вот А.Периханян в работе «К вопросу о происхождении армянской письменности» предельно ясно засвидетельствовала, что «создание новой письменности, обслуживающей тот или иной язык, нельзя свести к «буквотворчеству» – это большой и сложный процесс, включающий, прежде всего, выделение фонем данного языка и предполагающий тонкое знание, как фонетики, так и строя языка. Маштоц же не знал ни грузинского, ни албанского языков, и сообщению Корюна о том, что он, Маштоц, там, на месте, собрал сведения о звуковом составе этих языков, не следует придавать большого значения…». Открытия же, сделанные грузинским ученым З.Алексидзе на Синае, в монастыре Святой Екатерины, позволили ему прийти к заключению, что албанцы располагали развитой литературой еще в IV веке, т.е. до М.Маштоца, и которая была написана на албанском языке албанской письменностью.

По мнению известного ученого албанцы, переведя на албанский язык Библию, первыми составили лекционарий уже во второй половине IV века, а армяне перевели ее с греческого только в V веке. А вот известный французский ученый Ж.П.Мане в 1997 году в своей статье «Открытие одного албанского текста: найденный древний кавказский язык» указывает, что среди найденных в 1996 году З.Алексидзе 140 грузинских рукописей имеются 2 албанские, на которых построчно с грузинским текстом имеет место и албанский текст. Несмотря на трудности прочтения (в монастыре святой Екатерины был пожар), ученому удалось идентифицировать 56 символов-букв в отличие от 52 албанских букв текстов, хранящихся в Матенадаране (датируется XV веком). Более того, по мнению ученого, армянские переписчики матенадаранских рукописей осуществили это, не зная ни албанского алфавита, ни фонетического его звучания, зачастую путая и меняя албанские буквы, по незнанию или по умыслу, с армянскими. Другой французский ученый, Б.Утье, в конце ХХ века обнаруживает в Иерусалиме рукопись, заголовок которой указывает, что она первоначально была на албанском, а затем переведена на армянский.

И последнее. Согласно открытию известного африканиста Д. Ольдерогге стало известно, что армянский алфавит – практическая копия эфиопского (амхарского), бывшего в употреблении еще до Месропа Маштоца и продолжающего оставаться до сегодняшнего дня письменностью государственного языка Эфиопии. Как следует из этого, М.Маштоц не создавал не только албанского и грузинского алфавита, но и возникают серьезные сомнения в создании им собственного, армянского, алфавита, поскольку последний оказывается плагиатом.

А теперь, уважаемые читатели, вернемся к нашему допущению о том, что М.Маштоц «создал» албанский алфавит. Оказывается, что следствия, вытекающие из этого предположения, противоречат историческим фактам и современным результатам. Как мы указывали в начале, это и есть Reductio ad absurdum, что и позволяет вам сделать соответствующий вывод, уважаемые читатели…

Другим, не менее важным принципом, имеющим также силу закона в логике, является «принцип достаточного основания». Напомним, что, согласно этому принципу, мысль может быть признана истинной, если только она достаточно обоснована и не является голословной. Словом, если она опирается на какую-то проверенную и признанную истину, включая практику, факты, научные законы и т.п.,  а не на  веру, выдачу желаемого за действительное или «типичную» фальсификацию. Важность этого методологического принципа остроумно была подчеркнута и приписана крупному ученому Бертрану Расселу. Приводимая ниже цитата взята из произведения Р.Смаллиана («Как же называется эта книга», М., 1981). «Один философ испытал сильнейшее потрясение, узнав от Б.Рассела, что из ложного утверждения следует любое утверждение. Он спросил: «Вы всерьез считаете, что из утверждения «два плюс два есть пять», следует, что вы – Папа римский?» Рассел ответил утвердительно. «И вы можете доказать это?»– продолжал сомневаться философ. «Конечно», – последовал утвердительный ответ, и Рассел тотчас же предложил  такое доказательство:

1) предположим, что 2+2=5;
2) вычтем из обеих частей по 2:   2=3;
3) переставим правую и левую части: 3=2;
4) вычтем из обеих частей по 1: 2=1.

Папа римский и я – нас двое. Так как 2=1, то Папа римский и я – одно лицо. Следовательно, я – Папа римский». Завершая этот курьезный пример, остается добавить, что не случайно римский поэт Марк Манилий лаконично сформулировал: «Конец зависит от начала». Приводимый ниже абсурд имеет прямое отношение к сказанному.

Итак, абсурд с прототипом письменности и урартийским наследованием.

Во второй половине ХХ века армяне объявили всему миру, что,  прочитав урартийскую клинопись, датируемую XVIII в. до н.э., которая имелась на надгробии и была найдена в азербайджанском селе Зейва Зангезура (переименованого армянами в Мецамор), они пришли к заключению, что являются прямыми наследниками могучего в древности государства Урарту. Словом, было велико желание объявить урартийцев своими предками, и тем самым «обосновать» притязания на многие территории, завоеванные в свое время этим государством. Но это еще не все. Утверждалось, что поскольку клинопись была расшифрована и прочитана посредством армянского языка, то и сама запись была древнеармянской, то бишь урартийской и, более того, в силу  всего доказано, что в древности древнеармянский алфавит являлся протоалфавитом  мира и все последующие построены на его основе.       

Итак, утверждалось ни много, ни мало об армянских истоках мировой письменности. Поскольку научная общественность, ведущие специалисты не особенно доверяли обоснованности этого заявления, они потребовали ознакомления с объектом и методикой расшифровки, словом, дополнительных свидетельств. Абсурдность армянских претензий стала очевидна, после того как выяснилось, что речь идет об арабской надписи на надгробии XIX века, которая была «прочитана» не справа налево, как это требуется, а, наоборот, слева направо. Волна негодования по поводу абсурдной сенсации у специалистов не имела границ, и академик Пиотровский в армянском же издании саркастически разоблачил армянский абсурд. И здесь было бы уместно напомнить и о приватизированной  армянами нашей пословице (армянская редакция)  «Кехня малын гиймети олмаз» и о пока не присвоенной армянами нашей пословице «Говори не о том, что прочел, а о том, что понял…»

§4. Абсурд с присвоением литературного наследия Албании

Уважаемые читатели! Мы продолжаем знакомить вас с абсурдами, которые призваны «обосновать» преследуемые армянством цели притязаний на наши земли и которые обрамлены и тесно сплетены с перманентными намерениями «освоения, присвоения и арменизацией» азербайджанского исторического и культурного наследия.

«Абсурд», как термин, латинского корня, являющийся по смыслу нелепостью, вздором имеет и много других синонимов в русском языке и, если следовать «Словарю синонимов русского языка» З.Е.Александровой от 1968 года, то выходит, что «несуразица» и «несообразность» и даже «бредни» и многое другое несет аналогичное содержание.

Вместе с тем, как мы подчеркиваем в каждом излагаемом абсурде, «абсурд» не есть «бессмыслица», не есть «семантический сумбур из слов», словом это не тарабарщина. Приводимые в качестве примеров абсурды – армянские утверждения, абсурдны по той причине, что покоятся на фальсификациях и подделках, плагиате, подлоге и обманах и зачастую не укладываются в рамки логики и здравого смысла. Мы отмечали в предшествующем параграфе, что «Reductio ad absurdum» – «сведение к абсурду» является имеющим многовековую традицию методом косвенного доказательства, сводящимся к  логическому противоречию, когда тезис и антитезис несовместимы единовременно в рассуждении. Другой, наряду с законом противоречия и не менее важной основой аргументации, служит «закон исключенного третьего», согласно которому тезис и антитезис не только не могут быть единовременно истинными, но и единовременно ложными. Напомним, уважаемые читатели, что в этом случае для обоснования утверждения выдвигаются все известные ему альтернативы, приводятся аргументы, свидетельствующие о ложности последних и делается вывод о верности исходного утверждения. После этого краткого отступления продолжим «Ab absurdo…» «Ad absurdum».

Итак, абсурд с присвоением литературного наследия Албании

Вот, что написано в «Армянской средневековой литературе», являющейся изданием Института литературы АН Армении им. М.Абегяна: «Вряд ли мы ошибемся, если скажем, что армянская литература V века относится к числу и по сегодняшний день нераскрытых загадок мировой литературы…». И, конечно, в подобные высказывания тесно вплетаются соображения о том, что «армянская литература – одна из древнейших литератур мира», литература колыбели человеческой цивилизации, имеющая даже не включая языческий период, 1600-летнюю историю своего непрерывного развития, истоки которой на заре V века. Тем более, что создавалась эта литература в армянских письменах от М.Маштоца о «совершенстве (которой) не раз с восторгом говорили выдающиеся лингвисты» и считали его «самым совершенным фонетическим письмом своего времени» (об этом шел разговор в предыдущем параграфе). Словом, у армянской литературы особая «международная ценность» и «яркое место в целостной панораме мировой литературы»…

 Вместе с тем, литература V века Армении, согласно армянским же источникам является, как правило, исторической прозой, историографией или, как определял ее М.Абегян «литературой церковно-политической борьбы». Если, исключить из армянских литературных образцов того времени заимствованные М.Хоренским предания о чем, мы вас знакомили, то труды Агатангехоса, Бузанда Павстоса, самого Х.Хоренского, Корюна, Егише, Парбеци и т.д. – суть исторические хроники. Та же самая картина характерна и для средневековой литературы VI-IX вв: М.Каланкатуклу с «Историей Албании» – албанского произведения, присвоенного армянами (об этом шел разговор в предшествующем параграфе) и не имеющем к ним никакого отношения, но упорно представляемого как творение армянского автора, Себеос, Гевонд и др. И здесь в историографическом ряду появляется поэзия «Давтала Кертога» – прекрасная поэма армянского поэта VII века». В «Армянской средневековой литературе» (1984г.) же М.Каланкатуклу представлен как «видный армянский историк», Давтак представляется как «первый из поэтов армянской поэзии христианского периода».

 Но М.Каланкатуклу и Давтак, как показывают источники, албанцы по происхождению и, стало быть, украдены и арменизированы не только прозаические албанские произведения, но и поэтические, а именно и поэзия замечательного албанского поэта Давтака, элегия которого на смерть великого албанского князя Джеваншира из рода Михранидов дошла до нашего времени благодаря «Истории Албании» М.Каланкатуклу. Элегия была написана им на албанском и, естественно, переведена на армянский вместе с самой «Историей Албании» М.Калан­катук­лу. Армянство причисляет Давтака к представителям армянской нации, мотивируя это тем, что произведение дошло до нас на древнеармянском языке (грабаре). И они перевели элегию, являющуюся акростихом на ряд языков мира и усиленно представляют Давтака «как первого армянского светского поэта христианского периода». Оставим в стороне неуемное желание иметь в ряду историографии армянской раннесредневековой литературы и поэзию, что, кстати,  подтверждается и свидетельством М.Абегяна. Вот что он пишет: «…(это) единственная древняя стихотворная поэма этого рода, сохранившаяся до наших дней» (М.Абегян, «История древнеармянской литературы», Ер., Изд. АН Арм, 1975).

 Сосредоточимся на Давтаке и примем, согласно изложенному вышек логическому методу, условно то, что Давтак был армянским поэтом. Отсюда следует, что поэт- «армянин» создал свою «элегию» на смерть чужеземного правителя, чуждого ему этнически. Оставил ли он какие-либо другие произведения? А точнее, что создано им для «родного армянского этноса»? Оказывается, что ничего более нет, ничего не сохранено на его «родном армянском», в то время как армянская историография сумела сохранить и куда менее значительные произведения малоизвестных армянских авторов. Выходит, что у «армянского» Давтака кроме  известного нам знаменитого «Плача», да и то, обращенного к горестной проблеме другого (албанского) этноса ничего другого в литературном наследии не имеется. Как следствие, возникают сомнения в условно принятой армянской версии. «Обоснованием» армянского происхождения Давтака армяне считают и то, что элегия «Плач» написана как акростих, причем, по числу 36 букв армянского алфавита. Более того, по их мнению, это подтверждает не только армянское этническое происхождение Давтака и первичность стихов на армянском, но и то, что сам источник, передавший его поэзию – «История Албании» М.Каланкатуклу были написаны изначально на армянском и, стало быть, также является вместе со своим автором армянскими. Примем условно армянскую версию на веру и посмотрим, что из этого следует. Как известно, существуют различные редакции «Истории Албании» М.Каланкатуклу с элегией Давтака и, как было показано в прошлом параграфе, все это результат последовательно вносимых искажений, подделок, подчисток и подобных фальсификаций со стороны армян в копии рукописей албанского произведения. Так вот среди них есть такие, которые в меньшей степени подверглись искажениям, ближе к оригиналу и именуются условно «албанской редакцией». Те же, над которыми в большей степени «поработали» культурно-исторические очковтиратели, условно считается «армянской редакцией». Оказывается, что 36 четверостиший элегии, написанной акростихом (по числу букв армянского алфавита) имеется только в «армянской редакции» «Истории Албании». В «албанской же редакции» только 19 четверостиший. В «армянской редакции», начиная с 20-го четверостишия нарушены размерность (двустишие, трехстишие и т.п.), нарушена системность стихов за счет правок и подгонок. Возникает вопрос, если «Плач» изначально написан на армянском армянским автором, то зачем была нужна подобная подделка? Отсюда и сомнения в армянской версии, поскольку нет надобности «арменизировать» армянское.

 А может быть речь идет о 19 четверостишиях, отражающих 19 букв, состоящего из 52 (сейчас полагается 56) букв албанского алфавита, утерянного не без помощи армян?!...

 А теперь обратимся к самому тексту элегии Давтака, приводя именно те строки, которые свидетельствуют о личном, гражданском восприятии смерти Джеваншира поэтом Давтаком:

 «Ты, божественный дух божественного слова сочинил песню – плач о владетеле нашем. 
Чтобы скорбным голосом беспрестанно оплакивать тяжелую утрату нашу
Великое сокрушение, постигшее восточную страну нашу,
Превратилось в горе спокойствие наше
Полчища хлынули на нас…
Царь греческий и владетели юга
Желали видеть правители нашего.
Ушел наш венец, исчез наш трон….»
Или же: «День праздника господня креста,
Обратили в плач нам
Бог  предал гибели страну нашу» (курсив наш).

Полагаем, что глубокая печаль, которой преисполнены приводимые строки не оставляют сомнений в переживаниях автора-гражданина, горюющего в связи с утратой великого правителя его страны.

Так переживают соотечественники по поводу постигшей их утраты, а не чужеродцы, прибывшие специально для написания элегии.

И, наконец, именно у азербайджанцев широко используется «мярсия-элегия», в которой поминается Джеваншир, именно у нас, а не у армян  привилась панихидная версия поэзии Давтака!

Зато в «Армянской средневековой литературе», на которую мы ссылались, накладывается табу на попытку объективного представления происхождения, М.Каланкатуклу и Давтака даже в «Истории всемирной литературы» (М., 1984) –  достаточно авторитетном академическом издании. Вот что пишут армянские авторы: «Давтак, Кертог, как Моисей Каганкатваци во 2-ом томе «Истории всемирной литературы» по ошибке представлены также, как и представители албанской литературы с  искаженными параллельными именами».

Логика здесь, как обычно, вывернутая, с точностью до наоборот, о чем, уважаемые читатели, вы уже догадались.

Вернемся к «Армянской средневековой литературе» и посмотрим, какие средневековые авторы и их произведения являются замечательными с точки зрения армянских авторов этого издания в X-XII веках. И здесь, как пишут авторы издания: «Были созданы многочисленные философско-догматические, грамматические, календароведческие, медицинские и иные труды». «В этот период возникли и предназначенные для церковно-обрядового применения сборники «Четьи-линеи» (Синаксарий), «Лекционарий», «Толкование праздников», «Месяцеслов», «Житие святых отцов»…». «Время это породило таких корифеев, как Григор Нарекаци, Григор Магистрос, Ованес, Имастатер, Мхитар Гош…».

Мы так упорно приводим последнюю цитату по двум причинам: во-первых, чтобы подчеркнуть сущность и содержание армянской литературы этого этапа в соответствии с мнением самих армянских специалистов, и, во-вторых, чтобы «дойти» в перечне  корифеев, как указывается, до Мухтара Гоша, являвшегося коренным албанцем и «среди многочисленных произведений которого наибольшую ценность представляет его «Судебник» и «Сборник притч», поскольку именно эти произведения и являются «новинкой» по содержанию и форме в армянской литературе указанного периода. Наверное, поэтому армяне с гордостью пишут, что «Судебник» был призван упорядочить юридические отношения достигшей значительных военно-политических успехов Армении», а Гош в «Сборнике притч» «впервые в армянской литературе не только подверг литературной обработке народные басни и притчи, но и по их подобию создал новые». Итак, речь идет ни много, ни мало о первом на Востоке письменном изложении  гражданских или цивилистических правовых норм «с гуманистическим содержанием (имевшем) прогрессивное значение для своего времени» и также о том, что в «Сборнике притч», «басни и притчи Гоша имеют огромное познавательное и художественное значение». А теперь приглядимся, уважаемые читатели, как же присваивались эти замечательные творения албанского происхождения. Оказывается, очень просто. В «Судебнике» М.Гоша система абсурдных доказательств армянского происхождения произведения строится едва ли не тривиальным образом. В армянских изданиях из него извлечены комментарии албанских законов, взамен добавлены не имеющие никакого отношения к содержанию «Судебника» законы Восточно-Римской империи, нормы от Моисея и. конечно, армянские народные обычаи. Сам арменизированный «Судебник» называется в этих изданиях не иначе, как «Армянский судебник». Что касается не менее знаменитого «Сборника притч» М.Гоша, опиравшегося на фольклорные образцы, то их постигает та же судьба: они превращаются в армянские притчи и басни, то есть  выражения авторизованного М.Гошем фольклора, к которому армяне не имеют никакого отношения, переделываются в армянские.

Примерно то же самое постигло и «Историю» другого албанца Киракоса Гянджинского, творение которого было «подправлено» и оно стала именоваться «Армянская история»,  в связи, с чем в текст этого произведения вносились армянские «правки». Столь же бесчисленные правки и всевозможные искажения вносились и в другое его творение – «Житие–му­чени­чество Хосрова Гянджинского».

Обращаем внимание уважаемых читателей, что мало того, что «отлучаются» от своих албанских корней уникальные произведения средневековья, оригинальность которых дополняет пустующие лагуны в армянской литературе, но и речь идет о знаменитых гянджинцах. Ведь родина великого Низами, именитых Мехсети, Фелеки взрастила и М.Гоша,  не только историка, этого «знаменитого и великого мудреца», но и замечательного патриота, на средства которого был построен монастырь, Гошаванк и др. и Г.Гянджинского, гордо именовавшего Гянджу «великим и замечательным городом».

Несколько слов о другой книге, связанной с излагаемым абсурдом. Речь пойдет об А.Ш.Мнацаканяне и его книге «О литературе Кавказской Албании» (Ереван, 1969). Невзирая на название, главная цель книги – реанимация мифа о «Великой Армении». Именно в этой книге (а на нее, как на достоверный источник, ссылаются и авторы пресловутой книги «Нагорный Карабах. Историческая справка», Ер., 1988), и приведены фальшивые утверждения о том, как «Великая Армения» разделывала чужие земли. Именно здесь мы найдем желаемое, выдаваемое за действительное, а именно, информацию о 15 нахангах, гаварах и областях несуществующей «Великой Армении», о том, что 4 области из 15, входивших в Албанию, являлись исконно армянскими и много другое. Словом, литература Кавказской Албании и есть литература тогдашней некавказской Армении. Единственно используемый метод достижению цели автора заключается в подтасовках, извращениях или прямой фальсификации. По этой причине данная книга не только и не столько посвящена литературе Кавказской Албании, а скорее целенаправленному искажению истории Армении, и тем самым и фальсификации истории Албании.

А теперь, уважаемые читатели, возвращаясь к «Reductio ad absurdum», и принимая, что все вышеупомянутые деятели Албании являются все же албанцами, то есть представителями албанского этноса, мы предлагаем вам рассмотреть небольшой практикум по анализу нижеследующих альтернатив, установлению их ложности и последующего исключения:

– либо авторы, о которых шла речь, являются армянами по происхождению, а Албания была всего лишь «восточной окраиной Армении» (то есть албанской государственности не  существовало).

– либо авторы, о которых шла речь, являлись армянскими авторами, посвятившими свое творчество чужому этносу и чужой стране;

– либо авторы, о которых шла речь, являлись албанскими авторами, – представителями албанского этноса и писавшими свои творения исключительно на армянском языке.

С уверенностью в том, что вы исключите ложные альтернативы мы, в заключение, уважаемые читатели, хотели бы подчеркнуть, что наряду с литературным наследием Албании подвергаются присвоению и другие образцы ее нематериального культурного наследия.  Имеются в виду ее культовые сооружения с неповторимой архитектурой, ее мемориальные сооружения, стелы-менгиры с уникальным декором, хачдаши с изобразительной символикой и многое другое. И вся эта интеллектуальная собственность тесно связана с ее материальными носителями – материальным культурным наследием. Завершим же параграф несколько переиначенными афоризмами  Ришелье и Сенеки: «[Абсурд] творит умысел, а не случайность» и «Одни [абсурды] прокладывают дорогу другим». Так что, «Ab absurdo..» «Ad absurdum».           

§5. Абсурд с присвоением материального культурного наследия Албании

Уважаемые читатели! Мы продолжаем тематическую подборку об абсурдах армянства, продиктованных притязаниями на наши земли и стремлением присвоить культурно-историческое наследие Азербайджана. Следуя сложившейся традиции, мы и на этот раз напоминаем, что абсурд не является словесной бессмыслицей. Этот термин, выражая по своему значению нелепость, тем не менее, имеет вполне определенный преследуемый смысл. Сущность армянских абсурдных, если можно так выразиться, утверждений, а точнее баек, в том, что все на Кавказе (и не только), а тем более в Азербайджане, является так или иначе армянскими. И земли, и нематериальная, духовная культура  и материальное культурное наследие. Абсурды как раз и служат историческими, географическими, материальными, псевдоинтеллектуальными «подпорками» подобных «объяснений». И не важно, что строятся они на подлоге и подделке, фальсификации и лицемерии, плагиате и даже на краже. Важно, чтобы они увидели свет, были донесены до неискушенных, отражены на материальных носителях,  вводили бы в заблуждение многих и многих. Важно, чтобы ложь и домысел, отстроенные на абсурдах мифотворчества, легитимизировались, а еще желаннее, чтобы превратились заложенные в них  измышления в досужие стереотипы показного образа армянства. Поскольку речь идет о древнейшем народе, древнейших языке и письменности, колыбели цивилизации, этносе, восходящему к Ною, ковчег которого пристал то ли к Агрыдаг, то ли к Гамигая, и величие этих тюркских горных вершин и позволили открыть мифическую «Великую Армению», «Армению от моря и до моря». Способы же достижения армянством абсурдных баек столь же неограниченны, как и диапазон лицемерия: от скромного рубища обманутой и всеми покинутой жертвы до парадной драпировки «творцов мировой цивилизации». Абсурды далеко не безобидны, армянские же абсурды не только лживы по своей сути, но и обычно направлены на ущемление чести и достоинства других, посягательства на интеллект и культуру, попирание государственности. Словом, абсурды армянства всегда рождались в прямом и переносном смыслах слова «за счет других».

  Мадам Киркпатрик в ее бытность послом США в ООН, так высказалась по поводу кампании против сионизма: «Мы позволили лжи распространяться, не опровергнув ее. Она затем переросла в политику – и эта политика, которая также не была осуждена, переросла в смерти… Иногда судьба целых народов зависит от слов…».

 Эта мысль как нельзя актуальна и сегодня в связи с кампанией лжи армянства в отношении исторического прошлого и настоящего Азербайджана. Мы продолжаем, уважаемые читатели, цикл «Ab absurdo» … «Ad absurdum», опираясь на знакомый вам логический прием «Reductio ad absurdum».

Итак, абсурд с присвоением материального культурного наследия Албании

Армяне объявляют своим собственным все материальное и нематериальное культурное наследие христианской Албании. Сюда включаются церкви, монастыри, святыни, хачдаши, стелы, писания и все то, что является продуктом албанского интеллекта. Словом, все, что создавалось албанским этносом. О том, как «обосновываются» притязания на литературное наследие Албании, мы писали в прошлом параграфе. А сегодня мы поведем разговор о претензиях армянства на материальное культурное наследие Албании.

 Абсурдные «обоснования», приводимые в связи с этим армянством, носят, так сказать «локальный» и «глобальный» характер. Если суть абсурдов первого типа сводится к самим объектам – памятникам материальной культуры, то сущность абсурдов второго рода исключительно субъектна и нацелена на неприятие бытия албанского этноса и, стало быть, отрицания его материально-созидательного творчества. Начиная с таких «локальных» абсурдов, сосредоточимся только на нескольких из подобных армянских «обоснований». Вот один из образцов так называемых «ложных» абсурдов.

 Так, М.Асратян, как архитектор и специалист, вынужденный учитывать специфические, самобытные черты христианских памятников Албании, изучает их типы: конструктивные элементы и детали. Применяя в качестве окончательного заключения метод аналогии, он осуществляет их сравнение с отдельными признаками и свойствами, характеризующими аналогичные сооружения Армении. И делает вывод…об армянском происхождении албанских памятников. И здесь полностью игнорируются логические принципы заключения путем аналогии по отношению к системе объектов, таких как архитектурные памятники Албании. Рассматривая подобное целое, логика и системный анализ  требуют не только аналогии свойств, но и аналогии отношений, то есть учета связей между отдельными свойствами и сторонами сравниваемых объектов. Другими словами, наличие каких-то общих признаков между памятниками Албании и Армении далеко не достаточно для вывода по принципу аналогии. Решающим является то, чтобы общие признаки, а они объективно существуют между архитектурными объектами, были бы типичными и тесно связанными с их специфическими признаками. В противном случае рождается и абсурдность аналогии, такая же, как абсурдность утверждения Асратяна об армянском происхождении албанских памятников. Эта абсурдность примерно того же рода, что из утверждений сходства состава Земли и Марса (обе планеты состоят из атомов и молекул) следует по аналогии заключение, что и на Марсе есть жизнь.

 А вот еще более «оригинальное обоснование», принадлежащее Ш.Мкртчяну. Мы, уважаемые читатели, коснулись «аргументации» этого музейного работника, когда шла речь об «абсурде с азыхантропом» и «изобретении Мкртчяном» азохантропа». Вообще следует подчеркнуть «широкий» диапазон познаний этого бывшего директора музея из Нагорного Карабаха. Сей автор в своей книге «Историко-архитектурные памятники Нагорного Карабаха» договорился до того, что в Нагорном Карабахе нет ни одного азербайджанского архитектурного памятника, а армянских – ни много, ни мало, а 1700. Даже знаменитый Гандзасарский комплекс, как и другие албанские памятники, он присовокупляет к армянским. Об этой фальсификации несколько ниже, а сейчас несколько слов о самом этом опусе. Он издавался дважды в 1980-1985 гг., сначала на армянском, а затем и на русском языках. Когда же на это «творение» появился «спрос» после событий 1988 года, то оно превратилась в армянский национальный бестселлер, будучи опубликовано в 1989 году тиражом в 35 тысяч экземпляров. И конечно, причина потребности в подобном массовом издании кроилась в ее фальсификаторском и провокационном характере. Издание было призвано убедить всех и вся в армянской принадлежности земель Нагорного Карабаха. А теперь о том, чем руководствовался сей автор для объявления албанских памятников армянскими. В рамках логики Мкртчяна оказывается, что в прочитанном эпиграфе, в котором общехристианские имена, последние могут быть только армянскими. Не считаясь с тем, что эпиграфика памятников на армянском языке «создана» позже, а проще фальсифицирована, этого оказывается достаточным, чтобы объявить албанские памятники армянскими. Автору невдомек, о чем содержание сохранившихся надписей на алтарях, приторах, на внутренних и внешних стенах и почему они отражают албанские события, духовную жизнь албанцев. Сей автор не задумывается, что если, даже условно допустить, что на древнеармянском языке – грабаре  на памятниках были нанесены письмена самими албанцами, то следует разъяснить: откуда знание ими армянского, откуда двуязычие в Албании. К примеру, если знание арабского и персидского языков  и их употребление наряду с арранским (албанским) в низменной части бывшей Албании – Арране – разъяснимо с точки зрения присутствия здесь арабского и персидского этнических  элементов, то знание армянского языка в Албании, а в последующем в Арцахе – Хачене не имеет с позиции логики достаточных оснований для существования. Тем более, что Мкртчяну неведомо и то, что даже знание армянского языка албанцами, еще не указывает на их армянское происхождение. Словом, принимается самое тривиальное решение, на что изначально и нацелена подделка, «раз вижу на армянском, значит армянское». Ясно, что цель подобных архитектурных и околоархитектурных «изысков» сводится к присвоению всех памятников Кавказской Албании и следующими из этого притязаниями на наши земли.

 А вот для присвоения азербайджанских памятников всезнайка Ш.Мкртчян «творит» абсурд и уже не только в том смысле, с каким, уважаемые читатели, мы сталкиваемся на повествуемых страницах, но и в виде натуральной бессмыслицы. Вот к примеру, как присваиваются знаменитые мосты Худаферин в Джабраильском районе. Буква «ф» в этом слове заменяется на букву «п» и далее автор утверждает, что «в 8 км от старого Харакула у населенного пункта Мазаннане находятся мосты Худапирин, который соединяет Арсах с северным Ираном…». Общеизвестно, что мосты Худаферина соединяли Северный и Южный Азербайджан, Ближний и Средний Восток, будучи караванными путями. И потому на бессмыслице о соединений Арсаха (читай Армении) с Северным Ираном нет нужды останавливаться. Однако, причем тут старый Харакул или Мазаннане да еще с указанием расстояния в 8 км? Села Старый Таглар и Мазаннане – древние азербайджанские села, причем последнее находится у известного пира Мазаннане, издревле чтимого нашими предками. Старый Таглар же просуществовал с древних времен, а в XIX веке исчез. Так вот, переселенные из Ирана армяне сначала проживали подле села Мазаннане, затем перебрались в Гадрутский район, а позже вернулись в старое место, основав заново исчезнувшее село Старый Таглар. Как раз этого автору опуса и оказывается достаточным, чтобы через место проживания переселенных армян и расположенного от этого места в 8 км. Худаферина, объявить последний, а заодно и Пир своими ……

 А вот как арменизируется известный азербайджанский Пир Аг оглан. «На 8 км от села Баназур находится памятник «Спитак дга» - древняя армянская «церковь, время строительства которой неизвестно». Разъясняем читателем, что Спитак дга – это перевод на армянский язык названия Аг оглан. Как видите, здесь уж для арменизации использована не перестановка букв, как в ранее приведенном примере, а перевод названия пира на армянский. «А причем тут село Баназур с указанием расстояния в 8 км?» - спросите вы. А вот в чем. Баназур – армянское село. А вот к пиру Аг оглан еще ближе на расстоянии 2-3 км кольцом расположено несколько азербайджанских сел, таких как Аг оглан, Шахвеледли, Эфендиляр. Так вот, расстояние в 8 км и название армянского села приводятся для того, чтобы арменизировать знаменитый пир. Хотя автору опуса и невдомек, зачем внутри кольца из азербайджанских сел, армянские жители более отдаленного армянского села Баназур построили армянскую церковь. Наверное, потому, что такой армянской церкви и в помине не было. Возможно было строительство албанского монастыря, поскольку рядом было древнее святилище – пир.

 Комментарии к подобным бессмыслицам не требуются.

 А теперь остановимся на «глобальных» «обоснованиях» армянского происхождения материального культурного наследия Албании. Подобные «обоснования» было бы правильно назвать «политикой», политикой беспощадного выкорчевания албанских корней материальных носителей христианской культуры.

 И здесь, уважаемые читатели, нам не помешает краткий исторический экскурс.

 Напомним, что армянская церковь не имела возможности создать свою государственность в пределах Османской державы и Персии и, используя заинтересованность царской России в разыгрывании армянского фактора, всячески стремилась к реализации мифа о «Великой Армении» на территории азербайджанских и грузинских земель, завоеванных Россией. Словом, цели колонизации, освоения Россией новых закавказских земель совпадали с заветными мечтами армянства. «Армянский вопрос», возникший еще в XVIII в., в конце XIX века переместился на Кавказ, с турецких земель в первую очередь, на территорию азербайджанских ханств.

 Во что писала «Большая Советская энциклопедия, т.3» от 1926 года в статье «Армянский вопрос» (автор, В.Гурко-Кряжин) «…что касается России, то она проводила в ту эпоху русификаторскую политику в Закавказье и открыто протестовала против идей образования в Азии территории, «где армяне пользовались бы исключительными преимуществами. Армянский вопрос сосредоточился в Закавказье…». То же самое подчеркивает и армянский источник значительно более позднего времени. В частности, в книге «Кавказский фронт 1914-1917», автор которой армянский профессор-историк А.Арутюнян и которая была издана издательством «Айастан» в Ереване в 1971г., написано: «Задача России воссоздать во чтобы то ни стало армянский клин, этот барьер между турками и курдами и нашими татарами (азербайджанцами)... О том, что происходило на Южном Кавказе с большой тревогой, писал Н.Шавров в своей книге «Новая угроза русскому делу в Закавказье»: предстоящая распродажа Мугани инородцам» в Издании Русского собрания (С-Петербург, 1911г.). Об этом и книга С.Глинки «Описание переселения армян аддербиджанских в пределы России» (М., Типография Лазаревых Института восточных языков, 1831г)., наконец, об этом предупреждал и большой гражданин России В. Величко в его замечательном издании «Кавказ» (Русское дело и междуплеменные вопросы), вышедшем в свет в Санкт-Петербурге в 1904 году. Однако случилось то, что русская колонизация новых закавказских земель свелась к их арменизации и вот, что с недоумением выражал об этом Н.Шавров: «заезжий публицист предлагает разобраться, что же русская власть, в конце концов, собирается создать на Кавказе – Россию или Армению?» С.Глинка же подчеркивал особую роль армян, используемых в политике России еще со времен Петра I, а В.Величко предельно точно выразился: «…мечта автономного «царства», и при этом обязательно на русских землях, не гаснет, а все более разгорается. В Турции не было территории – и она искусственно создается в Закавказье». В итоге, тот же Гурко-Кряжин в журнале «Новый Восток» (№16-17, Научная Ассоциация Востоковедения Союза ССР от 1927г.) заметил следующее: «Символом строительства Советской Армении является, несомненно, Эривань, этот типично персидский [читай азербайджанский] городок с бесконечными серыми глинобитными заборами и стенами, за которыми прячутся темно-зеленые садики,  с ярко-синими пятнами мечетей…» (курсив наш).

 Так и начиналась столица сегодняшней Армении – с центра бывшего Эриванского ханства, но до этого был определенный задуманный путь, который рьяно воплощала Армянская церковь. Надо было «выветрить» тюркский дух с этих земель, и не только тюркский, но и необходимо было доказать, что христианские претензии на эти земли – исключительная прерогатива армянства, а не «каких-то несуществующих албанцев».   

 В 1836г. сбылась столетиями вынашиваемая заветная мечта Армянской церкви: специальным постановлением правительства царской России и Святейшего Синода было принято Положение об Армянской григорианской церкви с не имеющим аналогов в истории христианского мира пунктом о ликвидации Албанской апостольской Автокефальной церкви. Тем самым Албанская церковь, лишаясь самостоятельности, теряя сан албанского католикоса, канцелярский архив которого также ликвидировался, переподчинялась Армянской церкви в статусе ее епископата. Есть много источников, свидетельствующих о том, как добилось этого армянство, о лицемерии и фарисействе его, чтобы воспрепятствовать первоначальному российскому плану создания албанской государственности в Арцахе вокруг Албанской Апостольской церкви и с намерениями превращения ее паствы в православную. Наверное, об армянских происках лучше всего написано у великого грузина И.Чавчавадзе в произведении «Армянские ученые и вопиющие камни». Армянство объявило войну ни только всему албанскому, но и добилось лишения самостоятельности Грузинской Церкви и ее переподчинения Русской православной церкви. Тем самым Армянская церковь осталась единственной самостоятельной христианской церковью на Кавказе. Парадоксально, но факт, что в связи с ликвидацией Албанской Церкви и передачей ее материально-культурного наследия в руки армянства, было отмечено, что албан считать армянами (курсив наш).

 Итак, столетиями продолжавшаяся за счет предательства, доносов и подлогов, за счет науськивания и путем подстрекательства чужеземных властителей, политика подсиживания, принижения и трансформации албанских христиан получила легитимный статус. Тут же началось физическое уничтожение албанских писаний, рукописей, святынь, ликвидация албанской эпиграфики церквей и умышленное приведение их к упадку, либо разрушение всего прибранного к рукам албанского этнокультурного наследия. Заметьте, уважаемые читатели, что все варварские злодеяния чинились христианами – армянами по отношению к христианам – албанцам. А ведь культовые памятники и их эпиграфика Албанской церкви, будучи в длительном окружении и при господстве тюркско-мусульманского этнического элемента, в силу толерантности последнего пребывали в целости и сохранности столетиями. Более того, многие христианские албанские святыни были святыми местами поклонения и паломничества и для мусульманского населения. Обратимся к источнику – М.Бархударову (Бархударянцу) – албанцу по происхождению, в сане епископа епархии Армянской церкви, написавшему свой труд «Арцах», изданный в конце XIX века на армянском – уже после того, как григорианизация и арменизация албанского духовенства свершилась и стала фактом. Тем не менее, вот что он пишет, приводя длинный перечень монастырей Арцаха: «Еще в 1828 году, по свидетельству очевидцев,  эти монастыри были обитаемы и в цветущем состоянии». Зато к концу XIX века, по сведениям того же автора, албанские монастыри были разрушены, словом, они перестали играть роль центров духовного общения албанского христианского населения.

Вот что пишет М. Бархударов: «…после 1828 года монастыри постепенно стали хиреть, лишаться монашеских групп и, оставаясь без присмотра, по большей части стали разрушаться..». И далее, уже в конце XIX века, как он писал, «ни одна область не имеет столько подобных святынь и мест поклонения, как Арцахская область, тем не менее, ни в одной области монастыри, скиты и святыни до такой степени полностью не лишены своей моральной и материальной славы, как монастыри и святыни в Арцахе». Словом, «христианские древности в развалинах». Все это методично, и целенаправленно осуществлялось Армянской церковью с тем, чтобы уничтожать и вытравить все албанские памятники, язык и письменность и сделать их армянскими, восполнить свое отсутствующее на Кавказе историко-культурное наследие. К этому времени армянству удалось уничтожить также всю эпиграфику, то есть надписи на стенах и притворах албанских церквей и монастырей и заменить их на армянские. Часть же албанских церквей были просто переделаны под армянские, а новые албанские монастыри после 1828 года не строились. Албанские культовые памятники сменялись на армянские, на использование албанских евангелий накладывалось табу, они уничтожались, и точно также ликвидировалась албанская  богословная литература, заменяемая на армянскую.

Уважаемые читатели! Излагая приводимое выше, не могу не заострить вашего внимания на примечательном факте, всячески используемом армянскими фальсификаторами для присвоения нашего материального культурного наследия. Об этом замечательно написано у проф. А.Ямпольского в его книге «Древняя Албания III-I вв. до н.э.». Он пишет, что после того, как христианство стало государственной религией Албании, многие древние культовые места стали получать христианский налет. На месте архаических пиров и астральных святилищ возникли христианские монастыри и церкви. К примеру, к монастырю Кзыл-ванк в Нахичеванской республике, ходили, как и ранее, как к архаическому пиру, а пещера-пир у Армудлу-тала в Кельбаджарском районе стало пещерным храмом. Точно также пир под селом Сос стал именоваться именем христианского святого – Сурп Егише, аналогично было и с пиром Аг оглан и пиром Кала Гергец. Таких примеров очень много.

После VIII века, когда армянский католикос Егия с помощью войск халифата подчинил себе албанскую христианскую церковь, христианизация пиров получила армяно-григориан­ский оттенок. Наконец, после принятия ислама, многие пиры мусульманезировались. Так вот, следуя традициям дохристианских и домусульманских времен, мусульмане (принявшие ислам албанцы) и христиане (не принявшие ислам албанцы) продолжали ходить к одним и тем де пирам.

Мусульмане строили возле пиров мечети и ханегя-мона­стыри и в их лексиконе христиане были тождественные армянину-григорианику, а стало быть, и ряд христианских древностей Азербайджана именовали армянскими. Как, например, кладбище у села Шудух в Кубинском районе или пир Спитак-хач.

Наряду с этим шла мусульманизация старых пиров, которые были ранее христианизированы. Здесь и при наличии христианских символов, высекались в арабской графике мусульманские религиозные имена и менялось название пиров на мусульманский лад. К примеру, местность пира Али булагы именовалась Кара Кешиш, пир Дизанайт был переименован согласно мусульманской традиции в Зиарат, появилось имена Пир Аллахи на одноименном острове, Али булагы и многое другое. Рассказывая о складывавшейся веками христианизации, затем григорианизации и мусульманизации архаичных пиров-святилищ, куда издревле ходило поклоняться албанское население, мы акцентируем внимание, уважаемые читатели, на следующем моменте. Те святилища-пиры, которые остались христианско-григорианскими, местное население по традиции именует армянским и этим умело пользуются сегодняшние армянские фальсификаторы, выдавая христианские албанские древности за свои армянские.

Отметим, что замечательный албанский монастырский комплекс, Гандзасар, о котором еще пойдет речь ниже, и другие памятники Албании в ХХ веке изучались И.Орбели, известным армянским ученым, имевшим родственное отношение к албанскому роду Орбели. Скопировано было им 300 надписей памятников албанского зодчества XII-XIV веков, и в 1919 году был осуществлен выпуск 1-го тома его книги «Надписи Гандзасара». Однако, Орбели  в силу некоторых причин, о которых можно догадываться, изъял весь тираж: видно содержание надписей не соответствовало официальной версии армянства. Тлеющая память об исторических корнях Орбели не выдержала натиска армянства. Или вот другой пример, свидетельствующий о почерке армянства. Еще в XVII веке, по сведениям М.Бархударова, в Гяндже была построена албанская Соборная церковь св. Иоанна Крестителя. Это было время албанского католикоса Ованеса (1633г.). Здесь же могила албанского католикоса Нерсеса. В конце XIX в. армяне преобразовали албанскую церковь в действующую армянскую. В исторических архивах хранился долго фонд и, конечно, под названием «Армянская церковь св. Иоанна в Гяндже» вплоть до 1983г. Используя это, в 1983г. Армения запросила этот фонд и добилась своего, мы же потеряли то историческое, что по праву принадлежало нам.

 Таким образом, XIX век был веком ликвидации албанской эпиграфики, монтирования взамен их армянских надписей и, по сути, являлся подготовительным периодом в фальсификации происхождения материального культурного наследия Албании, что и послужило «обоснованием» их присвоения в ХХ веке.

Кстати, до 1828 года чисто армянских епархий на Кавказе у Эчмиадзина не было, после 1836 года они стали появляться и их стало 6, из которых 3 были албанские. И дело в том, что все чисто армянские епархии находились за пределами Кавказа. При этом армянская паства переселялась из Ирана и Турции, а за счет приведения в опустошение албанских монастырей, насильно григорианизировалась и арменизировалась  албанская паства.

Армянские притязания на зодчество Албании рассмотрим на одном конкретном примере – попытке отторгнуть Гандзасарский монастырь. В качестве обоснования его армянской принадлежности армянские деятели  во главе с католикосом Вазгеном I представляли этот монастырский комплекс как  созданный «в армянской области и в армянской этнической среде». Беспочвенность и несостоятельность подобных аргументов была очевидна. Хотя бы, потому что сам монастырский комплекс, согласно историческим сведениям упомянутого ранее албанского историка Киракоса Гянджинского, был построен в 1204г. Хасаном Джалалом – албанским правителем  Хачена и Арцаха (современная Нагорная часть Карабаха и часть Мильской степи),  восходившим к Михранидам и являвшимся воссоздателем Албанского царства – ренессанса албанской государственности. Хасан Джалал именовал себя «царем», «князем князей» т.п., то есть никоим образом  не являлся вассалом какого-либо соседнего государства. Причем Гандзасарский комплекс был построен на месте задолго существовавшего до него монастыря, являвшегося родовой усыпальницей владетелей Хачена Джалаладидов. Здесь похоронен как сам Хасан Джалал, так и практически все поздние албанские католикосы-патриархи, о чем и свидетельствует эпиграфика на надгробных плитах, датированных до 1828 года. Доказательства албанской принадлежности Гандзасара, как говорится, излишни: ведь сам Хасан Джалал назвал его «престольным собором Албании», а не Армении. Да и зачем было армянам наряду с Эчмиадзинским престольным собором иметь второй – Гандзасарский. Ведь в одной этнической среде, как «обосновывали» армяне, не могло быть двух самостоятельных патриаршеств. И только в 1836 году, как отмечалось, в результате происков Эчмиадзина царское правительство и русский Святейший Синод вынес решение о ликвидации албанского патриаршего престола и присоединение албанской церкви к армянской. Очевидно, что, если сам Гандзасар был армянским, то не выглядит ли нелепым его присоединение к Армянской церкви специальным рескриптом русского Синода?

Однако, абсурд на то и абсурд, что прокладывает дорогу очередному абсурду, по причине которого представители армянского католикосата, включая академика В.Амбарцумяна, С.Капутикяна, Б.Улубабяна и др., специально ездили в Гандзасарский собор и убеждали жителей  селения Ванклу, где он находится, в том, что они являются потомками армян, а не албан. Между тем именно это население и было прямыми потомками Хасан Джалаловского рода, хранящего в исторической памяти свое происхождение…

Уважаемые читатели! Вот мы и подошли к заключению по абсурду с присвоением армянами материального культурного наследия Албании. Тезис, который отстаивается, заключается в том, что до 1836 года, то есть до ликвидации Албанской церкви, культовое зодчество Арцаха, памятники, монастыри, церкви находились в прекрасном состоянии, они были расписаны албанскими письменами и сюжетами, албанский язык был языком общения и богослужения. Словом, вся материальная культура, будучи албанским творением, принадлежала албанцам.

А вот антитезис армянства: все дошло до наших дней на армянском, включая эпиграфику культовых очагов. И, стало быть, все изначально было создано армянами, включая даже албанские памятники раннего средневековья. Поэтому все является армянским этно-культурным наследием. И здесь в армянском антитезисе есть несколько вариаций.

Во-первых, Албания объявляется «восточной окраиной Армении», тем самым мы встречаемся с абсурдными рецидивами отрицания ее существования как отдельного государства со своим этносом, территорией, историей и культурой. Естественно, что не было и Албанской апостольской церкви. Это и есть  концептуальная идеологическая основа территориальных притязаний к нашей стране. В рамках такой концепции армянскими объявляются все памятники материальной и нематериальной культуры Албании. Во-вторых, в тех случаях, когда следует вынужденное признание существования Албании, то ее население считается полностью григорианизированным и арменизированным к VII веку, во всяком случае, не позднее XII века, и тем самым памятники декларируются как армянские. И, в-третьих, албанский этнос деэтнизировался, стал армянским после распада Арцахского княжества Хасан Джалала, то есть в XV веке.

Примем условно армянскую версию со всеми ее вариантами на веру и, невзирая на уже изложенное в кратком историческом экскурсе, посмотрим какие из нее возникают последствия. И эти последствия должны быть таковыми, чтобы выполнялись логические законы противоречия и исключенного третьего. Итак, понадобятся ответы на нижеследующие вопросы, суть которых подкреплена историческими хрониками и документами:

1. Если албанцы были армянами, то как «посмел» еще в XII веке Гасан Джалал повелеть написать большую надпись внутри Гандзасарского собора в Арцахе. «Я Гасан Джалал… царь Албанский построил Гандзасарский Собор для моего албанского народа»? (курсив наш)

 2. Если албанцы были армянами или «арменизировались» к XIV веку, то на каком основании армянский автор XIV-XV вв. Фома Мецопский сообщал о переселении Тамерланом 10 тысяч албанцев, а не армян из Арцаха в Хорасан и Иран и, что подтверждалось албанцем Есаи Гасан Джалалом (XVIII век), что в Хорасане и Кандагаре обитает племя, именуемое афганцами, но происходящее с Кавказа – от агванцев (албан)?

 3. Почему албанец Киракос Гянджинский, если он был армянином или «арменизировался», в своей «Истории» от XIII века представлял албан, как этнически независимых от кого-либо, а Албанию наряду с Грузией как самостоятельное государственное образование?

 4. Если не было албанцев, а были армяне, то почему именно княжескому албанскому роду Гасан Джалала правитель Каракоюнлу Джаван-шах присвоил титул меликов, как глав княжеств, входящих в государство Каракоюнлу, и из  этого рода с XV века до 1836 года, то есть до момента низвержения Албанской церкви и были духовные владыки албанцев?

 5. Если не было албанского этноса или же он арменизировался, то почему именно албанцы в XVII веке обращались к шаху Аббасу с просьбой о помощи и освобождении их от турецкого владычества, направили к нему своего князя Хаченского и где же были тогда армяне?

 6. Если не было албанцев в XVIII веке, а были только армяне то, что значил восходящий к Петру I первоначальный план восстановления Албанского царства и где были армяне, когда албанцы из древних меликских родов во главе с Есаи Гасан Джалалом обращались за помощью к России от имени албанцев, а не армян? И почему албанцы с 10-тысячным войском двинулись к Гяндже для соединения с грузинами, а не с армянами? И, наконец, почему мелики Карабаха (Арцаха) в письме к русскому императору именуют себя как наследники албанских, а не армянских Аршакидов?

 7. Если не было албанцев и албанской церкви, то, как могли издаваться указы и грамоты Сефевидских, а впоследствии иранских шахов в XVII, XVIII веках на имя албанских  а не армянских католикосов?

 8. Если не было албанской церкви с ее культовым наследием до 1836 года, а была одна из епархий Эчмиадзинского престола, то, как могло быть, что албанские евангелия подчеркивали равнозначный статус двух церквей: указывали имена правителей, где нет армянских и допустимо было бы, чтобы памятные записи евангелиев (колофоны) ни разу не ссылались ни на одно армянское событие или армянского католикоса, а исключительно информировали об Албании и ее духовных владыках?

 9. Если Албанская церковь со своим наследием была частью церкви Армении и ее этнокультурного наследия, то каков был смысл ее ликвидации и переподчинения в качестве епархии Армянской в 1836 году, по какой причине содержание приводимых даже на армянском языке надписей на притворах, алтарях, стенах, то есть вся эпиграфика албанских монастырей отражала исключительно албанскую и, ни в коей мере, не армянскую тематику? Кроме того, почему до завоевания Кавказа Россией все епископства Армянской церкви находились вне Кавказа и, если не было Албанской церкви, а была Армянская, то, что мешало Армянской церкви управлять до 1836 года «своими» албанскими епархиями?

 10. По какой причине вывозились монастырские архивы албанцев после 1836 года в Эчмиадзин, если они были армянскими и с какой целью? Почему Армянская церковь добивалась и добилась в 1909-1910 гг. разрешения российского правительства на уничтожение старых архивных дел подведомственных ей епархий и тем самым уничтожения архивов Албанской церкви?...

 Уважаемые читатели! Принося извинения за утомительность вопросов, хотели бы подчеркнуть, что они своим появлением обязаны принятой  нами условно армянской версии. И эта версия, как видно, не выдерживает критики. Этнокультурное наследие, материальные памятники Албании, как и должно быть, принадлежали албанцам, были их творениями и все это было их историей.

 Мы завершаем этот абсурд, уважаемые читатели, мудрыми словами Марка Твена: «Правда необычайнее вымысла: вымысел должен придерживаться правдоподобия, а правда в этом не нуждается».

§6. Об академическом абсурде и этимологической эквилибристике

Уважаемые читатели! Тематическую подборку с абсурдами по присвоению нематериального и материального культурного наследия Кавказской Албании, мы хотели бы завершить одним академическим абсурдом, принадлежащим перу научно-титулованных армянских авторов. Примечательно здесь то, как «научные» изыски, связанные с разграблением и «арменизации» культурного наследия Албании трансформируются в политические опусы высокого академического уровня. Интересно и то, как ранее сфабрикованные армянские абсурды прокладывают дорогу очередному абсурду.

Перед нами, уважаемые читатели, спешно изданная после карабахских событий книга АН Армении «Нагорный Карабах. Историческая справка» (Ереван, 1988). Очевидна и цель этой справки: во чтобы-то ни стало убедить всех и вся в том, что Карабах является древнеармянской землей.

Примечательны две особенности этого издания. Во-первых, уж очень она титулована – это и академики и член-корреспонденты АН Армении, это и доктора тех или иных наук в составе восьми человек. Вдобавок, в подготовке издания принимали участие еще девять научно-титулованных персон. И, конечно, издание одобрено отделениями истории и экономики, философии и филологии Армянской АН и рекомендовано к печати ее Президиумом. Во-вторых, титулованная группа авторов заметно грешит желанием сослаться на греко-римские источники, на поверку оказывающимися… армянскими. Прежде всего авторы стремятся доказать, что географически Арцах есть часть Армении. Далее они «убеждают», что насельники этого края являются армяноязычными. И в заключение, апеллируют к армянской эпитафике и культовым христианским сооружениям региона, в чем ищут исключительно следы их армянского происхождения.

Однако, по порядку. Оказывается, что согласно авторам этого издания античные источники, такие как Страбон и др. греческие авторы, упоминая Орхистену, подразумевали под этим «армянский Арцах». Более того, утверждается, что «греко-римские авторы четко указывают на то, что Арцах и соседняя провинция Утик, также расположенная на правобережье Куры, составляли часть Армении, граница которой с Албанским царством проходила по реке Куре».

А теперь процитируем несколько античных источников. Страбон: «В самой Армении много гор и плоскогорий … много там и долин …, наконец, равнина Аракса, по которой река Аракс течет до границ Албании… за этой равниной идет Сакасена, тоже граничащая с Албанией и с рекой Киром». Как понимают читатели, нет также упоминания об Арцахе и Утике ни у Плутарха, ни Клавдия Птолемея, ни у Плиния старшего, тем более об их принадлежности к Армении.

Для «усиления» излагаемой версии, авторы справки делают еще одну ссылку на древние урартийские клинописи с целью «отожествить» названия «Уртехе-Уртехини», упоминаемых в них, с Орхистеной и, конечно с «армянским Арцахом». Причем, последний, как пишут авторы, именовался еще и Цавдек, а также и как Хачен. Что, же получается в результате столь запутанной системы ссылок? Если исключить ссылку на известного античного автора Страбона, который, кстати, ни слова не указал об идентификации Уртехини с «армянским Арцахом», то выходит, что ссылки на других именитых античных авторов оказываются дутыми. На деле взамен античных авторов выступают армянские, также как Агафангл, Вардан и Г.А.Капанцян. Схема подтасовки предельно проста: если Страбон говорит об Орхистене, то тут же добавляется, что это «отражает армянский Арцах». Если же в урартийских клинописях встречается «Уртехини», то это тоже армянский Арцах, а в последствии Цавдеки и Хачен и т.п. Что касается домыслов об армянской принадлежности географического региона Карабаха (Арцаха), отметим, что Орхистена, с которой авторы справки идентифицируют этот регион, являлась армянской провинций подле озера Ван, а Уртехини, по мнению известного специалиста по урартийским клинописям Г.А.Меликашвили, располагалась «юго-восточнее Севанского озера».

Не утруждая читателей цитированием, приведем только одну цитату из «исторической справки», свидетельствующей о том, что академическому подлогу оказались подвержены не только античные авторы, но и известный специалист по урартийским клинописям Г.А.Меликашвили. Вот цитата из «исторической справки»: «Урарты, согласно подписи Сардуры II (VII в. до н.э.), сохранившейся в селе Цовк, достигли страны Уртехини (Арцах)» (Г.А.Меликашвили, «Урартийские клинописи и надписи», М., 1960, с.310, 346).

А вот, что пишет сам Г.А.Меликашвили: «Бог Халди выступил в [поход] со своим оружием (?), победил он страну Аркуки [в], Сардури говорит: «выступил я в [поход] [и] завоевал страну Аркуки. Дошел [?] я до страны Уртехини».

Для поддержания же подлога использована ссылка на известного «сказочника» Мовсеса Хоренского.

А теперь посмотрим, как население Карабаха, согласно доводам армянских ученых становится армяноязычные с древнейших времен. Сначала процитируем из указанной выше справки следующую мысль армянских академиков: «Античные источники констатируют, что во времени армянских царей Арташеса и Зареха (II в. до н.э.), во всяком случае, во времена Страбона (I в. до н.э.) население Армении было одноязычным, то есть армяноязычным: естественно, это относится и к Арцаху - Орхистене». Сразу же приведем и цитату из Страбона, где он говорит на эту тему: «… Все эти народности теперь говорят на одном языке». Сопоставляя эти два высказывания, будем следовать принципам формальной логики, дабы понять насколько первая цитата, как заключение или вывод, следует из второй цитаты, как посылки. Уважаемые читатели, сами сделают вывод, что из высказывания «говорят на одном языке» не может получиться, что это исключительно «армяноязычное население». И, наконец, авторы справки «закрепляют» свои домыслы о нахождении Карабаха в составе Армении и армяноязычности его населения заключительным «доводам» о том, что «… на этой территории свыше 1000 армянских надписей и сотен христианских культовых сооружений…» не забывая при этом указать, что нет ни одного мусульманского культового сооружения, отнесенного к средневековью. Однако, об этом мы уже говорили. Вот такова система «доводов», направленные на отторжение Карабаха от Азербайджана. Мы завершаем эту часть абсурда замечательными словами академика И.Петру­шевского: «Карабах (Арцах) никогда не принадлежал к центрам армянской культуры».

А теперь, уважаемые читатели от академического абсурда с несуществующими цитатами из античных и других неармянских источников, мы переходим к абсурдам, построенным на этимологической эквилибристике. Здесь фантазия армянских авторов сверкает всеми гранями и нет надобности, как в академическом абсурде придумывать несуществующие цитаты и придавать преподносимому научное обоснование. Армянская этимологическая эквилибристика, вообще, безгранична по своим возможностям. Вот несколько примеров восходящих к руководителю местного Хельсинского комитета Аветику Ишханяну и эксперту Ереванского пресс клуба Месропу Арутюняну опубликованных в их статье «Этимологические изыскания», преподнесенных в качестве «сюрприза» к 2008 году и распространенных армянской газетой «Арадот» под названием «…Другие народы в те времена еще только лазили по деревьям».

По мнению указанных авторов, армянская фальсификаторская машина работает недостаточно эффективно, и более того, поскольку «все начинается с нас [армян], мы [армяне] не способны это должным образом пропагандировать, да еще наши лжеисторики путают все карты».

Читатель может спросить, в чем же провинилась пропагандистская машина, фальсификаторов, подарившая миру несметное количество образцов абсурда? Или же, почему псевдоисторические армянские исследования, искажающие и по сей день как историю армян, так и их соседей, не заслужили более высокой оценки авторов? А вот почему. Оказывается, что цивильные армяне, разбредаясь по миру, волей-неволей сталкивались с варварами, продолжавшими жить на деревьях, то бишь, представителями других народов. Однако древопитековские чужеродцы, почему-то владея языком, понятным цивилизованным армянским пришельцам, вопрошали к ним: «откуда, мол они?» Именно, на этот вопрос армянские пришельцы отвечали по-армянски: «И, Ван», что в переводе значило: «Мы пришли с Вана». Наверное потому, что озеро Ван, как считают армянские авторы, не только их историческая родина, но и центр мироздания. Именно так и оказалось увековечено имя «Иван» и посему не удивляйтесь, уважаемые читатели, тому, что все нынешние и ушедшие в прошлое неармянские Иваны обязаны своим именем цивилизованным армянским пришельцам с Вана.

Другой же этимологический экзерсис поименованных «исследователей» носит «географическое начало» и связан с этнонимами ряда народов Балканского полуострова и названием страны Бельгия.

Оказывается, что после очередного нашествия варваров, цивилизованные армяне нашли теплый приют на Балканах. Поскольку «рахат» по-армянски [по-армянски ли?] – это «спокойствие», «удобство», вся эта территория и получила название «Хорватия». А вот люди, проживавшие на другой стороне гор, приносили армянам сливки, что по-армянски звучало «сер берохнер». Отсюда и появились нынешние «сербы». Так вот, по мнению армянских авторов, нечего двум братским сербскому и хорватскому народам встревать в междуусобщых. Ведь «крещение» свое они получили с легкой руки пришельцев-армян. Не остались без армянского внимания и боснийцы. Армянские «исследователи» доказали, что Босния располагалась в одной из долин с глубокими рытвинами по соседству с Сербией и Хорватией. Цивилизованные армянские пришельцы, будучи в восторге от представшей из взорам долины, воскликнули: «Вай, естех, пос а», что в переводе значило: «Вай, да здесь есть колодец». Отсюда и «пошла» Босния.

Не менее «интересна» этимология названия «Бельгия» в армянской редакции. Для «обоснования» армянского происхождения этнонима этого королевства вышеупомянутые армянские «исследователи» обратились к своей мифологии и… «сотворили» очередной миф исключительно по армянским рецептам мифотворчества. Оказывается, что истоки своего названия бельгийцы должны черпать в армянской мифологии, где между добром и злом, что по-армянски между Айком и Белом шло противостояние: «Армяне очень уж большие гуманисты» и посему в противостоянии Айка и Бела, первый не убивает второго. «Просто Айк изгоняет Бела в Европу». Однако тамошние люди навсегда запомнили армянское изречение «Ай Бел кга», то есть «Смотри, а то Бел вернется», служившее армянским средством запугивания будущих бельгийцев. Так и появилась на картах мира Бельгия, жители которой и по сей день боятся армянского Бела…

Уважаемые читатели, поскольку армянские изыски, претендующие на открытия, «сами комментируют себя», мы, ничего не добавляя, продолжаем излагать армянскую этимологическую эквилибристику в отношении причерноморских притязаний наших цивилизованных соседей к «Сочи», «Сухуми» и «Одесса».

Да, уважаемые читатели, замечательные города России, Грузии и Украины, своими названиями также «обязаны» армянам. Об абсурде с «морскими армянами» мы расскажем отдельно, но сейчас не хотели бы лишать вас удовольствия узнать, чем обязаны замечательные черноморские курорты и легендарная Одесса цивилизованным армянам-пришельцам. Так вот, согласно цитируемым армянским авторам, оказавшись после долгих скитаний на причерноморской земле, армяне перепутали Черное море с озером Ван и, конечно, радостно завопили: «Наш Ван». Однако, в рядах мигрантов нашелся грамотей, который по-армянски заявил, «Са чи, са чи», что в переводе означало «нет, это не это место». Зато взамен появилось название «Сочи», да и сам город, обязанный армянскому опровержению. Колонисты, продолжившие свой путь двумя потоками на Запад и Восток и соответственно «сумели открыть» и «освятить» названия Одессы и Сухуми. Так, по мнению упомянутых армянских авторов, восточный рукав «армянского переселения народов» дошел до некоего цветущего края и решили пришельцы подкрепиться его богатой пищей. Словом, остановились «поесть да попить». А поскольку по-армянски это звучало «Са хуми тех е», то и осталось в памяти народной и на географической карте как «Сухуми». А вот западным мигрантам выпало на долю вкусить прекрасного воздуха и тем самым армянам-пришельцам стало легче дышать. И они воскликнули: «Од е са!», что в переводе с армянского означало: «Вот это воздух!» С этого армянского восклицания и пошла «Одесса».

Однако, уважаемые читатели, Европа показалась тесноватой для армянских мигрантов и свою «традицию» обязывать те или иные ее регионы армянским происхождением, они продолжили в Америке. Но, по порядку и, конечно, следуя вышеупомянутым армянским «изыскателям». Здесь все началось с Мартироса, то бишь матроса, участвовавшего в экспедиции Х.Колумба Мартирос – армянин по возвращению в родные пенаты (а где они были, боимся уточнить, поскольку к тому времени вся Европа уже была освоена армянскими мигрантами) счел нужным рассказать об увиденном своей матери. Старушка-армянка оказалась недоверчивой, и тогда Мартирос произнес сакраментальную фразу по-армянски: «А мер ка», что в переводе означало: «Есть, мать, есть». Отсюда и название Америки. А вот, для наименования лежащей к северу Канады, понадобилось подруга Мартироса по имени Надя. Мартирос, рассказывая о красивых пейзажах Канады, опять-таки столкнулся с недоверчивым отношением молодой, возможно, армянки. И тогда он произнес еще одну сакраментальную фразу: «Ка, Надя», что в переводе означало «Есть [все это], Надя». Вот вам и название «Канада». После того, как вслед за Европой армянким изречениями покорилась и Северная Америка, упомянутые армянские «изыскатели» вернулись на территорию сегодняшней Армении, а точнее много позднее освоенных и присвоенных земель Западного Азербайджана. Здесь нас ожидало еще более «оригинальное» армянское открытие. Имя «Аллах», т.е. Бог известно всему миру, равно как понятно «Аллахверди», или «Бог дал», выражающее название населенного пункта в Армении, оставшегося со времен былого проживания здесь азербайджанцев. А поскольку это – одно из немногих названий, из более 400 прежних этимологически тюркских, сменных армянами, то выясняется армянская версия его происхождению: Оказывается, что прибывшие сюда как-то итальянцы, решили послушать музыку местного армянского композитора. Оказавшись в восторге от нее, они воскликнули: «А ля Верди», что означало «Словно Верди». Вот отсюда и название «Алаверди».

Заканчивая образцы армянской этимологической эквилибристики, мы просим читателей не спешить с выводами, поскольку уверены, что это еще далеко не рекордные вершины армянского мифотворчества. Не случайно же римляне утверждали: «мое намерение дает имя моему действию».

§7. Царственно-династийный абсурд и об армянской историографии

Уважаемые читатели! Сейчас в тематической подборке «Ad absurdo…» «Ab absurdum» вы познакомитесь с очередным абсурдом армянства. «Абсурд», хоть и является нелепостью и вздором, но далеко не столь бессмысленен и безвреден, как бессвязный набор слов. И по традиции, мы напоминаем вам, что абсурды, о которых идет речь, проникнуты вполне определенным смыслом. Смысл же армянских абсурдов всегда имел и продолжает иметь целевой характер: притязания на азербайджанские земли, и иже с ними на материальное и нематериальное культурное наследие народа – хозяина этих земель. Поскольку абсурды армянства представляют собой лживые байки, то в меру возможностей их упаковывают, таким образом, дабы ложь была не столь лживой и походила бы на правду. В ход идет и подлог с фальсификацией, и лицемерие с фарисейством, словом, некоторый наработанный годами арсенал псевдоказательств и наукообразных обоснований. «Лгать письменно легче, чем устно», - говорили еще в незапамятные времена, да и набираются письменные свидетельства. Так что назначение каждого очередного образчика театра абсурда – «казаться, а не быть, тем, кем являешься» слепить по возможности благовидный образ, дабы покрыть неблаговидные деяния. И судя по всему, авторы подобных абсурдов твердо убеждены, что «миф определяет сознание» неискушенных. И если они «лгут для того, чтобы обманывать, то другие же будут лгать потому, что обмануты сами» (Сенека Младший). Так что одни абсурды рождают другие, и, стало быть, нам стоит продолжить путешествие «От абсурда» … «К абсурду», уважаемые читатели.

Итак, царственно-династийный абсурд и об армянской историографии

Как понимают, уважаемые читатели, царские династии невозможны без какой-либо государственности, а последняя, в свою очередь, должна как-то быть отражена в исторических хрониках. С этих исторических армянских хроник мы и начинаем изложение абсурда.

«Каков человек и его дела, такова и его история». Это сказал «Отец армянской истории» Мовсес Хоренаци, он же Моисей Хоренский. И это сущая правда. Как мы свидетельствовали ранее, именно М.Хоренский был «первопроходцем армянского плагиата». Но справедливости ради следует отметить, что еще большая заслуга М.Хоренского в подтасовке исторических фактов и в армянском лжеисторическом почине. Именно благодаря его первоначальной и неугасимой выдумке история армянского народа с самого начала стала полна фальши и вымысла.

Сначала мы хотим познакомить вас с Хоренским  устами одного из выдающихся историков XVIII века Эдуарда Гибсона: «(Хоренский) не обладает ни одним из тех достоинств, какие требуются от хорошего историка». Гибсон советовал всем историкам «брать у него (Хоренского) только то, что согласуется с хорошими историками» (курсив наш). Чтобы быть объективными, мы приводим и свидетельство другого видного историка Августа Кариера от 1896 года об отце армянской истории, который, имея в виду М.Хоренского, написал: «Верить информации армянских ученых – невежество. Ибо большинство из этих сообщений – вымысел» (курсив наш).

Справедливости ради следует отметить, что лжеисторические лавры сообразно их более скромному вкладу имеют и два других предшественника М.Хоренского, а именно историки Агафангел и Егише.

Несомненно, что армяне, равно как и любой народ имеют свою историю. Какова же она? Об этом кратко и емко было изложено в «Энциклопедическом словаре» (т.1) под редакцией Ф.Брокгауза и И.Эвфрона (СП. 1800) более 200 лет тому назад. «Армения в своем полном объеме почти никогда или только кратковременно находилась как целое государство под управлением одного государя. В историческом очерке армяне – отрасль иранской группы индоевропейского племени. Древняя история страны почти неизвестна (курсив наш). Название «Арарат», в древности даваемое северной части страны, связанное с Моисеевым преданием о потопе, не встречается в клинообразных надписях и у Геродота. Древние персы называли эту страну Арминой. История же, обработанная нынешними армянами, не опирается на древнеармянские национальные памятники. Они связывают свою древнюю историю с рассказами Ветхого Завета, что доказывает ее позднейшее христианское происхождение (курсив наш). По преданиям армян, страна их была центром древнего мира, где протекали 4 величайшие реки: Евфрат, Тигр, Кура и Аракс, и по сказанию библейскому и ассирийскому, после потопа сделалась вторично колыбелью рода человеческого. Родоначальником своим они называют Гайка, сына упомянутого в Библии, Тогармы, вследствие чего они называют себя гайками и страну свою Гайастаном».

Приведенная цитата, уважаемые читатели, позволяет нам сделать несколько примечательных выводов. Во-первых, Армения практически никогда не находилась под властью своего национального суверена, поскольку не имела единой государственности. И, во-вторых, история Армении предполагает в качестве своих источников Ветхий Завет, а также наряду с Библией разнообразные легенды и предания. Запомним это и продолжим знакомиться с изложением об Армении в этом Энциклопедическом словаре. Выясняется, что Тигдан (Великий), потерпев поражение от римлян в 63г. до Р.Х. и потеряв свои территории, одновременно лишился и своего сына Артаваза, захваченного в плен Антонием. Кончилось все тем, что в 117г. Траян объявил Армению Римской провинцией. И вот главное. Оказывается, что после разгрома Тиграна (Великого) согласно римским и греческим источникам даются имена целого ряда армянских царей, не признаваемых армянскими историками. «…Это разногласие объясняется тем, что армянские историки признают только потомков Арсахидской династии, царствовавших вначале лишь в Южной Месопотамской части Армении в весьма небольшой области и плативших дань, как римлянам, так и персам, за что те и другие оставили их в покое, тогда, как настоящая Армения служила яблоком раздора между персами и римлянами и получала то от одних, то от других «царей», не признаваемых армянскими историками» (курсив наш).

И вот здесь, уважаемые читатели, сделаем еще один вывод. Оказывается, что армянские цари были не государями, а назначаемыми наместниками, с чем и не соглашаются армянские историки, выступая против греко-римских источников. Возьмем это на заметку и вернемся к армянским хронистам. 

 Сначала об армянском историке V века Агафангеле, он же Агатангехос, написавшем «Историю» и выдававшим себя за грека. Повествуя о событиях армянской истории III-IV вв. и, в первую очередь, о принятии христианства армянами, смене власти парфянских Аршакидов на персидских Сасанидов в Армении, об обращении царя Трдата в веру (смотри предшествующие параграфы), параллельно с этим Агафангел лжесвидетельствует о том, что, будучи ученым римским писцом, являлся очевидцем указанных событий. Вот, что пишут о нем сегодняшние отцы истории армянской литературы из «Армянской средневековой литературы»: «Однако ныне убедительно доказано, что сочинение принадлежит перу армянского автора V века и лишь приписано секретарю царя Агатангехосу, вероятно, реально существовавшей личности. Дошедший до нас армянский текст «Истории» является редакцией VII-VIII вв.» («Армянская средневековая литература», Ер., 1986). Далее же указывается, что автор «сочетая подлинные исторические факты с агиографическим материалом (не исключено, что он использовал имевшиеся у него письменные источники…), с легендами…, также народными преданиями, создает целостное и завершенное произведение».

 И надо воздать должное этому лживому досье на лживую историю. По мнению крупного исследователя Р.Томпсона, написанное – есть компиляция, составленная во второй половине V века. Полный же текст этой компилятивной работы, ее самая древняя рукопись датируется между XII-XVIII вв. и находится  в частной коллекции. А вот и мысль ученого, расставляющая все необходимые акценты в подобном «историческом оригинале»: «Работа загадочна не только потому, что она составляет странную смесь запомнившейся традиции и выдуманной легенды. Она также имеет место на нескольких языках, в различных редакциях, многие из которых не исходят от имеющейся армянской версии» (курсив наш) (Р.Томпсон, «Введение в историю армян», перевод Томпсона, 1976).

 Уважаемые читатели, если убрать присущий цитируемому ученому вежливый такт, то получается, что перед нами один из образцов армянской лжеистории. Но лиха беда – начало, и мы посмотрим другой исторический опус уже Егише (тоже V в.) под названием «О Вардане и войне армянской» (Перевод с древнеармянского акад. И.Орбели, подг. к изд., предисл. и прим. К.Юзбашяна, Ер., АН Арм, 1971).

 Прежде всего, представим вам видение этого опуса глазами авторов «Армянской средневековой литературы» (1986г.).

  «Сочинение Егише – созданный пером очевидца достоверный исторический первоисточник, воссоздающий события в их логической и причинной связи…» (курсив наш). Действительно именно то, что, что Егише в своем сочинении повествует об армянском восстании V века против Сасанидского правления, которое возглавил В. Мамиконян (Мамигун-инородец). Оно также, как и у Агафангела, начинается с «армянского хода», а именно, с утверждения автора, что он был очевидцем и свидетелем происходящих событий. Действительно и то, что произведение явно насыщено ненавистью к персам, равно как и к предателю – сюникскому ишхану (албанцам).

 Труд этот дошел в рукописи, древнейшая из которых датируется XII веком, а остальные относятся к XIII-XVIII вв.

 А теперь, посмотрим, как указанный исторический опус оценивается современной европейской историографией: «Егише утверждает, что был свидетелем событий в Армении, которые составляют основу его рассказа», отмечает Р.Томпсон.

 И далее: «Утверждение Егише не может быть принято само собой. Дело в том, что другие армянские истории, написанные другими людьми, утверждавшими, что они были очевидцами, были признаны более поздней продукцией: И Томпсон, проводивший текстологический анализ этого опуса, заключает: «...является маловероятным, что история Егише может предшествовать VI веку» (курсив наш) (Р.Томпсон, «Введение в Историю Вардана и армянскую войну», перевод и комментарии Томпсона, Лондон, изд. Гарв. Унив., 1982).

 Как видите, уважаемые читатели, если опять-таки отстранить научный этикет цитируемого ученого, то смысл сказанного им об армянской историографии выглядят примерно так: нет доверия к историческим опусам армян, солгавшим «не единожды, поскольку они будут продолжать и дальше лгать». Вместе с тем мы должны отметить, что посредством подобных лжеисторических опусов, в которых желаемое представлялось в виде действительного, армянская историография наработала длительную традицию исторического письма. И этот последовательный исторический сериал наряду с выдумками и историческими искажениями содержит немало морализирования, облаченного в христианскую идиологему типа «наказание за грехи наши». Схема армянских исторических опусов примерно такова: «золотой век», когда армянам хорошо и достойно живется – мученичество и страдания армян в связи с обрушившимися на них вражескими силами – преодоление врагов, если проявлена стойкость к вере и поражения, в противном случае». Особо подчеркиваем, что на фоне лжеистории «вражеский образ» и «многострадальность», навеянные армянскими нарративами до сегодняшнего дня являются частью живущей армянской традиции и питательной почвой новых образцов мифотворчества. Тем самым «коллективная память» этноса находится в тисках искусственно сконструированного подобным образом прошлого, а стало быть, и будущее видится во имя прошлого, а не наоборот. Убедиться в этом нетрудно, если познакомиться с сегодняшними армянскими учебниками и историческими монографиями. Как, например, изданный в Армении в 1998 году историографический опус «Потомки Хая», авторы Саркисян, Худавердян, Юзбашян. И это делалось и в советское время. Вспоминается документальный фильм «7 песен об Армении», прокручиваемый «non-stop» во многих кинотеатрах бывшего СССР, доминантой которого и являлись исторические байки из придуманного прошлого. Или же внедренный в советские учебники по истории армянского народа надуманный термин «Великая Армения». И здесь уместна была бы замечательная мысль Флобера: «…прошлое держит нас, вот почему настоящее и ускользает от нас». Возникает вопрос: чего ради? И вот замечательный ответ на этот вопрос европейского ученого Герзика: «Большинство армян отрицали (и вообще говоря, все еще отрицают) ближневосточные элементы в своем наследии, предпочитая видеть самих себя как остров цивилизованных «европейцев» – христиан во враждебном ареале диких мусульманских азиатов…, все (армяне) рассматривают территории, занимаемые республикой Армения в настоящее время, лишь как часть того, что армяне могли законно затребовать и живут надеждой на возвращение ряда земель, потерянных в Турции, Грузии и Азербайджане» (Герзик, «Армения и армяне», в сборнике под ред. Смита «Национальный вопрос в постсоветских государствах», Лондон, 1996, англ.). Стало быть, уважаемые читатели, хотя это и не наш выбор, но напомним, что: «обманывая других, в конце концов, обманываешь себя».

 Итак, уважаемые читатели, после этого отступления и констатируя, что у «армянского Геродота» М.Хоренского были достаточно яркие предшественники на исторический вымысел, вернемся к последнему.

 И дело не только в том, что М.Хоренский превзошел всех их в исторических домыслах, сколько в том, что он сумел «систематизировать…ложь» в целостную историю армян, начиная с мифических времен, в своем опусе «История армян». Прежде всего, М.Хоренский – глазами сегодняшних армянских специалистов. Он не только «крупный деятель армянской словесности V века», не только «отец армянской истории», но и «отец поэтов» и «отец грамматики» («Армянская средневековая литература», 1986).

 И далее: «Для Хоренаци характерны рационалистическое мышление и критический метод оценки фактов…, путем их сличения…, включая в свой труд только те из них, которые, по его мнению, достоверны и правдивы».

 «Сочинение Хоренаци - первая армянская критическая история и как таковая является венцом национальной научно-исторической мысли и одним из выдающихся памятников мировой историографической литературы» (курсив наш).

 И вот, уважаемые читатели, после подобного панегирика, выясняется главное: «Проявляя в поисках исторической истины гражданское мужество и научное здравомыслие, автор не считает незыблемым даже авторитет Библии». Как пишет сам Хоренаци: «…Божественное Писание, отделив собственный свой народ, отвергло историю прочих народов, презренную  и недостойную упоминания».

Оказывается, что Хоренаци, будучи «обижен» на Библию, решил ее подправить за счет «критически отбираемых им», а точнее, выдуманных и подтасованных языческих преданий и легенд.

И в чем же главная «заслуга» Хоренаци, уважаемые читатели?

А в том, что армянская история была придумана от «ноевских колен до мифического Хайка», да еще «сооружен» список армянских царей и попутно католикосов (М.Хоренский, «История Армении М.Хоренского», новый перевод Н.Эмина, М., 1893)!

А теперь настало время привести мнение известного современного специалиста по истории Р.Томпсона: «…Моисей не только пытался поместить раннюю историю Армении на мировой сцене и привести легенды и предания об армянских героях в связанную схему, но он также переделал многое из той истории в тенденциозной манере для того, чтобы прославить своих покровителей и обеспечить их блестящей родословной» (Р.Томпсон, «Введение в «Историю армян М.Хоренаци», перевод и комментарии Р.Томпсона, Лондон, изд. Гарвардского унив., 1978).

Вот так вот, уважаемые читатели!

Нам остается только добавить, что Хоренаци доказывал и такой абсурд, что «Армения» восходит к имени Урартийского царя Арама, а «исправив» «ноевские колена», забыл рассказать, как армянские «первохристиане уничтожили апостолов Фаддея и Варфоломея, принесшим им христианство.

Забыл он, и рассказать о том, как с третьей попытки, прививший Армении христианство, парфянин Сурен, принявший имя Григория Просветителя, закончил свою жизнь брошенный всеми армянами, одинокий и голодный в пещере…

Поскольку надуманные армянские цари появляются впервые именно у М.Хоренского, то вкратце скажем о хронологии и содержании опуса. Он начинается с благодарности своим патронам и изъяснениями любви к своим благочестивым царям. После чего идет повествование о древних временах, начиная с Адама, к потомкам которого и выводится происхождение армянского народа. Далее в «Первой книге»- «Родословная Великой Армении» излагается байка о происхождении армянского народа, начиная с мифического Хайка вплоть до описания правления Тиграна I (середина VI в. до н.э.). Здесь же для «подтверждения» легендарного происхождения армян, Хоренский придумал сказку о том, что неким Мар Аббасом Катином в архивах Ниневии был найден письменный источник, подтверждающий сказанное.

А вот мнение Р.Томпсона: Моисей дает знать, что армянские легенды он почерпнул от письменного источника из Ниневии. Вся эта история очень подозрительная….

Ниневия содержала не парфянские, а ассирийские архивы, а в последних нет каких-либо значимых информаций об армянской легендарной «традиции.. это не что иное, как литературный прием».

И опять, если отбросить научную вежливость цитируемого ученого, сказанное означает, что перед нами абсурдное утверждение.

Во второй книге «Средняя история наших предков», Хоренский, начиная с А.Македонского, сообщает о парфянской династии Аршакидов вплоть до царя Трдата III, его крещении Георгием Просветителем.

Третья часть исторического опуса посвящается оплакиванию Армении, у которой уже «нет  больше ни царя, ни иерея, ни советника, ни учителя». Упадок и поражение объясняется несоблюдением армянами своей веры.

Все изложенное, уважаемые читатели, основывается на русском издании «Истории Армении М.Хоренского» в переводе Эмина (Москва, 1893).

А теперь, дадим список армянских царей, придуманных Хоренским в соответствии с другим переводом - акад. Ст.Малхасьянцем (Ереван, Хайпетрат, 1961, арм.).

Возьмем, к примеру, раздел, именуемый у Хоренского «Генеалогия  наших царей и наследование». Тут же находится и «обоснование» их существования.

М.Хоренский пишет: «Существование царей нашего народа подтверждается святым Иеремией. Так вот, Иеремия, якобы заявил, что приказывает царям Арарата выступать против Вавилона. В приводимом на стр.122-123 списке параллельно даются марасские (мидийские) и армянские цари. На всякий случай оговаривается, что мидийский правитель Варбакес (Варпак) назначил армянского царя Паруйра, сына Скаюрда. Не утруждая вас, уважаемые читатели, укажем только что периоду правления мидийца Астиага, сопоставляются армянские цари Ерванд и Тигран.

И здесь необходимо оговориться. Несмотря на усердные представления армянством М.Хоренского как историка V в. н.э., да и сам его опус, отнесенным к этому же времени, в то же время современная западная историография относит период создания опуса не ранее VIII-IX века. Само же сочинение дошло до нашего времени на основании самой старой из рукописей от XIV века. Так вот, уважаемые читатели, оказывается, что имена армянских царей – частичный плод вымысла Хоренского, а определенная их часть перекочевала из «Истории Албании» Моисея Каланкатуйского. Таковы имена албанских царей Скаорди, Канаки, Иеруанда, Пачуга, Павуса, Парнас и др.

И, конечно, у М.Хоренского все армянские правители, начиная с предка армян и кончая самим могущественным Тиграном, являлись образцами высокой воинской доблести

И здесь, невольно приходится еще раз вернуться к замечательной работе архимандрита Мавро Орбини «О расширении народа славянского (1601), под которыми он представлял готов, русов, турков и др.

Так вот, «одни воевали, а другие писали историю», одни побеждали, а другие представляли и свои поражения в выгодном ракурсе исторической хроники. И надо заметить, что автор «Новой хронологии» академик А.Фоменко и его школа неоднократно подчеркивали, что «История часто выступает как политическая реклама и самореклама». Излагая историю Ордынской Руси (Тюрко-Руси), они указывали, что именно эта реклама и порожденные ею идеология и дипломатия принесли Европе, в свое время в споре с Россией и Турцией, успех, который не был, достигнут военным путем.

Школа А.Фоменко считает «родиной историко-поли­ти­чес­кой саморекламы средневековую Италию (XV-XVII вв.).

Вместе с тем, при всем уважении к этим исследователям, позволим себе не согласиться с последней мыслью. По нашему мнению, родиной историко-политической саморекламы является Армения и все вереница армянских авторов-хронистов, выдававших желанное за действительное, служили этой цели.

А теперь, уважаемые читатели, несколько замечаний о «развитии» хореновских домыслов. Так, к примеру, армянский исследователь Л.Налбандян, привнес для поддержки М.Хорен­ско­го, в творчество Геродота одну «незначительную» поправку (примерно так, как в свое время М.Хоренский «подправлял» Библию).

Оказывается, что Геродот утверждал, что фракийцы – армяне, завоевав урартийцев и слившись с ними, передали язык и культуру последним и… зачали армянский народ. Отсюда и Армения. Или же работа Г.Саркисяна «О хронологической канве «Истории Армении» Мовсеса Хоренаци (ИВЛ, М., 1960), которая была доложена на XXV Международном конгрессе востоковедов и в которой посредством околонаучных методов развивались хронологические таблицы, существовавших только на бумаге армянских царей. А вот «Армения» – по соображениям Р.Курияна – исходит из тюркского «ермени» и расшифровывается как «ер» и «мен», что примерно значит «человек Земли». Отсюда и легендарная ее история. Если следовать подобной логике, то не лишне бы напомнить и о том, что посредством тюркского можно допустить «ер» «меним» – «Земля моя», т.е. извечные территориальные претензии армян к соседям.

Казалось бы куда дальше: абсурд на абсурде. Но время показало, что некоторые армянские «ученые» способны на еще большие высоты. Это в прошлом, как оказалось, армянские историки «гусиными перьями старались записать «вечные» мысли, ...их собратья же сегодня вечными перьями запросто пишут «гусиные» мысли. И мы имеем в виду, в первую очередь, С.Айвазяна и его «труд» с претенциозным названием «История России. Армянский след», изданным в Москве в 1997 году.

Так вот, помимо всего прочего, что могло бы послужить предметом отдельного абсурда, сей автор «углубил» тему армянских царей, «разработанную» М.Хоренским. По его мнению, историческая наука ХХ века не имела права выбрасывать царственно-династийные фальсификации Хоренского. Никто не давал права современным ученым (исключая армянских), не принять во внимание 66 армянских «лжедмитриев», перечеркнуть 1958 лет легендарной истории. Наконец, не могла быть династия Хайказуни вымышленной. Он «доказывает» существование армянской клинописи, которой и в помине не было и, оказывается, расшифровал ее и на этой основе подтвердил и развил «выведенные» Хоренским армянские царские династии. А на всякий случай он «подготовил» еще один список «параллельной царской династии Арартуни, просуществовавшей с 860 по 635 года до н.э.

  Итак, как мы видим, дружная, целенаправленная поддержка и развитие «идей» Хоренского имеет явно направленный вектор: «жена Цезаря вне подозрений» – царственно-династийный список Хоренского верен, даже если он построен на лжеистории. Припоминается, что когда-то А.Дюма обвиняли в искажении истории Франции. И за него, если не ошибаюсь, вступился Р.Роллан, заявивший, что взамен мы получили такие яркие исторические образы романов Дюма. А что дает армянское искажение истории, не трудно догадаться...

  Уважаемые читатели! Возможно вы утомились от армянских опусов, проповедующих в той или иной мере, царственно-династийные бредни. Посему, позвольте обратиться к мнению известных ученых, сознание которых не отягощено навязчивыми идеями.

 Согласно исследованиям Е.Мельниковой «Древнескандинавские географические сочинения» (М., Наука, 1986), анализ скандинавских средневековых хроник дает новое толкование термину «Армения». Так вот, по Е.Мельниковой скандинавское «ERMLAND» есть «Великая Армения» или «ARMENIA» – одно из старых названий Германии или Пруссии и эта Восточно-Прибалтийская земля являлась племенной территорией одного из прусских племен варлиев. На этой земле, как указывает Е.Мельникова со ссылкой на Шантени де ля Соссей «Иллюстрированная история религий» (издано Спасско-Преобра­жен­ским  монастырем и Российским фондом мира, 1992г.), в 1243 году было создано епископство ЭРМЛАНД. А вот «Сага о Хрольве Пешеходе», согласно мнению этого исследователя, указывает на зависимость ЭРМЛАНДА от Руси.

Е.Мельникова пишет, что название ЕРМЛАНД часто прочитывалось средневековыми авторами, как HERMLAND (попросту германская страна), как например, информация из саг о том, что и в Великой Армении находилась гора HERMON или Германская гора.

 Развивая этот подход, Г.В.Носовский и А.Г.Фоменко в книге «Империя» (М., 2003), доказывают, что скандинавская ARMENIA и есть Германия, а также отвечают на вопрос, что же означает еще одна, имеющаяся на Кавказе Армения. Исследуя древнее название «Армения Великая» (на скандинавском ERMLAND HINN MIKLA), авторы утверждают, что это есть ROMLAND, то есть Византийская империя, а в более поздние года в звучании ARMENIA – Германия (Священно-Римская империя). Изложение скандинавских хроник и совместные результаты Е.Мельниковой и Г.Носовского, А.Фоменко позволили последним сделать ряд выводов.

Во-первых, встречающиеся в исторических хрониках название «АРМЕНИЯ» еще не означает, что речь идет о нынешней Армении, а более вероятно, что подразумевается Германия (в т.ч. Священная Римская империя Германия) или Византийская империя.

Во-вторых, название «Великая Армения» вообще не имеет отношения к нынешней Армении, а подчеркивает масштабы и величие Византийской, а позже Священно-Римской империи.

 В-третьих, нынешняя Армения, как исторически бывшая фем-провинция Византии включила в себя как название, так и в свою историю старые римско-византийские хроники как фундамент своей местной истории.

 Наряду с этим представители школы академика А.Фоменко исследовали на основе современных математических методов и компьютерных  технологий список армянских католикосов «преподнесенный» еще Хоренским. В результате был показан параллелизм между армянскими католикосами, ряд которых начинается якобы с I в. н.э. и Римско-Германскими императорами Священной Римской империи Германии.

 В книге «Империя» указывается, что «список» армянских католикосов получен склейкой нескольких версий, по сути дела, одного и того же более короткого списка, и здесь же указывается, что «период церковной истории Армении с IV века до IX века является искусственно созданной компиляцией истории после IX века».

 И несмотря на то, что мы уже вели об этом речь в предшествующих парагрфах, еще раз подчеркнем, что выводы двух российских авторов позволяет заключить, что Армения, как исторически бывшая фем-провинция Византии включила в себя как ее название, так и все ее историю, а именно старые римско-византийские хроники в качестве фундамента своей местной истории. И еще кое-что из истории Священной Римской империи Германии.

 Выходит, что со стороны армян ведется и совсем не сегодня, планомерное использование исторического прошлого и традиций других народов, а также искусственное удревнение, плагиат и фальсификация армянских родословных.

 Вместе с тем, согласно существующей в настоящее время версии  название «Армения» «восходит к названию. Урартийской провинции «Арми», точно также как и «Хайастан» восходит к названию другой провинции Урарту – «Хайаса»…

 Итак, уважаемые читатели, царско-династийный абсурд был и остается абсурдом.

 Но вот что удивительно, уважаемые читатели! Надуманная история с несуществовавшими армянскими монархами сегодня имеет свое политическое продолжение на оккупировавших Арменией землях Карабаха. Здесь идет усердная привязка имени уже упомянутого Тиграна II к землям, на которые притязают армяне. В частности, в августе 2007 года армянские СМИ («АрмИнфо») пестрели информацией, что во время раскопок в Карабахе археологи обнаружили очередной Тигранакерт, якобы основанный мифическим Тиграном (Великим) Археологический пиар Арцахского Тигранакерта имеет вполне определенную цель: создать еще одно «подтверждение» о существовании «Великой Армении», включавшей будто бы земли Карабаха. Как доказывают армянские историки, уже откопана христианская базилика V-VI вв., часть молельни, фрагменты покрытий, входы и даже часть крепостной стены. Керамика же, найденная при раскопках, остатки хачкара – все это имеет отношение к эпохе раннего христианства.

 Как понимают читатели, речь идет о материальном культурном наследии Кавказской Албании, фальсифицируемом и «прихватизируемом» со стороны армянских кругов. Но это только одна сторона медали. Ведение же археологических раскопок на землях, не принадлежащих армянской государственности и разграбление историко-архитектурного наследия Азербайджана – его правовая сторона. И вновь отчетливо проступает то, что фальсификация и присвоение нашего материального и нематериального культурного наследия тесно коррелируется с армянскими претензиями на наши исторические земли.

 Полагая, что надуманные царские династия с виртуальными монархами от М.Хоренского продолжают будоражить некоторых армянских деятелей, приводим специально для этой категории набор армянских и других откровений о творчестве Мовсеса Хоренаци. «Каков человек и его дела, такова и его история», - как мы отмечали, писал он. И несмотря на то, что М.Хоренский был «великим» выдумщиком, именно эти слова его – сущая правда. Ведь история армянского народа сегодня полна фальши и вымысла.

 Гарагашьян: «О прошлом армян не имеются сведения, которые можно было бы считать историей или преданием. После принятия христианства придумали родство Айка с Ноем. Принято, что он потомок Торгома, одного из внуков Яфеса, сына Ноя. Ибо некоторые из старых историков имя Торгома, упоминаемое в еврейских летописях, показали как часть Армении, семья, род, нация Торгома. Об этом впервые написал Хоренский Мовсес» («История восточного вопроса», Лондон, 1905).

 Гарагашьян (О почерпнутом М.Хоренским у Марь Абаса): «Где создано это сочинение Мовсеса Хоренского, у кого заимствовано, на каком языке был оригинал? Он об этом не говорит. Сотни лет до Вагаршака не было Ниневии. 450 лет до Рождества Христова Геродот прошел около Ниневии, тогда и его развалин не было. Ксенофон и через пятьдесят лет не упоминает о Ниневии. Вагаршак откуда знал, что в Ниневии есть такая книга?  …Извлечение истории Марь Абаса из хранилища Ниневии, по нашему мнению, это незнание древности и непосредственно истории Гелдани и Ниневии. Нынешние наши сведения об этом городе совершенно отвергают это предание» («Осудительная армянская история», Тифлис, 1895).

  Айказян: «Первая армянская династия состоит не из исторических личностей, а личностей, взятых из выдуманных сказок. Сам Мовсес Хоренаци не является историком пятого столетия, а историком-фальсификатором, жившим в седьмом столетии» («Армянская история», Париж, 1919).

 Геворк Аслан: «Мы должны принять, что Мовсес Хоренаци эти свои рассказы черпал из сирийский сказок или же услышал от скитавшихся в Армении Хуруфитов и мастерски воплотил их в собственном сочинении. Сам пользовался историческими источниками Сирии и Ирана. Присвоил отрывки из войны евреев Ясенхена, истории церкви Еузебена, из паскале и Малалеса» (Геворк Аслан, «Исторический этюд о населении Армении», Париж, 1909).

 Геворк Аслан: «Говоря о Мовсесе Хоренском, у него, кроме одного-двух имен из Ассирийских источников, нет ничего, что подтвердило бы правителей о том, что эта история составлена по преданиям Священного писания, в регионах Аракса и Евфрата, где, в основном, армяне не жили».

 Басмаджян: «Происхождение, история Армении и армян очень темны. Эта территория с самых древнейших времен завоевана пришедшими с равнин Памира, Индикуша эмигрантами. Армяне, как и римляне, греки, иранцы и все нации имеют своих мифических героев. Национальные историки, не располагая подробными, явными источниками, их места заняли персонажами из сказок» («Новая история армян», Париж, 1917).

 Томаян: «Римские историки выбрали в отличие от Мовсеса Хоренского и других армянских историков совершенно иной путь и других правителей для армян. Большая часть римских историков, будучи современниками событий, а иногда и участниками описываемых происшествий, не сомневается в том, что они писали правду. Тогда как можно это сравнивать с выдумками наших национальных историков? В этом суть вопроса. Чтобы выдумать противоречивые происшествия, Чамчян, Гарагашьян и другие историки изрядно потрудились. Однако и эти попытки не были долговечными» («История восточного вопроса», Лондон, 1905).

 Т.Веттер: «Сочинения Мовсеса утеряны, не дошли до нас полностью и в достоверной форме, не установлено, что это его сочинения. Он эту историю представляет нам, как написанную в V веке. Мовсес Хоренский свою историю написал, собирая сказания, народные предания в регионе под названием Korhten (нынешний Акулис). Первая и вторая книги его основываются на народных сказках. Он мифические персонажи показал как действительных государей в истории, полученные сведения искажал, как ему хотелось и думалось. Героические эпосы Даххак и Ардашир, связанные с Ираном, сведения об Ешкани и Сасанидах он взял у иранских историков» («Армянские сочинения», Вена, 1895, перевод на армянский язык В.Дашяна).

 Де Морган: «Мы видим, как стараются историки этой страны (т.е. армяне), все, будучи духовными лицами, связывают корни своей нации с традициями Священного писания, и как они смешивают предания и источники с той целью, чтобы приблизить к ним род Айка».

 Это положение относится не только к историческим событиям, но и к семьям правителей («Осудительная армянская история», Тифлис, 1895).

 Етиение Кюатремере: «Розыски Марь Аббаса в хранилищах Ниневии – выдумки Мовсеса Хоренского. Все то, что рассказывает армянский историк, показывает характер одной фантазии. Эти рассказы приняты Мовсесом Хоренским и всеми подобными ему армянскими историками потому, что убаюкивают гордость восточных людей» («История восточного вопроса», Лондон, 1905).

  Здесь хотелось бы напомнить Тацита, замечательно предупреждавшего: «Не во власти народа терять из памяти» и имел он в виду память, сформированную пережитыми, а не надуманными событиями. И поэтому, в заключении мы приведем замечательное выказывание Д.Лоуэталя, исследователя из Оксфорда: «Полное забвение может показаться непростительным, но быть принуждаемым памяти, возможно, и еще хуже, тем более, когда речь идет о лживых воспоминаниях, выдумках, определяющих синдром ложной коллективной памяти» (Д.Лоуэталь, Оксф. Межд. Изд., анг.).

 А причины этого были поставлены в «диагнозе» армянского историка Геворга Аслана («Армения и армяне», 1914): «У армян не было государственности. Они не связаны чувством родины и не связаны политическими узами. Армянский патриотизм связан только с местом проживания» (курсив наш). Или же у Ов.Туманяна: «Наше несчастное племя никогда не было политически независимым» (курсив наш).

§8. Кюрекчайский абсурд

Продолжая тематическую подборку «Ab absurdo»… «Ad absurdum» как обычно, мы начинаем с напоминания о том, что абсурд – далеко не бессмысленный набор слов. Абсурды подчинены определенным целям и потому они преследуют вполне конкретный смысл. Поскольку абсурды представляют собой некие утверждения, а точнее байки, не совпадающие с действительностью, то строятся они на фальсификациях и подделках, вымыслах и измышлениях, и т.п., словом, заквашены они на лжи, лицемерии и фарисействе. Одна же ложь, как известно, рождает другую и точно также, один абсурд прокладывает дорогу другому. И причина здесь в том, что абсурды творит умысел, а не случайность…

Абсурды, приводимые нами, следуют из притязаний армянства на наши земли, тесно сопряженных с присвоением и «арменизацией» азербайджанского культурно-исторического наследия. Эти абсурды рождены надсадным желанием армянства выглядеть, а не быть на самом деле. Они не только нацелены на введение в заблуждение неискушенных, но и подобно обстоятельствам «в такой же мере творят людей, в какой люди творят обстоятельства».

Здесь, наверное, и истоки и армянского политического и всякого другого миротворчества, здесь, возможно, и питательная почва усердно формируемого образа, далекого от истины, словом,  здесь рождаются… абсурды из лжи и упаковываются в лицемерие.

Однако еще давно Публиций Сир метко заметил, что «важно не то кем тебя считают, а кто ты на самом деле», ибо в противном случае, «лицемерие будет данью, которую порок заплатит добродетели»…

Итак, Кюрекчайский абсурд

Как известно, Кюрекчайский договор констатировал присоединение Карабахского ханства к России. 14 мая 1805 года правитель Карабаха Ибрагим Халил-хан и командующий русской армией на Кавказе генерал Цицианов неподалеку от Гянджи у реки Кюрекчай подписали договор, представляющий собой «Клятвенное обещание» и  согласно которому Карабахское ханство, добровольно входя в подданство России, лишалось своей самостоятельности.

Это был поворотный исторический пункт, последовавший вслед за присоединением Гянджинского ханства к России. Указанное событие имело отношение к последующей истории Азербайджана и России, и Кюрекчайский договор сказался и на сегодняшних реалиях Карабаха.

Однако, как это не парадоксально, в последнее время все чаще встречаешься с рецидивами измышлений относительно Кюрекчая, муссируемого в армянских и ряде российских изданий, часть их которых восходит к армянским абсурдам, заготовленным еще в советское время.

Сущность абсурдных измышлений сводится к следующему.

Во-первых, Карабах был присоединен к России как некая армянская  область с ареалом проживания армянского населения.

Во-вторых, благодаря «усилиям» армян и состоялся Кюрекчайский договор, который инициировали и претворения которого добивались армяне.

Стоит подчеркнуть, уважаемые читатели, что еще в то историческое время, и это отмечалось в наших публикациях, перемещение  «армянского вопроса» на территорию Южного Кавказа представляло собой политическую сделку: Россия способствует переселению армян из Турции и Ирана на эти земли, создавая в последующем здесь армянскую государственность, армяне же берут на себя обязательства быть верным союзником, «клином», водоразделом «Россия – тюрко-мусульманский мир» или по современному – «форпостом России в регионе».

Возможно, это одна из примечательных черт внедренного в массовое армянское сознание политического миротворчества – представление о политической роли армян в качестве активного агента России.

Представляется, что, то, какие функции возлагало и  возлагает на себя Армения во взаимоотношениях с Россией в прошлом и в настоящем дело самой Армении и даже не суть главное. Важно то, что армяне к Кюрекчайскому договору никакого отношения не имели.

Армянский след в Кюрекчае представляет собой абсурд и надуманное свидетельство «успешно выполненного» в прошлом обязательства Армении перед Россией, тем более, что речь идет о Карабахе.

Чтобы поддержать этот тезис, уважаемые читатели, нам, как обычно, понадобится краткий исторический экскурс, а также небольшой комментарий к тексту самого договора.

Прежде всего несколько замечаний о том, какая историческая ситуация предшествовала подписанию Кюрекчайского договора.

После смерти Надир-шаха, возродившего временно Сефевидскую империю, его шахство развалилось. Азербайджан же ко 2-ой половине XVIII века представлял собой множество независимых или частично зависимых феодальных образований в виде ханств и мелких султанатов (около 23).

Наиболее усилившимся из них, причем за короткий исторический промежуток времени, стало Карабахское ханство, созданное Панах Али ханом, происходившим из рода Джеванширов и разместившим первоначально свое ханство в западной части бывшего Карабахского беглярбекства развалившейся империи Надир-шаха. Следует подчеркнуть, что Надир-шах в годы своего правления не особенно благоволил Карабахскоу беглярбекству по причине того, что не был поддержан ими при восхождении на шахский престол (карабахские роды хотели видеть на шахском троне только представителей династии Сефевидов, а Надир-шах же происходил из Каджар). Надир-шах после венчания на шахство вывел из подчинения Карабахского беглярбекства Казахские, Борчалинские и Шамсаддинские территории с их правителями, переподчинив их Картлийскому царю Теймуразу. Он пошел еще дальше, предоставив свободу, и выводя из подчинения Карабаха Пятерицу – Хамсэ карабахских христианских меликств, которые с того времени подчинялись исключительно шаху. Таким образом, 5 феодальных дочерних линий Гасан Джалаловского рода, получившего еще в XV веке от Джаваншаха Кара-Коюнлу титул «мелик», а именно меликства: Гюлистан, Чилаберд, Хачын, Варанд и Дизаг стали иметь относительную независимость.

Панах Али хан, радевший за могущество Карабахского ханства, предпринял ряд мер для укрепления своей центральной власти, сумев добиться признания ее и со стороны албанских меликств. После смерти Панах Али хана политику полного подчинения меликств Карабахскомк хану продолжил его сын Ибрагим Халил хан и добился этого силой оружия. Несомненно и то, что албанские мелики, будучи крупными феодальными владетелями, не оставляли желания уйти из подчинения Карабахскому хану, искали поддержки у России, посредством писем своего католикоса, но это была исключительно борьба за свои владения, за свою самостоятельность, за создание «…Албанской, ни от кого, кроме России, независимой области…». Да и царский режим при императрице Екатерине II вынашивал, как отмечалось ранее, потемнинский план создания Албанского, а не Армянского царства. По этой причине придание прорусской ориентации албанских меликов армянской окраски, не выдерживает критики. Посмотрим, как осуществляется фальсификация сегодня и как рождается очередной абсурд. В разделе «армянская апостольская церковь» «Православной энциклопедии» (т.3, 2002) под авторством А.Бозаяна и К.Юзбашяна формируется модернизированная абсурдная версия изложенного. Оказывается, что «…епархии, находящиеся на персидскойтерритории и, прежде всего, Албанский католикосат с центром в Гандзасаре (Арцах) развернули активную деятельность, направленную на присоединение Армении к России». Армянское духовенство Ереванского, Нахичеванского и Арцахского ханств стремились избавиться от власти Персии» (курсив наш). Здесь каждая мысль абсурдна, построена на политическом миротворчестве, лжива по своей сути, начиная с  того, как могла присоединяться несуществующая на этой территории Армения вместе со своим духовенством и со своей отсутствующей паствой в Ереванском и Нахичеванском ханствах к России, и кончая несуществовавшим Арцахским ханством. И с какой стати Албанская церковь стала «работать на Армению?» А вот и другой образец очередного абсурдного измышления о том, что «по Туркменчайскому договору 1828г. Восточная Армения вошла в состав Российской империи». Что же за «Восточная Армения» – могут знать только авторы подобных абсурдов.

Вместе с тем, очевидным являлось, то, что правитель Карабахского ханства в этот исторический промежуток времени, невзирая на сложную политическую ситуацию, являлся сюзереном и ни какой-либо зависимости или под каким-то влиянием не находился. Как это не парадоксально, документальное подтверждение этого факта пришло позже и нашло отражение в Гюлистанском договоре, где Иран по настоянию России отказался от претензий на Карабахское и другие ханства Северного Азербайджана по причине того, что они много лет, предшествовавших Гюлистану,  являлись независимыми.

В 1801 году Восточная Грузия была присоединена к России вместе с зависящими от нее Казахским и Шамсаддинским султанатами с их азербайджанским населением. План Российской империи предусматривал присоединение и азербайджанских ханств и был подготовлен Цициановым.

Сначала пала территория Джар-Балакяна, а затем, несмотря на героическое 9-месячное сопротивление населения во главе со своим правителем Джавад-ханом, было сокрушено и Гянджинское ханство. Случилось это в 1803 году. На очереди было Карабахское ханство, по начало I русско-иранской войны несколько отсрочило события. Однако уже весной 1805 года Цицианов, расположившись в лагере вблизи Гянджи у реки Кюрекчай в письменной форме потребовал от Ибрагим Халил-хана – правителя Карабахского ханства определиться в его внешполитической ориентации. Хан должен был ответить на вопрос: с кем он – с Россией или с Ираном. Подчеркнем, что этот вопрос стоял перед Карабахским ханом, уважаемые читатели, а не перед армянами или правителем какой-то несуществовавшей на Южном Кавказе армянской области.

Безысходность положения и желание сохранить ханство, привели Ибрагим Халил хана на встречу с Цициановым, когда он прибыл вместе со своими сыновьями и зятем, являвшимся правителем Шеки. Именно здесь над рекой Кюрекчай 14 мая Ибрагим Халил хан поставил свою печать, а Цицианов подпись на «Клятвенном обещании», вошедшим в историю как Кюрекчайский договор.

Итак, уважаемые читатели, к России присоединялось Карабахское ханство, а не какая-та мифическая армянская область и присоединение к России было вынужденным, в побудительных причинах которого не существовало никакого армянского следа.

Тем самым, «Клятвенное обещание» правитель Карабаха подписал не под каким либо влиянием, тем более, армянским, а исключительно в силу сложившейся безысходной ситуации и желания сохранить ханство, ничто не обременяло его волю, кроме осознания собственной слабости и отчетливого представления о неуступчивости намерений царской России по колонизации земель. Как независимый правитель,  он отчетливо понимал суть клятвы о своем «добровольном» вассальстве и не мог не представлять последствий фактического низложения своей власти.

А теперь обратимся к тексту Кюрекчайского договора и попробуем разыскать здесь какое-либо армянское начало. Согласно первому артикулу текста «Клятвенного обещания» Ибрагим Халил  хан Шушинский и Карабахский как от своего имени, так и от имени своих наследников и преемников принимал обязательство, согласно которому не мог быть вассалом никакого государства в т.ч. Персии, признавая  вассальную зависимость только   от российского самодержца.

Второй артикул определял ручательство российского императора в сохранении целостности ханства. Третий артикул подчеркивал, что подтверждение на ханство Ибрагим Халил хан, а в последствии и его преемник и наследник,  получают согласно необходимой присяге в установленной форме на вероподданность российскому императору. Согласно артикулу четвертому хан не имел права без предварительного согласования и разрешения главнокомандующего Грузии вступать в сношения с соседними владетелями. Пятый артикул подчеркивал отношение российского самодержца к карабахцам, равнозначное его отношению к другим подданным империи и гарантировал  хану власть на внутренне управление ханством. При этом на охрану особы хана выделялось 500 человек, в т.ч. офицеры, штаб, пушки, словом, Шушинская крепость оккупировалась русскими войсками. Далее шли обязательства Ибрагим Халил хана обеспечивать провиантом русские войска, условия для постоя и сделать удобным для них вход-въезд в Шушинскую крепость, а российский самодержец взамен даровал ему знамя с гербом Российской империи. Кроме того, Ибрагим Халил хан обязывался вносить в казну в Тифлис ежегодно 8 тысяч червонных и, вдобавок, отдать в знак искренности своих намерений в залог своего внука и т.п.

В Кюрекчайском договоре всего 11 артикулов (статей) и подчеркиваем, нет ни одной, где присутствовало бы упоминание об  армянах. Более того, нет упоминания и об албанских христианских феодальных владетелях.

Причина была в том, что Российская империя договаривалась с независимым правителем Карабаха, а не  с какими бы ни было его частями, подчеркивая тем самым полноценную власть карабахского правителя. 

Несмотря на то, что «Клятвенное обещание» было нарушено, спустя год и Ибрагим Халил хан вместе со своим старшим сыном был казнен как раз руководителем размещенного им царского контингента – все это была история Карабаха, а не армян. Точно так же, как и при возведении на ханский трон в сентябре 1806 года императором  Александром I его другого сына Мехдигулу ага не было ничего в указе императора связанного с армянами, то есть начисто отметался какой-либо армянский след.

И это тоже история и трагедия Карабахского ханства, которое, опять-таки в нарушении договоренности было просто-напросто ликвидировано спустя несколько лет. Вместе с тем, нет худа без добра, поскольку в 1823 году царским режимом было составлено «Описание Карабахской провинции», причем по указанию главноуправляющего на Кавказе Ермолова. И оказалось, что только 8,4% населения семей Карабаха приходилось на долю нетюркского населения. И это в отличие от армянских домыслов было, уважаемые читатели, именно албанское население,  а не армяне.

 А  армяне стали активно вселяться в Карабах по указанию генерала Паскевича, и непосредственном участий его помощника, армянина по происхождению, Лазарева после 1828 года, т.е. после Туркменчайского договора. Наверное, по той причине, что российские данные по Карабахской провинции не совпадают с фальсификациями армян, последний документ под разными предлогами был изъят армянством из библиотек России и уничтожен. И не могло быть иначе: ведь в момент заключения Кюрекчайского договора армян как таковых в Карабахе не было.

Такова, уважаемые читатели, история Кюрекчайского абсурда, преподносимого армянством.

                                                           §9. Ашугский абсурд

Продолжая, уважаемые читатели, публикацию материалов «Ab absurdо» … «Аd absurdum», в которых знакомим вас с абсурдами армянства, и по сложившейся традиции напоминаем, что «абсурд», являясь нелепостью, не представляет собой бессмысленный набор слов. Абсурдные утверждения сродни «бредням» и, не соответствуя действительности, они, тем не менее, несут конкретный смысл, суть которых предопределяется соответствующими целями. Цели армянства, как подчеркивалось неоднократно, заключены в притязаниях на наши земли, переплетенных с присвоением и «арменизацией» культурно-исторического наследия азербайджанского народа. Смысл же абсурда – убедить окружающих в заведомо ложном суждении, а точнее байке и, по замыслу,  в той или иной форме обеспечить  «поддержку» и даже «оправдание» неблаговидным целям. «Клевещите, клевещите, – что-нибудь уж, по крайней мере, шрамы да останутся», – поговаривали со времен А.Македонского. Армянство всегда стремиться  доказать, следуя своей логике,  что белое есть черное или же из того, что это не белое следует что это – черное. При этом  всегда подразумевается, что «цель оправдывает средства». Потому и не важно, что абсурды как средства построены на лжи и лицемерии. Абсурды, подобно тому, как одна ложь рождает другую, способствуют возникновению других абсурдов. Переиначивая известную грузинскую фразу «пришел армянин и принес новую беду» стоит подчеркнуть, что «приход» армянства всегда связан с рождением очередного абсурда. «Казаться, а не быть»: этот девиз армянства прямо противоположен известной истине «чтобы казаться тем, кем ты хочешь, нужно быть им». Однако, «платье, как говорил Сервантес, и облачает и разоблачает». Возможно, это и не играет существенной роли для тех, кого родной армянский поэт Егише Чаренц охарактеризовал так: «В нас лицемерие проявляется еще в утробе матери».

Итак, ашугский абсурд

Сущность абсурда заключается в том, что армянство пытается представить первичность своего «ашугского» творчества, а нам предоставляется великодушная возможность пожинать производные плоды этого «феномена». Поскольку сущность ашугского творчества очевидна для каждого из нас, то, как мы отмечали в предыдущем параграфе,  ашугское искусство, опираясь на дастанные и фольклорно-песенние корни, тесно связано с интеллектуальными кражами последних. Раз подвергаются армянской «приватизации» и эпические произведения, то, естественна и потребность в утверждении «армянской первичности» носителей устного народного творчества, коими и выступают озаны-ашуги.

         Прежде чем послушать высказывания на сей счет армянских апологетов, по причине, о которой пойдет речь ниже, заметим, что армянство, в первую очередь, предъявляет свои претензии к этимологии слова «ашуг». Делается это, невзирая на то, что «Большая Советская Энциклопедия» подчеркивала корни слова «ашуг» от арабского слова «ешг» («ашк») (БСЭ, III, Втор. Изд. «БСЭ», 1950), и игнорируя сходное разъяснение этимологии этого слова в «Краткой Литературной Энциклопедии» от 1962г. (т.1). Более того, не принимается во внимание даже «Энциклопедический Музыкальный словарь» от 1959г., где авторы идут еще дальше, разъясняя тюркское происхождение слова «ашик» (буквально влюбленный), и, подчеркивая, что это «народный поэт-певец и музыкант у азербайджанцев и армян и соседних с ними народов СССР, а также некоторых стран Востока». В этом же издании очень точно разъясняется, что «ашуги слагают свои песни-импровизации под аккомпанемент струнного инструмента (саз, тар, кеманча)». Точно также известные литературоведы Л.Тимофеева и Н.Венгров в «Кратком словаре литературоведческих терминов» однозначно объясняют слово «ашыг» как термин тюркского происхождения (М., Госучпедгиз, Мин. Прос. РСФСР, 1963). Даже, более поздний «Советский Энциклопедический словарь» от 1985 г. трактует «ашуг» от «ашик» – буквально влюбленного», подчеркивая тюркские корни этого слова и раскрывает сущность этого творчества, когда «кроме песен собственного сочинения в репертуар ашугов входят эпические сказания, народные песни». Скажем больше. Несмотря на свидетельство М.Налбандьяна (Полн. собр. соч., т.1) о том, что «армянских ашугов можно считать армянскими только по той причине, что они родились в армянских семьях» и «что они все время опирались на творчество азербайджанских мастеров» и более того «используемые ими музыкальные инструменты являлись тюркскими – саз, сантур, каман или каманча, баглама», армяне не прекращают претензий к происхождению термина «ашуг» («ашыг») («Армянские ашуги», собрал Е.Т.Пальян, 2 т., Измир, Изд. Мамурьяна , 1941, арм). К примеру, небезызвестный Газ. Агаян давал толкование слова «ашуг», исходя из армянского термина «асог» (Г.Агаян «Армянские гусаны и гусан-ашугское искусство», Ер. «Хайпетрат», 1959, арм.), что значило, согласно его редакции,  «стих, песня или их исполнитель».

         Наряду с этим, армяне пробовали подступиться к термину «ашуг» и через слово «асел», ибо в древнеармянской литературе, по мнению армянских  толкователей, оно было тождественно смыслу слова «ергел», то есть «читать». В частности, акад. Ст.Малхасьянц еще в своем «Толковом словаре армянского языка» (т.1, Ер. Гос.Издат. Арм. Респ., 1944) сумел довести смысл слова «асел» до 40-значного понятия, включая «исполнение», «песнопение», «декламация стихов» и т.п.

         Очередной шаг для «обоснования» абсурда был сделан писателем С.Ханзандяном, утверждавшим, что «наш (армянский) народ сумел сохранить на своих специфических местных диалектах слова «асох», «асух», означавших «исполнитель», «импровизатор» (С.Ханзандян, «Развитие народной поэзии Армении, особенности современного гусанского искусства, их формы и массово-политические значение». Доклад на II Всесоюз. семинаре по народной поэзии, октябрь 1949, Москва).

         Дальше – еще интереснее, поскольку С.Ханзандян «сумел» объяснить в словах «асох», «асух» замену букв «С» на «Ш», получая тем самым столь желаемые «ашох» или «ашух» созвучные термину «ашуг», но не имеющие к нему никакого отношения. В итоге, нет вам ни исходного арабского корня «ешг», нет и тюркского «ашик», а взамен есть армянские корни «ашох-ашух».

         Нелепость была настолько очевидной, что с ней не согласился даже ранее упомянутый армянский ученый Малхасьянц, который был вынужден признать, что «ашик» - «народный поэт, исполнитель, музыкант» по смыслу восходит к арабскому корню (Cт.Малхасьянц «Толковый словарь армянского языка», т.1).

         Поскольку исходящий из арабского корня «ешг» тюркизм «ашик» никак не устраивал армян, то они попробовали подступиться иначе. В частности, литературовед М.Чанашьян «определил» происхождение слова «ашыг» или «ашег» из фарсидского корня, что означало «влюбленный» (М.Чанашьян, «История современной армянской литературы», т.1, «Венеция», С.Газар, 1953, арм.). Просим обратить внимание, уважаемые читатели, как это представлялось: «в свое время ашугское (армянское) творчество претерпело фарсидское и тюркское влияние. И оно сказалось даже на псевдонимах, созданных стихах и названиях их. Таких форм насчитывается более 60». Смысл сказанного очевиден: если и было, в том числе тюркское влияние на ашугское творчество армян, то оно перестало быть актуальным. Автору подобного утверждения не мешало бы обратиться к Г.Левоньяну, который в своем первичном исследовании также пробовал придать термину «ашыг» фарсидское происхождение (Г.Левоньян «Армянские ашуги», Александрополь, Изд. Г.Сантурьянца, 1892, арм.), а впоследствии, вынужден был  признать, что этимология слова «ашыг» восходит к «ешг» – «любовь» и благодаря тюркам было донесено до армянского языка в форме «ашыг», и далее как «ашуг» перешло в русскоязычную литературу (Г.Левоньян, «Ашуги и их искусство»). Эта мысль была поддержана и Л.Минасяном («Персидские армянские ашуги», Тегеран, 1964, арм).

         Настойчивость армянства, достойная, возможно более лучшего применения, требует разъяснений. Словом, в чем непомерная любовь к толкованию арабского слова «ешг» и его тюркизму «ашыг»?

         А ларчик открывается просто. По мнению армянских специалистов до армянских ашугов существовали их предшественники – гусаны, випасаны и т.д. и как отмечено в Сов. Энциклопедическом Словаре от 1985г.: «гусаны – армянские народные певцы, рапсоды. В XVII в. и позднее их называли ашугами» (курсив наш). Так вот, поскольку армянские гусаны стали называться с XVII века ашугами, так и надо было постараться найти армянское объяснение тюркскому слову «ашуг». Подобные армянские попытки далеко не случайны, поскольку, если подвергаются «арменизации» эпические произведения, фольклорные образцы, то заодно с ними «приватизируются» и сами носители устного народного творчества – ашуги. Отсюда и абсурдные псевдоразъяснения, связанные с этимологией слова «ашуг».

         Оставив в стороне абсурдные попытки армянской этимологической трактовки термина «ашуг», попытаемся, уважаемые читатели, выяснить – почему преемники армянских гусанов перешли в своих исполнениях на азербайджанский язык. Прежде чем обратиться,  как обычно, к армянским авторам, напомним, что по общепринятому мнению азербайджанские ашуги являлись наследниками озанов (узанов), а имя-титул «ашуг», как полагают, появилось где-то в XV-XVI вв., а порой считают, что и несколько позже, в XVII веке.

         Начнем с того, что же представляла собой армянская ашугская школа?

         Согласно классификации Г.Левоняна (известного специалиста, сына ашуга Дживани) существует 3 направления в этой школе, а именно, фарсидско-армянская, тюрко-армянская и грузино-армянская (Г.Левонян «Ашуги и их искусство», Ер., 1944). При этом первое направление датируется XVII в. (Новая Джуга), второе – XVIII в. (Стамбул) и третье – XIX в. (Грузия). Подобная классификация задуманно носит «территориальный» характер, поскольку представители всех трех направлений «работали» на двух языках – азербайджанском и армянском. К примеру, отнесенный к первому фарсидско-армянскому направлению, Дживани стремился создавать произведения, как на армянском, так и на азербайджанском. Подтверждением этому является хранящиеся в Гусанском фонде Музея литературы и искусства Армении,  его произведения. Стало быть, он был в соответствии со своим творчеством, ведущим представителем азербайджанско-армянской школы.

         Точно также, отнесенный к грузинско-армянскому направлению Саят Нова из 209 стихов своего творчества 115 написал на азербайджанском, 60-на армянском и 34 на грузинском и, стало быть, с полным основанием мог быть отнесен также к представителям азербайджано-армянской школы. В целом такие известные армянские ашуги, как Н.Гучак, Мирин, Саят Нова, Кешиш оглу, М.Бурджю, Ширин, Сайад и другие творили на двух языках – азербайджанском и армянском, а главное, были тесно связаны с азербайджанским фольклором и стремились походить на азербайджанских ашугов.

         Не случайно, Г.Левонян, как мы уже отмечали, вынужден был признать, что «как имена, принимаемые армянскими ашугами (псевдонимы), так и названия их стихов и песен – все по-азербайджански» (Г.Левонян «Армянские ашуги», Александрополь, 1892г.). О том, что армянские ашуги были тесно связаны с азербайджанской ашугской школой, опирались на наше фольклорное творчество, многократно свидетельствовали и классики армянской литературы Х.Абовян и Г.Агаян. Об этом мы уже вели разговор в предшествующих параграфах. Напомним, что именно Г.Агаяну принадлежит и такое свидетельство, что «у наших ашугов нет дастанов со стихами, все только на тюркча (азербайджанском)» (Г.Агаян «Произведения», т.3). Или же, уважаемые читатели, мы адресуем вас к предшествующему параграфу, в котором приводилось откровение Г.Агаяна в связи с его приобщением к ашугскому искусству и постижением азербайджанского языка. Наконец, считали бы возможным сослаться и на произведения Г.Агаяна, где повествуется об ашугском искусстве. Вот, к примеру, Г.Агаян в своем романе «Арутюн и Манвел», рассказывая о стихотворных формах, писал: «Первое и последнее слово на тюркском…». Там же в специальном разделе «Ашуги и охотники» из описания состязания ашугов следует, что все исполняемое ими на азербайджанском языке. Более того, вот что говорит он устами своего героя Арутюна: «…Он странный человек. В отличие от других ашугов не исполняет на тюркском. Его песни – на армянском. Однако стихотворная форма по-прежнему тюркская…» (Г.Агаян, сочинения, т.3).  Словом его удивляет, что кто-то из армянских ашугов может творить на армянском, а не на азербайджанском.

         Итак, уважаемые читатели, армянская ашугская школа была, как правило, двуязычной и азербайджанский язык играл в творчестве ее представителей, едва ли не ведущую роль.

         Возникает вполне естественный вопрос: если армянские ашуги творили на азербайджанском, либо находились под огромным влиянием нашего дастанного творчества, то,  что представляло творчество их предшественников – гусанов, которых, как отмечается в «Энциклопедическом словаре» (1985),  с XVII в. называли ашугами?

         Как общепринято, азербайджанские ашуги продолжили творческую линию озанов (узанов). С чем же тогда  связано достаточное сходство терминов «озан-узан» и  «гусан» и вызвано ли оно только случайностью?

         Обратимся, как обычно, к армянским источникам и разберемся, как трактуется ими термин «гусан». Согласно «Армянскому этимологическому словарю» академика Ачарьяна (Ереван, 1930) термин «гусан» употребляется в нескольких смыслах. Во-первых, это «мимос», то есть сатирик, во-вторых, – «исполнитель» (музыкант, певец, аккомпаниатор) и, в-третьих, это «тмбуг» – женщина-исполнитель.

         Наряду с этим предполагаются, что слово «гусан» восходит к пехлевийскому «госан». А вот М.Агаян «гусанами» именует армянских народных исполнителей. «У нас (армян) один из древних музыкальных инструментов именовался «гос», а наши языковеды придавали ему смысл «мец тмбуг» (большой тмбуг). Однако зачастую можно встретить одноименные, но различные музыкальные инструменты. Стало быть, и «гус» может быть многозначительным и одно из его значений – название музыкального инструмента» (М.Агаян, «армянские гусаны и гусано-ашугское искусство», Ер., 1959). Просим обратить внимание на пространное и вместе с тем недостаточно убедительное разъяснение. Не случайно, известный армянский ученый-литературовед Ст.Мал­хасьянц в своем «Толковом словаре армянского языка» однозначно определяет, что слово «гусан» может быть привязано только к пехлевийскому «госан» (Ст.Малхасьянц, «Толковый словарь армянского языка», Ер., 1944). Если уж не армянские корни, то пехлевийские, но никак не тюркские!

         Попытки найти «местное» происхождение термина «гусан» были предприняты и в более ранних армянских источниках. Так, к примеру, М.Эмин в «Эпосе древней Армении» (М., 1850) проводил параллель между армянскими гусанами и греческими рапсодами. А.Заминян же в «Истории армянской литературы» (1914), отмечал,  что наряду с гусанами были еще и випасаны. А вот О.Жамкочьян и др. в «Истории армянского народа» (Ер., 1963) идут еще дальше и привязывают гусанов и випасанов к периоду, предшествовавшему нашей эре (IV-I века до н.э.), ко времени династии Гайказьянов. И это еще не все, поскольку Левонян «находит место» гусанскому творчеству в эллинистической культуре. Оказывается, что в древнегреческий период название «мимос» было неверно переведено на армянский язык и ошибочно представлено как «гусан» (Левонян, «Театр в древней Армении», Ер., 1941). Эти направленные попытки найти местное происхождение слова «гусан», удревнение его происхождения, наконец, стремление во чтобы то ни стало оградить от осмысления его в ракурсе азербайджанского звучания «озан» («узан») совершенно очевидны и не требуют комментариев. Можно только отметить, что азербайджанские термины «узан», «гопуз» исходят из одного корня «уз». «Узлашдыран», «дюзян» как раз и  были узаны, способные увязать слова в строки, строки в четверостишия. Это были певцы – поэты, наследниками которых и являются ашуги. Более того, согласно мнению известных историков М.Артамонова, Дегиня и др. «гоц», «гуц», «уц» – все это названия тюркоязычных племен в европейских источниках. Из этого же корня – «огузы», отсюда же и информация от А.Комнина о библейском царстве «Аш-гуз», греческое «скузес», ассирийское «ашгузай», вавилонское – «ишгузай», то есть скифы.

         Озанское искусство и традиции продолжают и азербайджанские ашуги и казахские кюйчи и джырчи и туркменские бахши и кыргызские акынчы.

         В заключение мы приводим мнение известного ученого, академика В.А.Гордлевского, убедительно показавшего тюркское происхождение слова «озан», восходящее к слову «узан» «…певцы в богатых одеждах – озаны и кобзари играли на там­буре (домбре) и кобузе, слагали песни о завоевании городов, о подвигах багадуров, вспоминали о старых огузских героях (курсив наш) (В.А.Гордлевский, Изб. Соч., в 2-х томах, М., 1960, а также В.А.Гордлевский «Происхождение османского слова» «узан», М., 1930).

         Итак, уважаемые читатели, абсурд на то и абсурд… Какому народу принадлежит озан-ашугское творчество, кто и как его перенимал, почему армянские ашуги творили и исполняли на азербайджанском, хотя и «их предшественники восходили к эллинистической культуре»,  чем порождено сходство терминов «озан-узан» и «гусан» на эти и на другие подобные вопросы, вы, уважаемые читатели, сами без труда  найдете ответ.

§10. Кладбищенский абсурд

Мы продолжаем, уважаемые читатели, знакомить вас тематической подборкой «Ad absurdo…» «Ab absurdum», в которой отражаются армянские утверждения, не имеющие никакого отношения к действительности или, попросту, армянские байки. Следуя традиции, напоминаем, что «абсурды» - не просто бессмысленные композиции из слов, а заведомо лживые утверждения, преследующие вполне определенный смысл. Назначение публикуемых абсурдов предопределено целями армянства - территориальными претензиями к азербайджанским землям, тесно увязанными с присвоением и «арменизацией» нашего культурно-исторического и интеллектуального наследия.

         Казаться для непросвещенной публики тем, чем армянство не является на самом деле – этому служит многовековое мифотворчество и конструирование ложной истории и это должно «оправдать» ненасытное вожделение к чужим территориям и неуемный аппетит к интеллектуальным достижениям других. Каждый армянский абсурд есть очередной «вклад» в копилку армянского симбиоза идей, где в мозаику будущих намерений тесно вплетены псевдоаргументы «величия» прошлого и претензии на особое право. Причем таким образом, что отказ в преимуществах должен оцениваться как ущемление в правах.

         Абсурды, будучи квитессенцией лжи, как и любая ложь стремятся подражать правде. А ложь, как известно, подобно снежному кому – чем дальше он катится, тем больше становится. «Замысливший обман, не скажет правды», - так выражался Генрих Манн. «Не порицающие клеветников – поощряют их», таковым был издревле готовый «ответ» Светония на это высказывание.

         Уважаемые читатели! Подборка «От абсурда…» «…К абсурду» следует  этим назиданиям и согласно восточной мудрости «Будем побеждать гнев кротостью, зло добром, а лгуна правдой» (курсив наш).

Итак, «кладбищенский» абсурд

Сущность излагаемого абсурда прекрасно выражена в азер­байджанских пословицах: «Гара мяни басынджа, озюм гараны басым», а также «огру еля багырды ки, догрунун багры чаттады». Оккупировав Карабах, уничтожив на этой земле все мыслимые памятники материальной культуры Азербайджана, армяне в последние годы все более открыто предъявляют притязания и на нахичеванскую землю. А фарисейские стоны о разрушении здесь армянских кладбищ исходят из этого же корня. Ключевым элементом задуманной армянством «кладбищенской» информационной войны является «уничтожение» армянских хачкаров – надгробных памятников в Нахчыване. По замыслу сформулированный абсурд должен был, как обычно, нести двойственную функцию. Во-первых, довести еще раз до мнения неискушенных наличие «армянского следа» в Нахчыване и напомнить, что в прошлом это был армянский ареал проживания, реанимируя ностальгию по мифической «Великой Армении». Во-вторых, протащить в очередной раз байку о вандализме «азербайджанских варвар», умышленно уничтожающих достояние христианского материального наследия. Подобные штампы, как понимают уважаемые читатели, не блещут новизной. Ложь и лицемерие, «многострадальность» и фарисейство – набившие оскомину наработанные методы армянской пропагандисткой машины. Как отмечалось в одном из предшествующих параграфов, абсурды подобного рода, тем не менее, далеко не безвредны. Они, ущемляя честь и достоинство, посягают на интеллект и культуру тех, против кого измышлены. Словом, порицая одних, косвенно восхваляют армян и потворствуют созданию мнимого, но столь желанного армянством образа. Хотя еще древние римляне предостерегали, что «наносящий ущерб одному, угрожает многим», однако армянская клевета с крокодиловыми слезами достучалась и до европейцев…

         Абсурд на сей раз, был зачат книгой армянского специалиста Аво Катерчияна «Армянский или искаженный Нахчыван». Просим обратить внимание на не терпящее какого-либо инакомыслия название издания армянского историка. Утверждая наличие на территории старой Джульфы (Джуга) древних армянских захоронений, и «развивая» соображения о землях «Великой Армении», частью которых, по его измышлениям,  являются нахчыванские земли, сей автор «доказывает» планомерное разрушение древних захоронений Азербайджаном в недалеком прошлом.

         Напомним, уважаемые читатели, что старая Джульфа (Джуга) географически располагается по дороге между Джульфой и Нахчываном на берегу Аракса. Здесь граница Азербайджана с Ираном и в этом суровом краю, где зима жесткая, лето – знойное, а рельеф не оставляет пахотной площади, сейчас проживает не более пятисот человек. Кладбище же Джуги, по сути, находится на границе, у погранпроволоки вдоль Аракса, в 2-3 километрах от населенного пункта. Это в основном, мусульманское кладбище, но и как на любом кладбище здесь, наверное, существуют безымянные захоронения. Не исключено, что они и христианского происхождения, поскольку и до сегодняшнего дня в Джульфе, как и в советское время, продолжают проживать отдельные армянские семьи. Конечно же, как и в царское, так и в советское время  уточнение границы между Российской империей или СССР с Ираном, могло повлечь за собой разрушение и исчезновение кладбищ и памятников, если конечно они были. Происходить это могло и силу явлений природного характера. Однако Азербайджан обвиняется в умышленном разрушении древних армянских захоронений с хачкарами (курсив наш).

         И если претензии к нам стоят в подобной плоскости, то следует выяснить, были ли на этой земле древние захоронения с хачкарами, подчеркиваем древние, и если были, то какого они происхождения. А для этого, уважаемые читатели, нам, как обычно, понадобится краткий исторический экскурс.

         Если исключить отдельные армянские вкрапления колонистов в XVII-XVIII вв., то как известно, переселяющиеся армяне в Нахчыване не жили. Точно также, как и в Зангезуре (Сюнике). Не только и не столько суровой климат здешних мест, сколь обширные земли Эриванского ханства являлась предметом вожделения армянства. И не случайно, торгуясь с царскими представителями о переселении на Кавказ, в качестве непременного условия они выдвигали полный контроль Российской империи над Эриванским ханством.

         Поэтому мы еще раз подчеркнем, уважаемые читатели, что до Туркменчая (1828г.) на территории Нахчыванского ханства и граничного с ним Зангезура (Сюника) по существу армян не было. Вот распоряжение Главного штаба войска Российской империи полковнику Лазареву (армянину по национальности), занимавшемуся непосредственно переселением армян: «Вообще соглашать христиан (армян), дабы они следовали в Нахчыванскую и Эриванскую области, где предлагается увеличить, сколько можно, народонаселение армянами» (курсив наш).

         И это делалось, причем с размахом. Посудите сами: только с 1828 по 1830 гг. на лучшие земли Зангезура и Эриванского ханства, где армяне встречались буквально единицами, было переселено 40 тысяч персидских и более 84 тысяч турецких армян и для их поселения не пожалели сумму из казны более, чем в 2 миллиона рублей для приобретения частных владений. Тем самым общее число переселившихся армян достигло 200 тысяч. Другой армянский генерал Тер-Гукасов ввел в Сурмалинский уезд в 1877-1879 гг. 35 тысяч кибиток турецких армян и к 1893-1894 гг. переселившихся армян стало 900 тысяч. Тем самым, по сведениям Н. Шаврова, из 1 миллиона 300 тысяч проживавших в начале ХХ армян в Закавказье, свыше 1 миллиона было поселено царскими властями. И, что только не делалось, уважаемые читатели, под армянскую диктовку с тем, чтобы легче было  прибрать к рукам Нахчыван и Зангезур. В частности, Нахчыванское ханство с чисто азербайджанским населением включалось в состав Иреванской губернии, поскольку в Эчмиадзинском, Александропольском и Иреванском уездах ее уже проживали переселенцы-армяне.

         Историческим фактом остается то, что армяне реализовали свое  государственное бытие за счет азербайджанских земель. 29 мая 1918г. в Тифлисе, в момент провозглашения независимой республики, Армения не имела столицы и вся ее территория свелась к Иреванскому и Эчмиадзинскому уездам с населением в 700 тысяч человек. Свою столицу г. Иреван армяне получили в подарок от Азербайджанской Демократической Республики, а благодаря Антанте впоследствии и другие уезды Иреванской губернии. И даже при всем этом в 1918 году население этой республики, составляя 1,5 миллиона человек, не имело даже половины лиц армянского происхождения (700 тысяч). Зато имело неуемные аппетиты, предъявив претензии на Нахчыванский уезд, Зангезурские земли и Карабах. Более того, лицемерная личина армянского национализма в большевистском образе и дашнакский террор несколько позже способствовали заполучению части этих территорий. В.Ленин летом 1918 подписал декрет о передаче Нахчывана и Зангезура дашнакам. И только ультимативные требования Н.Нариманова в адрес советских властей, бурный протест самого азербайджанского населения этих земель и непреклонная позиция Турции привели к тому, что в 1921 году по договору между Турцией и Советской Россией созданная Нахчыванская Автономная Республика была передана под протекторат Азербайджана. Взамен в том же году от Азербайджана изъяли Зангезурский уезд, а в 1922 году Дилижан и Гекчу (Шарур-Даралаяз) в пользу Армении и вдобавок в 1923г. была создана НКАО – Нагорно-Карабахская автономная область на территории Азербайджана. Именно таким образом была воплощена в жизнь надуманная «Восточная Армения», именно подобным образом была создана безземельная Советская Армения за счет азербайджанских земель. А придуманный миф о «Восточной Армении» и подразумевал исключительно азербайджанские земли, где, собственно,  и состоялась государственность Армении. Поэтому то и в армянских исторических книгах под историей армянского народа XVI-XIX вв. излагается история азербайджанских областей – Карабаха, Гянджи, Иревана, Нахчывана и Зангезура. Этот период многозначительно именуется «эчмиадзинским периодом» армянской  истории (после перемещения патриаршего престола в XV в. в Эчмиадзин, где он функционировал без своих епархий, оставшихся в Малой Азии).

         Итак, уважаемые читатели, армян не в раннем, не в среднем, не в позднем средневековье на землях Нахчывана не было. Потому и не могло быть древних армянских захоронений с хачкарами. Зато здесь были наряду с мусульманскими древними захоронениями христианские могилы с хачдашами. И это были албанские захоронения, могилы албанцев, а также захоронения албанцев, принявших ислам. И вот почему.

         Нахчыван всегда был в составе государств, относящихся к Азербайджану – Албании, государства Саджидов, Саларидов, Шаддадидов, Атабеков, Каракоюнлу, Агкоюнлу, Сефевидов, а перед царской колонизацией являлся Нахчыванским ханством.

         Словом, он не имел никакого отношения к Армении. А вот Албанское царство в Сюнике, включая нахчыванские и зангезурские земли, продержалось вплоть до селдьжукских завоеваний. Еще в XIII-XIV вв., во время Албанского ренессанса Гасан Джалал–Хачынский владетель действовал сообща с Сюникским правителем Орбели. Албанские роды помимо этнического единства связывало и родство: Григорий-сын Гасан Джалала владел Малым Сюником, а его супруга была дочерью Сюникского владетеля из рода Орбели.

         Поэтому на этих землях Нахчывана и Зангезура наряду с тюрками до ХХ века проживали осколочное албанское население.

         И не случайно, у Джуги, о которой шла речь, по ту сторону Аракса, в Иране есть албанская церковь и  которую армяне прибрали к рукам, реставрируя ее на свой лад по взаимному соглашению с Ираном.

         С XVI века, начиная с азербайджанского государства Сефевидов, Нахчыванский край был наследственным уделом рода Кенгерли – одной из ветвей кызылбашей Устаджлу. Кенгерлинский род знаменит своим воинским мужеством и высокой доблестью, подарил истории замечательные имена и считался одним из самых могущественных родов.

         Зангезур же вместе с Карабахом в период образования Карабахского ханства вошел в его состав.

         А теперь, после краткого исторического экскурса, уважаемые читатели, коснемся хачдашей - камней-крестов, устанавливаемых на албанских захоронениях и, которые, как и все другое албанское, армянство присовокупляет к своему культурно-историческому наследию.

         Хачкары и хачдаши представляют собой надгробные стелы, менгиры. Так вот, если такая стела имеет изображение креста, то армяне заявляют, что это надгробный памятник их предков. И эти абсурдные утверждения рождены не по незнанию. Именно здесь и кроется подлог, умысел. Дело в том, что широкие исследования, проведенные учеными – сумели убедительно показать, что наряду с армянскими хачкарами (камнями-крестами) очень много и албанских хачдашей, также камней –  крестов и, конечно, мусульманских стел-башдашей (камней у изголовья). Более того, встречаются стелы подобного рода и дохристианского периода.

         Как известно, в средневековой Албании многие мемориальные сооружения представлялись в виде вертикальных памятных знаков-стел и  менгиров. В них, наряду с крестом, отражалась символика понимания мира, включая его трехуровневое представление – «небесный уровень» – «земная сфера»- «подземный мир». Образ креста у албанцев зачастую сливается с декоративным оформлением, растительным орнаментом. И дело в том, что албанские хачдаши формировались сначала под влиянием двух, а затем и трех религий. И в этом специфика и важнейшее отличие албанских хачдашей от армянских хачкаров. А вот армянские хачкары, по мнению специалистов, возникали в относительно стабильной ситуации, имели доминирующее изображение креста, вытеснившего архаические мотивы армянского мифо-рели­гиоз­ного содержания. Да и с композиционной точки зрения албанские хачдаши выглядят иначе. У них очень вытянутая форма, причем они настолько статные, что  и их длина в 2-5 раз превышает ширину. Наконец, албанские мемориалы дают переплетение мотивов христианской иконографии, мусульманского декора и языческой символики, независимо от того были ли их создатели христианами или проповедовали магометанство. И в этом их уникальность и главная особенность. Примеры подобного рода – сотни хачдашей Джугинских, Арцахских, Кедабекских, Кельбаджарских и др.  

         Что касается мусульманских башдашей, то на них крест естественным образом был вытеснен коранической эпиграфикой с доминирующим орнаментальным оформлением.

         Однако, примечательно то, что учеными были исследованы и переходные хачдаши – башдаши, в которых крест соседствует с полумесяцем и кораническими  надписями. И это был период смены религии, вероисповедания. Наглядными примерами сказанного являются хачдаши и башдаши из Нахчывана, Сюника и  Басаркечара. В частности, хачдаш на могиле знатного албанца от 1318 года в некрополе старой Джуги. Или хачдаш с могилы албанского князя в Сюнике от IX века в районе села Мартирос. Точно такой же, но более крупный хачдаш с могилы албанского князя Григора Нерина был найден и исследован в селении Большая  Мазра с Басаркечара. Для них характерна лежащая в основе гора, из которой произрастает древо жизни – крест с богатым декором.

         А вот башдаш в окрестностях Ленинакана примечателен тем, что в верхней части имеет розетки с шестилучевыми звездами, над которыми перевернут полумесяц с кораническим текстом в нише. А под всем этим покоится крест. И это азербайджанское надгробие, окруженное азербайджанскими башдашами, символизирует этап религиозной смены.

         И вот что примечательно. Согласно исследованиям, удалось показать, что мусульманские башдаши и христианские хачдаши решены в единых формах и символике, невзирая на различные культово-художественные средства. Они являются характерными произведениями мемориального творчества одного и того же народа, исповедавшего две разные религии.

         Эта специфика албанских хачдашей всячески игнорируется армянами. Это и понятно, поскольку в противном случае их нельзя будет заведомо объявить армянскими, точно также как и все остальное, созданное кавказскими албанцами.

         Уважаемые читатели! Кратко коснувшись различий хачкаров, хачдашей и башдашей, не можем не напомнить вам и о столь важном факторе, как эпиграфика на надгробных камнях захоронений. Нельзя не сказать и об их сопровождении скульптурными или вычерченными на надгробиях изображениями животных.

         Как вы понимаете, эпиграфика надгробий есть письменное свидетельство. Так вот, если эпиграфика древнего захоронения не «работает» на армянский абсурд, противоречит лживому утверждению, то его по наработанной схеме, армяне изымают, выбивая желанные тексты (об этом мы поведали и в предшествующих параграфах), либо… напросто уничтожают. Приведем пример. Еще в 1961г. доктором наук Мешади ханум Неймат было обследовано Урудское кладбище в Зангезуре и прочитана эпиграфика на  здешних надгробных  камнях. Подчеркнем, что в целом этот ученый внесла большой вклад в создание корпуса наших памятников XII-XIX вв. с арабо-персо-тюркоязычными надписями, в том числе и находящихся на территории Нахчывана и Зангезура. Были выявлены уникальные надгробия типа сундуков с изображением «гоча» - овна… Урудские памятники Зангезура были идентичны памятникам в виде каменных изваяний «Даш гоч», «Даш-ат» XV-XVII вв., сохранившихся в Нахчыване, Лачине, Кельбаджаре, Мингячевире, Ярдымлах и в других мусульманских захоронениях Кур-Араксинского междуречья. На двух памятниках из Уруда были надписи: «Мы из албанского рода». И на этих же надгробиях были выбиты мусульманские имена, а также коранические стихи.

Напомним, что Уруд во времена Кавказской Албании находился некоторое время во владениях рода Сисаков, подчиненных другому албанскому роду Орбели. На этой земле много албанских топонимов, свидетельствующих об албанском, а не армянском следе. Так, к примеру, река, протекающая через территорию Зангезура, именуется «Агзан», кварталы «Агванлу» имеются в Ордубаде и Шаки, а в Зангезуре имеется и село «Агванлу». Кстати, мы, повествуя об «арменизированных» преданиях, отмечали «Селим карвансарасы». Он расположенздесь же, в Зангезуре на Селимском перевале и где проходил «шелковый путь» через Физулинский и Джебраильский районы, Зангезур, Алаяз, Даралаяз и на этот перевал… Присвоив предание,  армяне всюду утверждают, что каравансарай построен ими. Так вот, для сведения читателей, на Селимском перевале на высоте 2410 м над уровнем моря Большой  каравансарай был построен во время правления Ильханида, Абу Саида в 1328-29 гг., когда армян не было и быть не могло в этих местах. Надпись над дверным проемом каравансарая гласит: «Абу Саид Багадур (во времена правления Султана вселенной падишаха, государя арабов и не арабов (персов), царя всех народов, да увековечит Аллах царствование его и сделает постоянным его владычество), владелец благодеяния Чушкаб ибн Лаванд ибн… Шах Нур ибн… в 729 году (1328-1329 гг.)». Так вот, верное фальсификациям армянство, позже монтирует на восточной стене армянскую надпись с указанием даты 781г. (1332г.). Дальше армянин Х.И.Кучук-Ионнасов прочитывает, что на этой вмонтированной надписи указано о постройке караван-сарая Чесаром из рода Орбеляна и т.п. Этого подлога мало, поскольку дальше автор утверждает, что «татары (азербайджанцы) позже дали ему (каравансараю) название Селим и прибавили арабо-персоязычную надпись». Еще проще поступает В.Арутюнян, заявляя об идентичности исходной арабо-персоязычной и армянской надписей и о том, что построен был каравансарай Ч.Орбеляном.

         Таким образом, памятник азербайджанского зодчества отчуждается от азербайджанцев и преподносится как армянский.

         Армянским фальсификациям не приходится удивляться. Зато удивляешься тому, что род Орбели – общепризнанный албанский, а не армянский род и тем более тому, что творящим все это неизвестно, что азербайджанское предание «Селим каравансарасы» уже было выкрадено и «арменизировано». Вот уж воистину: «Кто лжет, всегда должен помнить, о чем говорил». После этого отступления вернемся к теме.

         Армяне, следуя наработанной логике, начисто отрицают албанской след в здешних местах, заявляя, что могилы в Уруде - это армянские могилы, причем армян принудили принять ислам после завоеваний Тимура (Паназян). Поскольку кроме голословных утверждений ничего не имелось, то и армяне уничтожили этот замечательный некрополь, распахав его техникой и сравняв с землей.

         А вот другой пример. Средневековое азербайджанское кладбище в селе Дер Ордубадского района Нахчывана еще в советское время было превращено в армянское кладбище по причине того, что оно было древним. С этой целью была уничтожена соответствующая эпиграфика памятников и большинство надгробий.

         Итак, на территории Нахчывана и прилегающего к нему Зангезура древних армянских захоронений с хачкарами быть не могло, были в большом количестве захоронения, некрополи албанского происхождения с хачдашами. Однако это не исключает наличия армянских могил более позднего периода, поскольку, как было отмечено, после 1828 года армяне в массовом количестве поселялись на этих территориях и даже сейчас проживают в Нахчыване.

         Вместе с тем, армяне, следуя своей логике, даже захоронения с арабо-персо тюркоязычной эпиграфикой на могильных камнях «умудряются» присовокупить к своему наследию. Так, еще в 1987г. А. Хачатрян издал «Корпус арабских надписей Армении», куда было включено 290 арабо-персо-тюрко­языч­ных эпиграфических памятников с современной территории Турции (Ихлата, Ани, Эрзинджан, Эрзерум), с современной и исторической территории Азербайджана (Зангезур, Чухур-Саад, Гейча, Нахчыванский край), относящихся к периоду Шаддадидов. Так вот, уважаемые читатели, просим обратить внимание, что с территории самой Армении сюда попало всего-то 30 надписей, в том числе 22 памятника из бывшего азербайджанского Зангезура. Не останавливаясь на том, к каким искажениям и фальсификациям прибегал автор для прочтения этих надписей, скажем, что это был очередной рецидив ностальгической болезни по мифической «Великой Армении». Автор доказывал ни много, ни мало, что, невзирая на арабские надписи надгробий не только Нахчыван и Зангезур, но и весь Азербайджан, Карс, Анадолу – все это и есть «Великая Армения». Или возьмем другой пример. Армянский специалист Папазян в одной из своих книг утверждал, что Зангезур входит в состав Нахчывана, а Нахчыван в состав Азербайджана. Казалось бы, ничего особенного: ведь так оно и было. Но сказанное не помешало ему усердно «доказывать», что надгробия с эпитафиями на арабском с Уруда из Зангезура являются армянскими. Точно также Л.Хачикян на основе памятных и армянских рукописей Матенадарана пришел к выводу, что с XV века эмиры области Чухур-Саада – представители племени Саадлу, однако…

         Еще более вопиющие примеры армянского кладбищенского вандализма связаны с уничтожением и присвоением надгробных каменных изваяний «Даш гоч» и «Даш ат», обнаруженных и описанных еще в 1929 году археологом В.Сысоевым в горах Нахчывана. Однако о существовании таких фигур в Азербайджане отмечал еще французский путешественник Дюбуа де Монпере в 1834 году. Обратив внимание на значительное количество фигур животных на территории Азербайджана, он писал об уважительном отношении местного населения к этим памятникам. Речь идет также и о прославленных «вишапах» – каменных изваяниях фантастических рыб, змей, драконов. Кстати только в списке памятников народно-каменной скульптуры, взятых на учет Министерством культуры от 1985 года на территории Нахчывана, зафиксировано 97 штук каменных изваяний «даш гоч» и «даш ат». Однако их много больше. В городе Нахчыване в открытом музее-парке их хранится около сотни, в Ордубадском  районе не менее 50. У мавзолея Момине-хатун собрана большая группа подобных памятников. Аналогичные каменные фигуры были найдены и на обследованном Урудском некрополе. Особенно много этих каменных изваяний в Шахбухском, Ордубадском, Джульфинском и Зангезурском районах. Многие из них имеют арабские надписи, причем, как полагают, сделанные много позже, в период средневековья. «Даш гоч», «даш ат» устанавливались на могилах, именуемых у нашего народа, как «огузские могилы» и они были связаны с погребальными обрядами древнетюркских Огузов. Наши древние предки «одомашнили» овнов, заставили служить себе. Отсюда и столь уважительное отношение к «даш гоч», установленных на древних могилах. Точно также и особое отношение к коню – неизменному спутнику тюрка. Как мы отмечали, наряду с арабскими надписями, посвященными покойнику, на каменных фигурах имелись рельефные изображения охоты. Как, например, на «даш гоч» из Нахчывана, хранящемся в Музее истории Азербайджана. Подтверждение древних, а возможно, тотемных корней каменных изваяний животных, устанавливаемых на могилах, можно найти и в мифологии. Так, в азербайджанской сказке «Мелик – Магомед» для того, чтобы перевезти героя в темное или светлое царство появляются два овна – с белой и черной шерстью.

         Стоит напомнить имевший место в недалеком прошлом исторический факт, наглядно свидетельствующий не только о связи территориальных притязаний армянства и их претензий на наши образцы материального и нематериального культурного наследия, но и фарисейских методах их достижения. Еще в 70-е годы доктором исторических наук Али Велиевым на территории Батабат в Нахчыване был открыт уникальный археологический памятник «вишап», о котором шла речь выше или каменная скульптура «Даш балыг», датируемая I тысячелетием до н.э. Это было яркое свидетельство поливной земледельческой культуры наших предков, поскольку подобная скульптура являлась символом изобилия. В отличие от объектов нематериального наследия, которые всеми правдам и неправдами объявляются армянами, как ихние, скульптуру для присвоения необходимо выкрасть в прямом смысле слова. Так вот, скульптура «Даш балыг», действительно исчезает, и только в 80-х годах после долгих поисков ученый, сделавший это открытие, обнаруживает фото этого памятника в альбоме, выпущенном в Ереване и, конечно, представленного как «свидетельство армянской культуры».

         Эта кража по сценарию осуществления мало, чем отличалась от краж других древних памятников, устанавливаемых на надгробиях, таких как «Даш ат» и «Даш гоч», о которых мы поведали выше. По свидетельству В.М.Сысоева «…армяне забирают эти скульптуры, устанавливают на своих захоронениях и армянскими письменами наносят на них дополнительные записи…» Наряду с этим аналогичные исторические памятники в качестве ценного груза тайно, по ночам вывозились из Азербайджана в Армению. А вот те памятники, которые не удалось разворовать и вывезти, ожидала страшная провокация: была запущена армянская утка, что в горловине памятников есть золотые украшения. Что и стало основанием для безжалостного разрушения огузских могил, то есть древних захоронений наших предков. Логическим завершением краж явилось издание Эрмитажа, а именно Е.Пчелиной, в бытность директором его Орбели, в 1940г. книги «Армянские памятники в Азербайджане». Такова история интеллектуальных краж с территории нашего Нахчывана, разрушения древних захоронений, тесно переплетенная с армянскими территориальными претензиями на эти земли.

         Точно также армянами на оккупированных сегодня территориях были уничтожены многие горные архитектурные комплексы Шуши и Кельбаджара и не только албанского происхождения. Варварски разрушены памятники более позднего времени – гробницы Ашуг Алескера, Ашуга Сары, Ашуга Гурбана, памятные комплексы Кероглу, Гачаг Наби и др. Распаханы азербайджанские кладбища в западном Азербайджане и разрушены многие на оккупированных территориях Карабаха и других районов.

         Особо подчеркнем, что обвинения в наш адрес в умышленном уничтожении древних армянских захоронений с хачкарами абсурдны. Поскольку речь идет об албанских христианских захоронениях. А это наша история. Это история, когда мы стремимся сохранить каждое албанское свидетельство, дабы оно не было бы присвоено армянством и как всегда названо армянским.

         Сегодня же тема умышленного уничтожения хачкаров «дополнена» новыми измышлениями о «разрушенных армянских церквях» позднего средневековья, осуществляемых в Ханларском районе. К примеру, утверждается, что разрушена четырехнефная базилика святого Акопа в Ханларском районе. Более того, в Дашкесане уничтожена церковь святой Богородицы, церковь Святого Минаса. Парадоксально, но факт, что теперь армяне выдают за свои не только албанские памятники, но и лютеранские, полностью принадлежащие проживавшим на этих территориях немцам. Оказывается, что памятники не уничтожаются, а, наоборот, проводятся охранные мероприятия для их сбережения. Вместе с тем, «дело сделано» и абсурдная утка запущена со стороны армянского информационного агентства.  

         Абсурд и есть абсурд, уважаемые читатели. Мы хотели бы заключить изложение «кладбищенского» абсурда знаковым высказыванием известного арменоведа К.Патканова из его работы «Ванские надписи и их значение для Передней Азии» (1875г.): «Армяне никогда не играли особой роли в истории человечества. Это не есть политический термин, а название географической области, в которой разбросаны отдельные поселения армян. Армяне всегда были плохими хозяевами земель, на которых обитали, но они всегда умело прислуживали сильным, продавая своих близких…».

§11. Гамигаинский абсурд

 Уважаемые читатели! Мы продолжаем тематическую подборку, посвященную армянским абсурдам. Подборка не случайно именуется «Ad absurdo»…  «Ab absurdum», подразумевая, что один абсурд обязательно порождает другой. Ведь абсурды, как заведомо лживые утверждения, постоянно нуждаются в обоснованиях – подпорках или «аргументах», из которых могли бы следовать подобные утверждения, либо «сходных» с действительностью «следствиях», подтверждающих «обоснованность» исходного абсурдного тезиса.

         Как понимают, уважаемые читатели, это оказывается несовместимо с законами логики, прозрачно полагающими, что только из истины может следовать верное утверждение и точно также опирающихся на то, что из неверного или необоснованного утверждения можно получить какие угодно последствия.

         По традиции напоминаем, что абсурды, хотя и байки, а еще лучше бредни, тем не менее, не словесная бессмыслица. Они в отличие от нелепости, порожденной бессмысленным набором слов, имеют вполне конкретное смысловое значение. Смысл же этот – в преследуемых целях: притязаниях на наши земли, а вместе с ними на культурно-историческое и интеллектуальное достояние азербайджанского народа.

         Абсурды призваны к созданию желаемого образа армянства, образа сориентированного на стремление «не быть, а казаться тем, кем не являешься». Как замечательно выразился У.Теккерей: «Жизнь есть зеркало, возвращающее каждому его отображение». Вот и требуется прикрыть неблаговидные  деяния жизнедеятельности благовидными образами – отображениями…». А теперь посмотрим, что примечательного в армянской аргументации абсурдов. Оказывается, что их проповедники обращаются непосредственно и к «действительности», и к ранее приведенным «достоверным» утверждениям. В первом случае – это или подлог, или фальсификация, как, например, «бревно от Ноева ковчега, найденного армянами, или арабские надписи на монетах, надгробиях, прочитанные наоборот. Во втором же случае, аргументируя абсурд, армяне используют ссылки на уже имеющиеся мнения, как правило, отраженные в хрониках вереницы своих авторов, вроде М.Хоренского и других, т.е. на утверждения, истинность которых сомнительна, наподобие «прямых потомков Ноя», «от иафетовых колен», или «царских династий».

         Еще более замечательны форма рассуждений – их демонстрация. Она, как правило, игнорируя дедукцию, по-своему трактует аналогию. Словом, как говорят в подобных случаях, абсурды, рождаемые недостоверными или подложными исходными утверждениями и некорректными рассуждениями и есть абсурды. И этого было бы достаточно, чтобы  не обсуждать и не заниматься их опровержениями. Однако, ограничиться здесь метким замечанием от А.Грибоедова: «Послушай ври, да знай же меру», оказывается недостаточным. И вот почему.

         Как мы отмечали, абсурды не безвредны, а армянские же абсурды выплескиваются в прямом и переносном смыслах слова «в счет и за счет других».  

         Посудите сами, исходя из типичных армянских примеров абсурдных утверждений и заключений, к анализу которых мы приступим несколько позже:

         – «Мы (армяне) являемся прямыми потомками Ноя и живем с тех пор в этих местах, поскольку Ноев ковчег встал на стоянку на горе Агры (Арарат)».

         – «Мы (армяне) являемся прямыми потомками Ноя и живем с тех пор в этих местах, поскольку у М.Хоренского и других указывается происхождение Хайка и Арама от Ноя в «иафетовом колене».

         – «Мы (армяне) вправе претендовать на все, что связано с именем Ноя, поскольку Ноев ковчег пристал к нам – Агры-даг (Арарат) и у нас хранится единственная материальная реликвия – бревно от остатков Ноева ковчега.

         – «Нам (армянам) принадлежат Гамигая, поскольку мы прямые потомки Ноя, причалившего к нашей горе Агры (Арарат), располагаем материальной реликвией от ковчега и согласно армянскому преданию до остановки на Агры, ковчег столкнулся с Гамигая».

         Запомним приводимые здесь рассуждения и утверждения, несмотря на то, что, уважаемые читатели, они представлены либо как  ложь похожая на правду, либо как, правда, похожая на ложь. А поскольку, согласно восточной сокровищнице мудрости «Кабус-наме»: «Ложь, похожая на правду, не лучше правды, похожей на ложь», продолжаем повествование «От абсурда…» «К абсурду».

Итак, Гамигаинский абсурд

Начнем с краткого экскурса в один из предществующих параграфов и напомним «арменизированное» предание «Гамигая» от А.Ганаланьяна: «Судно Ноя коснулось вершины горы. Гора спросила у пророка: Я выше или Агры-даг? После этого название горы так и осталось: Гамигая». Напомним, что в «Армянских преданиях»

         А.Ганаланьяна источником этого предания оказался некий Ерванд Лалаян, выкравший его и опубликовавший как армянское еще в 1904 году в «Этнографическом сборнике», в Тифлисе.

         Как вы понимаете, уважаемые читатели, приведенный отрывок как раз из соответствующего азербайджанского предания, присвоенного армянами. Пока, и, слава Богу, нам еще неизвестно о краже азербайджанской легенды об Агры-даг (армянский Арарат) и потому, вкратце приводим и ее. Так вот, пророк Нух, пустившись в спасительное плавание на построенном им заранее ковчеге со всеми «земными тварями по паре», спустя 75 дней увидел  выступившую из-под воды чернеющую вершину горы и направил ковчег с ту сторону. Однако на вершине горы было явно тесно, и она неспособна была вместить всех находившихся на ковчеге. И здесь, в легенде указывается, что гору эту называли Гысырдаг или Бесплодная гора. Чувствуя се6я осрамленной перед пророком, поскольку не может проявить должное гостеприимство и принять всех из ковчега, гора застыдилась. Видя, что горе стыдно, Нух сказал ей: «– Эй,  Гысырдаг, ты не будешь бесплодной. У тебя будут дети». И, согласно легенде, гора забеременела, и в муках родила сына. «После этого Нух назвал ее Агры-даг» из-за перенесенных болей при родах. «А сына горы назвали Бала Агры – Боль-дитя…». И они предоставили место всем, кто находился в ковчеге, оказали им почести. С тех пор Агры-даг и Бала – даг упирались вершинами в небеса».

         На чем хотели бы заострить внимание? Прежде всего, что предания всегда подразумевают «память о событии», а вот «легенда» есть «поверье о событии». И этим они отличаются от мифов. Так вот, память народная сохранила сведения о том, что Гамигая готова поспорить с Агры-даг. Стало быть, следует попробовать разобраться в этом. И, во-вторых, Агры-даг, хотя и в легендарной форме, но все же приютила всех обитателей Ноева ковчега.

         Поскольку в центре всех этих событий стоит Всемирный потоп, то несколько слов об этом. История о Всемирном потопе и пророке Ное – одна из немногих, отраженная вне зависимости от религии, в преданиях и легендах практически всех народов мира. Их более 500. Встречается  эта история и у армян, но превращена она в армянский анекдот. Армяне объявили себя не просто прямыми потомками Ноя, но и «сформировали» музей его реликвий, важнейшим из которых они считают брусок или бревно, якобы от Ноева ковчега. Не останавливаясь на сомнительности подобной реликвии, якобы раздобытой с вершины горы неким армянским духовником, уделим больше внимания другому, сотворенному армянством мифу. Мифу об армянской экстерриториальности на место вечной стоянки Ноева ковчега. Хотя приватизированная согласно армянскому мифу эта частная  собственность, именуемая горой Арарат (Агры даг), топонически не имеет армянского происхождения. У армян – это Массис. Однако следует воздать должное предприимчивости армян, разыгравших ноевскую карту христианского предания. А ведь Библия указывает «горы Араратские», Коран – на возвышенное место – Джуди, шумеры же,  тоже на холм, только под названием Нисир.

         При этом под «горами Араратскими» многие известные специалисты полагают, что речь идет о древней стране Аратта, которая тесно связана с историей Азербайджана и, в первую очередь, с прошлым Нахчыванского края. Но об этом попозже. А сейчас приводим, на сей счет свидетельство известного английского специалиста, возглавляющего в Сассексе общество египтологов, профессора Дэвида Рола: «Библейский Арарат и есть шумерское царство Аратта… Это не тот Арарат, который упоминается в ранних христианских преданиях… Гора, к которой причалил Ноев ковчег – это совсем не гора Арагац или Агры-даг, а какая-то другая гора, находившаяся ближе к Месопотамской равнине».

         Вспомним приведенные во вступлении армянские утверждения и подчеркнем, что, «вечная стоянка» Ноева ковчега на горе Арарат, по мнению специалистов, является сомнительной. Сомнительны и «находки» реликвий от ковчега здесь, точно также, как и армянских «колен», развившихся здесь, в «Араратских горах». Кроме того, «Арарат» – не армянский топоним или название горы Агры-даг, а, по мнению специалистов, Южный Кавказ не затоплялся в последние миллион лет.

         А теперь от Всемирного потопа в армянской редакции, к его пониманию исследователями, посвятившими указанному вопросу многие годы поисков.

         Как отмечает известный английский археолог Л.Вулли в книге «Ур халдеев» (ИВЛ АН, М., 1960), проводивший в 1922-1934 годах раскопки на месте одного из древнейших городов мира Ура: «Знакомая всем библейская легенда о Ноевом ковчеге по своему происхождению вовсе не древнееврейский миф. Она заимствована евреями из Месопотамии и после соответствующей обработки включена в их священное писание». И далее, ученый указывает, что «точно такая же история записана на глиняных табличках задолго до того, как Авраам появился на свет, причем в обеих версиях совпадают не только факты, но даже многие образы». Речь идет о 394-х глиняных табличках с зафиксированным на них эпосе о шумерском герое Гильгамеше, найденных при раскопках дворцовой библиотеки Ашшурбанипала в Ниневии. Отраженная здесь же шумерская легенда в форме религиозной поэмы отражает верования язычников». Так вот, в одном из эпизодов эпоса о Гильгамеше и рассказывается, о Всемирном потопе. По мнению Вулли, если бы не было некоторых раскопанных подтверждений, то Всемирный потоп рассматривался просто как обычный миф. И подчеркивает, что у легенды есть основание. Это был потоп шумерского масштаба, и, который мы впоследствии стали именовать всемирным.

         По мнению специалистов, в списке царей Шумера есть пробелы, и они  как раз и выявляют время потопа. Поскольку, шумерские составители списков царей рассматривали потоп как некий перерыв в истории их страны и считали, что после потопа до первой династии Ура были еще две династии.

         Как пишет Вулли: «Мы убедились, что потоп действительно был, и нет никакой нужды доказывать, что именно  об этом потопе идет речь в списке царей в шумерской легенде… это не означает, что подробности легенды достоверны. В основе ее лежит исторический факт». И далее, сопоставляя «с этими двумя династиями»  соответственно два археологических периода культур Урука и Джемдет Насра…, тогда потоп совпадает по времени с шумерской традиционной хронологией.

         Итак, из всего сказанного следует, что речь шла не о всемирном потопе, а о наводнении в долине Тигра и Евфрата в конце эль-обейдского периода, затонувшем районе между горами и пустыней. Как пишет Вулли, «для тех, кто жил здесь, по его мнению, долина была целым миром». Большая часть обитателей долины, вероятно, погибла… Поэтому нет ничего удивительного в том, что они [уцелевшие] увидели в этом бедствии божью кару согрешившему поколению и так описали его в религиозной поэме. И, если при этом какому-то семейству удалось на лодке спастись от наводнившей низменность потопа, его главу, естественно, начали воспевать как легендарного героя.

         Подчеркнем, что случилось это где-то около 3 тысячи лет до н.э. в Междуречье, в древнем Шумере. Это было, подчеркиваем, за 1,5-2 тысячи лет до того, как вообще появились армяне и за 2,5 тысяч лет, как они появились в Малой Азии. «Легендарные» наследники Ноя, судя по всему, сильно опоздали со своей родословной.

         В связи с этим, никак нельзя обойти мнение известных специалистов по Шумеру и известную книгу крупнейшего шумероведа, американца С.Крамера «История начинается в Шумере» (М., Изд. «Наука», 1965). Подчеркивая, что именно в этом издании – одно из лучших повествований о Гильгамеше, мы бы хотели заострить внимание читателей на несколько ином аспекте шумерской эпопеи. И, конечно, нельзя не сказать о государстве Аратта, о котором шла речь в связи с точкой зрения ученых, о том, что название горы Арарат восходит именно к названию этого государства.

         Еще Л.Вулли, на которого мы ссылались выше в связи с его раскопками шумерийского города Уру, писал: «Язык шумерийских табличек резко отличается от языков других народов, когда-либо населявших Месопотамию и до сих пор не удалось определить к какой языковой группе он относится… Шумерская цивилизация возникла из элементов трех культур: Эль-Обейда, Урука и Джемдет Насра и окончательно оформилась только после их слияния».

         Некоторые же ученые высказывались совершенно конкретно. К примеру, известный ученый Д.Редер в работе «Мифы и легенды древнего Двуречья» (М., Наука, 1963) писал: «Древнейшими известными нам обитателями долины Тигра и Евфрата были шумеры… Именно они были создателями клинописи, выработавшейся из пиктографии и распространившейся впоследствии на всей территории Передней Азии. Язык шумеров стоит особняком. Попытка связать его с известными нам языковыми семействами не дали пока прочных и бесспорных результатов. Безусловным является лишь то, что он относится к числу агглютинативных и, скорее всего, может сравниваться по своей структуре с тюркскими языками» (курсив наш). Поясним, что агглютинация  – способ образования слов путем присоединения к корню слова аффиксов. Таковы тюркские языки.

         А вот, что свидетельствует немецкий ученый Р.Винглер в своем издании «Западная Азия с древнейшего времени истории человечества» (т.3, С-Петербург, 1903): «Дошедшие до нас наиболее древние источники написаны не на семитском языке. Они созданы на шумерском языке. Этот язык по своим основным признакам является по конструкции агглютинативным языком, сходным с тюркскими языками и полностью отличается по построению от семитских языков».

         Именно известный шумеролог, американский ученый С.Крамер в «История начинается в Шумере» поставил вопрос: откуда возникли шумеры со столь блестящей цивилизацией в столь древнее время. И ответил на этот принципиальный вопрос, что в IV тысячелетии до н.э. шумеры пришли в Междуречье с берегов озера Урмия. И эта точка зрения общепризнана более 150-летним развитием шумероведения и поддержана рядом известных специалистов: Оппери, Раулинсон, Гилберт, Рагозина, Хоммел, Реклю и др. Так вот, Шумер находился в тесных контактах с Араттой – первым азербайджанским государством, объединившим тюркоязычные племена су, турукку и лулулуби. Аратта располагалась на юге и юге-востоке озера Урмия. Это была горная страна, поскольку вокруг были горы Загроса.

         Об этой стране сохранились важные сведения в донесенных до наших дней эпических проиведениях – дастанах шумеров. Вот они: «Правители Ен-Меркара и Аратты», «Ен-Меркар и Ен-Сукушсиранна», «Ен-Меркар и Лугалбанда» и др. Между Араттой и Шумером существовали тесные культурные и экономические связи, правители этих стран старались захватить лидерство и подчинить себе другое государство. Вместе с тем важно и то, что в сложные дни для отражения натиска аккадских племен, правитель Урука (Шумер) обращался за помощью именно к Аратте, ездил в гости к ее правителю. Возможно, жила какая-то этническая память, поскольку, как отмечал С.Крамер и другие, шумеры пришли в Месопотамию из приурмийской зоны, где и располагалась Аратта. Добавим, что о проживании тюркских этносов в районе озера Урмия дали свидетельства известные историки. А.Оппонгейм, З.Ямпольский и др. писали, что в начале II тысячелетия до н.э. в районе озера Урмия проживали племена турукки (тюрки). Точно также М.Бойе и др. отмечали, что в IV-II тысячелетиях до н.э. окрестности озера Урмия были заселены племенами туру (тюрков) и здесь располагалась одноименная область.

         А вот свидетельство одного из авторитетных мировых историков, чешского ученого Б.Грозного от 1940г., в свое время расшифровавшего хеттские письмена и тайны хеттов.

         «Судя по всему… в далеком прошлом в IV тысячелетии до н.э., а возможно еще раньше, шумеры проживали в Туркестане или Казахстане и еще восточнее… Шумерский язык имеет с одной стороны черты алтайского и тюрко-татарского языка…, а другой стороны, черты индоевропейских языков…». Добавим, что в настоящее время около 200 слов шумерского языка разъяснены посредством тюркского.

         Уважаемые читатели! Мы коснулись вышеприведенного исключительно с целью того, чтобы означить проблему, а именно, Арата – горная страна с тюркским этническим элементом, со связями с недалеким Шумером и топоним которого, по мнению специалистов, дал основание для термина «Арарат» и библейских «гор Араратских…».

         Итак, уважаемые читатели, мы видим, что армяне «удревнили» свою историю, подправив «Священное писание» и «иафетовы колена», и придумав царские династии, довели ее до 2200г. до н.э. Тем самым армянство преследовало цель – попасть в эпоху легендарного Ноева ковчега, и объявить себя исключительными потомками Ноя. Более того, помимо заведомо ложных исторических утверждений, они постарались обзавестись и «реликвиями» от Ноева ковчега, т.е. материальными свидетельствами. Это лживое историческое утверждение вместе с подобными материальными свидетельствами и должны были лечь как «основания» под абсурд о Ноевском происхождении хайков. Мы, помимо того, что было изложено, добавим, что согласно исследованиям Гроссета, армяне появились на нагорье, именуемым Армянским, после 675г. до н.э. А первое письменное упоминание об армянах у отца истории Геродота датируется V веком до н.э. и этот письменный факт подтверждается материальным – стелами царя Дария, датируемыми 515г. до н.э., где есть информация об армянах. Поэтому историческая наука отвергает армянские басни на сей счет и принимает дату вселения армян на армянское нагорье не ранее V-VI вв. до н.э. Об «исключительном армянском праве» на Ноя, и ноевских мифах армян замечательно сказано у турецкого историка К.Горюна: «Коль скоро в качестве исторического источника используется «Священное писание» и другие мифы, то не мешало бы вспомнить, что по тем источникам, весь род человеческий после Всемирного потопа произошел от Ноя, следовательно, турецкий народ также был порожден тем же патриархом на склонах Арарата и смог успешнее, чем другие народы, отстоять и защитить родину от чужих притязаний» (курсив наш).

         Естественно, что армянские историки вынуждены были соглашаться с реальным, а не придуманным взглядом на армянскую историю. Вот свидетельство армянского историка Н.Пастермаджяна: «Армянские летописи относят появление Хайка и его народа в Армении к 2200 году до н.э. и приводят список сменявших друг друга до 800г. до н. э. духовных вождей и царей [cм. предшествующий параграф]. Современная наука не подтверждает эту легенду. Народы в отличие от индивидов любят прибавлять себе возраст…» (курсив наш). Добавить к этому что-либо, пожалуй, трудно.

         А теперь перейдем непосредственно к Гамигая и постараемся выяснить причины, по которым, согласно древнему преданию, Гамигая «была готова конкурировать с Агры-даг»?

         В отличие от Агры (Арарата) Гамигая (Гапычыг) хотя и ниже, но, тем не менее, самая высоченная вершина Малого Кавказа, а главное – она уникальный объект древнего наскального творчества, представляющего огромную культурно-историческую ценность и свидетельствующего о замечательном искусстве своих  древних насельников. И здесь – главная причина неуемного желания армянства прибрать его к рукам. 

         Стало быть, на всякий случай и Гамигая пробуют объявить армянской экстерриториальностью, тем более, что армяне для себя еще окончательно не определили к Агры (Турция) или к Гамигая (Азербайджан) пристали они в «своем» Ноевом ковчеге, да и в древнесирийских источниках, через которые они познакомились с Ноевым ковчегом, необходимых уточнений нет. И это удобно, поскольку территориальные претензии предъявляются как к Турции, так и к Азербайджану.

         Наскальные изображения Гамигая, равно как и другие памятники Нахчывана – давнишний предмет вожделения армянства и потому в армянских «исследованиях» всячески подчеркивается их армянское происхождение.

         Вот несколько «аргументированных» оснований: Х.Айвазян в «Независимой газете» от 17 февраля 2001 года, в качестве «обоснования» и претензий на наскальные изображения Гамигая выдвигает не более того, что «они могут принадлежать только армянам». Зато его однофамилец А.Айвазян оказался  изобретательнее и еще в 80-е годы, тайно побывав в Нахчыване, опубликовал в «Известиях» АН Арм. (№1982) статью «Наскальные изображения Навасора». Он не только умудрился переименовать Гамигая на армянский лад (Навасор, Тапасор), но и предъявил претензии к азербайджанцам. Так вот, он исал, что мы задуманно сменили «истинное» армянское название горы на Гамигая.

Да, уважаемые читатели, именно тот Айвазян, который сообща с Б.Мкртчяном несколько раньше «прочитал» медные деньги эпохи Эльдянизидов XII-XIII вв. как древнейшие армянские деньги, отнесенные к XIX веку до н.э. Именно тот, который после «холодного душа» от известного востоковеда Б. Пиотровского в «Историко-филологическом журнале» (1971, №3) АН Армении, в «Письме в редакцию» продолжил проторенную дорожку фальсификаторства. Без обращения в АН Азербайджана, втайне прибыв в Азербайджан, на сей раз он нафотографировал памятники ранних исторических периодов и на армянском выпустил очередной альбом – книгу, полную исторических измышлений (А.Айвазян «Нахчыванские мемориальные памятники и рельефы», Ер., 1987, арм.). И здесь поведавший насчет «арменизированного» названия Гамигая, умудрился отнести к армянскому наследию памятники Нахчывана IV-I тысячелетия до н.э. – памятники античного, средневекового периодов, включая времена Атабеков, Ак-оюнлу, Кара-Коюнлу и других  государственных образований Азербайджана. Поставим вопрос: что такое же Гамигая для Азербайджана и почему не дает покоя армянству?

         Гамигая находится в Ордубадском районе Нахчывана, неподалеку от села Насирваз, где и проходит граница с сегодняшней Арменией. Гамигая известна  блестящими образцами наскальных изображений, свидетельствующих с высочайшей древней культуре и искусстве наших предков. Устами народа, из поколения в поколение передается это легендарное имя Гамигая, которое на самом деле представляет собой, как отмечалось, крупнейшую вершину Гапычыг (3906 м) Малого Кавказского хребта, и, согласно бытующему преданию, как отмечалось, во время всемирного потопа знаменитое судно Нуха (Ноя) именно здесь получило свою вечную стоянку и превратилось в окаменелость. Отсюда и идущее из глубокой древности название – Гамигая.

         К слову, особая версия трактовки феномена Гамигая, как месте культовых целей тюрков и Всемирного потопа, как символа перехода язычества в тенгрианство, предложена  М.Аджи по результатам экспедии «Ной» (2005). Однако это тема особого разговора (М.Аджи, «Дыхание Армагеддона», АСТ «Хранитель», М., 2006). На южных склонах Гамигая примерно на уровне 2800-3200 м над уровнем моря на яйлагах, именуемых Гарангуш и Ноби юрду выявлено свыше 1000 наскальных изображений. И эти замечательные исследования выполнены известным азербайджанским ученым-археологом Вели Алиевым. И делалось это, несмотря на все превратности, чинимые из центра, подуськиваюмого армянством, давно вынашивающим план присвоения этого культурного исторического достояния. Выявлены прекрасные памятники. Это и изображения человека, козлов, маралов, собак, фантастических животных, птиц, змей  и многое другое. Согласно исследованиям,  эти наскальные изображения датируются IV-I тысячелетиями до н.э. и они выбиты на базальтовых скалах. Поскольку яйлаги расположены очень высоко и не приспособлены для постоянного проживания,  в эпоху бронзы местное оседлое (землепашцы) и полукочевое (животноводы) население в жаркие летние месяцы перегоняли сюда свои стада. Именно эти насельники и создали здесь прекрасные образцы наскальных изображений. Об этом свидетельствует и значительное сходство указанных наскальных изображений с материальными памятниками эпохи бронзы Нахчывана, расположенными вдоль Араза. Сезонное (летнее) проживание здесь, в Гамигае древних насельников подтверждается и тем фактом, что в средневековье эти места продолжали служить яйлагами, и здесь выявлено большое количество древних стоянок и гробниц.

         Роль памятника Гамигая в изучении древней культуры и искусства Азербайджана исключительна, поскольку эти наскальные изображения позволяют нам судить о хозяйстве и образе жизни, религиозных идеях и духовной культуре древних насельников Нахчывана. Наскальные изображения Гамигаи являются свидетельствами космологических взглядов, поклонению силам природы, духу предков со стороны древних насельников, они же показывают их тотемистические представления, ряд других первобытных верований, присущих нашим предкам.

         Именно на  этот древний памятник сегодня и предъявляют претензии армяне! Несмотря на то, что нашими археологами обнаружены сходные по времени, содержанию и технике исполнения наскальные изображения в Кяльбаджаре, а также на переданных Армении в советское время территориях, в горах Зангезура и Гейяма (Вардениса).

         А, предъявляя претензии, и не имея аргументированных оснований, фарисейскими методами пытаются довести до неискушенных права на этот памятник. И это, абсурд, как понимают, уважаемые читатели. И не случайно в этом и предшествующих параграфах мы повествовали о том, что армяне не имеют никакого отношения к Всемирному потопу, к «прямым наследникам Ноя» и никогда не являлись аборигенами кавказских земель и тем более, никогда не имели какой-либо государственности на этих землях до 1918 года.

         И мы завершаем изложение гамигаинского абсурда высказыванием  известного европейского историка Ф.Маклера из его книги «Армянская нация» (Париж, 1924, франц.): «Ясно, что Армения, т.е. географический район, с исторических времен носящий это название не был местом постоянного проживания называемого армянами народа…» (курсив наш). Стало быть, и претендовать на какие-то исторические памятники древнейших времен, вроде Гамигая, не может быть каких-либо оснований. Тем более, что согласно признанию армянского историка Б.Ишханьяна («Народности Кавказа», С-Петербург, 1916) «Настоящая родина армян – «Великая Армения» есть Малая Азия».

                                         §12. Армяно-скакунский абсурд

 Мы продолжаем, уважаемые читатели, подборку «Ab absurdo...» «.. .Ad absurdum», где повествуем об армянских абсурдах, являющихся заведомо лживыми утверждениями. Эти утверждения, а точнее лживые байки, представляются нелепостями, не подразумевая при этом бессвязного набора слов. Абсурды, тем более армянские, имеют вполне конкретный смысл, определяемый целями армянства: претензиями на азербайджанские земли и вместе с ними, притязаниями на культурно-историческое прошлое и интеллектуальное достояние нашего народа. Наряду с этим армянские абсурды призваны к формированию образа армянства согласно принципу «казаться, а не быть на самом деле», убедить неискушенных в действительности воображаемого. Еще Кондильяк уместно предупреждал, что «воображение, став на ложный путь, подвигается вперед быстрее, ибо нет ничего более плодовитого, чем ложный принцип». Стало быть, «нельзя утверждать никакой неправды, не присочинив для нее другой неправды» (Лессинг) и потому абсурды рождают очередные абсурды. И, невзирая на известное изречение Берни, что точно также, «как легко выдать детям сказку за правду, также трудно представить людям басню за правду», армянские абсурды множатся. И вот почему. Лживые абсурды, чтобы прижиться, всегда имели постоянных спутников - подлог и фальсификацию, лицемерие и хитрость. Именно поэтому они далеко не безвредны: армянские абсурды обычно строились и строятся, ущемляя интересы других и, в первую очередь, наши, азербайджанские. Потому абсурды не могут оставаться без внимания, ведь не случайно, что «ложь стоит на одной ноге, а правда на двух»...

Итак, «армяно-скакунский» абсурд

В очередном «армяно-скакунском» абсурде хотели бы рассказать вам о том, как в последние 15-20 лет Армения «превращается» в страну, имеющую «огромные традиции коневодства» и продолжающую их развивать, страну, подарившую миру «замечательных карабахских скакунов» и не только эту породу, и, вообще, о том, как «армяне» одними из первых начали разводить лошадей, особенно «боевых». И, конечно, как вы понимаете, удивительная метаморфоза, связанная с подменой традиционного образа армянина с осликом из недавнего прошлого на всадника верхом на породистой лошади, происходит на бумаге.

«Основаниями» для многочисленных армянских изысков в этой области служат замечательные басни, вроде той, что «для древних армян лошадь была животным от бога, а один из главных богов пантеона Наири (Урарту) - бог войны Тейшеба, изображался верхом на коне, а на столбах его храма в Диаухи были высечены фигуры камней». Другой подобной байкой - «основанием» является армянская легенда о Тигране, царе армянском, любившем своего коня так, что, не желая отдавать его, он обманул персидского правителя Шапуха. И поплатился за обман ослеплением и, по уверениям армян, легенда эта попутно заложила и сюжет «сын слепца» - «Кероглу», да и конь Гырат был объявлен «армянским». Или возьмем армянские хроники. И здесь мы встречаемся с байками об армянских конях. К примеру, небезызвестный по предшествующим публикациям армянский историк Себеос, писал, что Смбат Багратуни устраивал скачки на чистокровных армянских скакунах и т.п.

Мы не отнимаем вашего времени, уважаемые читатели, на вышеприведенные армянские «аргументы», поскольку в одном из предшествующих параграфов в подборке «Театр абсурда» мы повествовали о том, что нынешняя Армения, по мнению большинства специалистов, никакого отношения к Урарту не имеет и наряду с этим с огромным энтузиазмом эксплуатирует имена и названия, оставшиеся от этого некогда могущественного, а ныне исчезнувшего государства и населявшего его этноса. Точно также, как и в предшествующих параграфах цикла «Пришел, увидел…, присвоил» мы поведали об усилиях, предпринимаемых армянами для «арменизации» эпоса «Кероглу и, якобы, о влиянии на него «армянской легенды», наподобие «Аршак-сын слепца». Мы намеренно не ссылаемся на конкретных армянских авторов, поскольку подобные «аргументы» в пользу древних традиций «армянского коневодства» перекочевывают от одного издания в другое и, вдобавок, ими заполнен Интернет. Но мы продолжим перечень такого рода армяно-скакунских «аргументов». Оказывается, что исконно армянской «айраратской» породы лошадей было так много, что «в древности лошади являлись предметом армянского экспорта». Кони доставлялись и «на Запад – Понт, Рим, Босфор и на Восток – Персия, Мидия, Египет, даже в Индию и Китай».

Уважаемые читатели, наверное, понимают, сущность экспорта в условиях отсутствия армянской государственности. Поэтому некоторые армянские авторы коневодческих опусов на всякий случай, оговариваются, что Армения, будучи сателлитом, выплачивала дань конями и, в частности, апеллируют к письменам от правителя Ахеменидской державы Дария, где указано, что «только Армения платила дань лошадьми». Напомним читателям, что речь идет о VI веке до н.э. и как отмечалось в предшествующих параграфах, именно о том времени, когда, по общему мнению, большинства специалистов, армяне только появились на Армянском нагорье. Область Айрарат, по имени которой «выводят» армянскую айраратскую лошадь, локализуется в эпоху Ахеменидов на берегах Евфрата, вокруг озера Ван, где и располагались две сатрапии Ахеменидского государства. Напоминаем также, что, говоря об Армении, мы следуем известному армянскому историку Патканову, понимавшему под этим названием понятие не политическое, а чисто географическое.

При этом армяне не являлись автохтонами и на территории Малой Азии (исторической Турции), а пришли сюда, по мнению арменоведов с Балкан в составе фрикийских племен и на волне киммерийского движения. Последнее издание «История армянского народа» сообщает, что в верховье Евфрата на территории хеттов, хурритов и лувийцев проникли группы протоармян, именовавшихся в ассирийских клинописях «мушку» и «урму», в греческих «аримами», а в дальнейшем «армянами». Вместе с тем, повторяем, что историческая наука остановку армянского транзита на армянском нагорье относит только к VI-IV вв. до н.э. Выходит, что армяне приводили с собой несметные табуны лошадей, ибо, в противном случае, выплачивать дань Ахеменидам, как пишут армянские коневоды, исключительно лошадьми не было бы возможности. Конечно же, подобные утверждения и есть нелепость. А вслед рождается и новая нелепость: оказывается, что за коневодство в Армении отвечал «княжеский род Аматуни, которому «принадлежали огромные земли», в т.ч. Шарурская долина. И это - очередная нелепость, поскольку, уважаемые читатели, знают, что только в XVII-XVIII вв. колонисты - армяне появились на Кавказе, и только после Туркменчая началось их массовое вселение на кавказские земли. Но и это лживое утверждение еще не на «рекордной» высоте. Оказывается, что «наибольших успехов коневодство в Армении достигло в разведении лошадей, которых использовали в военном деле», а «армянская конница считалась одной из мощнейших в Азии». И не случайно эту конницу именовали «айрудзи», т.е. «человеко-конь», почти как мифологических кентавров.

Вместе с тем, по признанию армянских же авторов, изменения в генофонде айраратской породы лошадей происходили после очередного захвата Армении и перехода ее от владений одних государей к другим. Не помогала и мифическая боевая конница. Зато, как выясняется из армянских опусов, польза была и заключалась она... «в выведении новых пород армянских коней». К примеру, после тюрко-сельджукского покорения армян, тюрки, не имевшие «ни конского снаряжения для лошадей, ни седла, ни уздечки, обходясь просто веревкой», благодаря своим «огромным, сильны, стойким» и «почти диким коням» дали толчок в происхождении известных карабахских коней. Или, в VIII веке, когда Армения была завоевана арабами, от арабских скакунов и армянских айраратских лошадей «произошел сорт мажакских коней, которых разводили в Васпуракане и Каппадокии». И эти быстроходные кони, оказывается, стали «гонцами царского дома Багратидов. А вот в XIII веке татаро-монгольское нашествие завершилось появлением «гардыманских коней, используемых в военном деле». От них пошел сорт «грастов» - армянских тяжеловесов и т.п.

Завершается же коневодческая байка в полном соответствии с концовкой армянских нарративов, как, например, у небезызвестного читателям М. Хоренского - тяжелыми временами и, конечно, вражеским образом в лице тюрков. Оказывается, что тяжелое время для армянского коневодства связано с османскими турками, попав под власть которых армяне не имели возможности совершенствовать породу «бумажных» лошадей: «Турецкое законодательство не позволяло христианам иметь лошадей», а вот «в Восточной Армении, которая была под игом Сефевидов, продолжалось совершенствование армянской породы лошадей». Самое удивительное в том, что именно здесь, в Восточной Армении, в Сефевидском государстве и были доведены до совершенства... карабахские скакуны. Выходит, армяне в Иране сохранили и взрастили азербайджанских карабахских коней. А вот по вине турков исчезли «элитные сорта айраратских, гардманских и криакупских» лошадей. Как говорится, нет пород и нет спроса с армянских лошадиных селекционеров.

Не комментирую всю приводимую последовательность армянских нелепостей, коснемся только одного – проблемы «замечательной и мощной» армянской конницы. А для этого посмотрим, что говорит «Советская Военная Энциклопедия» от 1974 года о коннице (кавалерии) и ее истории. Здесь отмечается, что боевые колесницы применялись еще до появления конницы в странах древнего мира. Как род иррегулярных войск конница впервые возникла в Ассирии и Урарту (IX в. до н.э.), а затем в Персии (VI в. до н.э.). То же самое утверждает и «Большая Советская Энциклопедия» от 1973 года, подчеркивая, что с IX века до н.э. ассирийское войско, стало активно использовать конницу. Советские энциклопедические издания в отсутствии лояльности к армянским «достижениям» прошлого упрекнуть трудно. И, тем не менее, ни в той и ни в другой энциклопедиях, конечно же, нет ни единого слова об армянской коннице, тем более древних времен. И, совершенно естественно, и в той и другой энциклопедии отмечается татарская конница Чингисхана, как, например, БСЭ свидетельствует, что «в войнах азиатских феодальных государств особенно высокой организованностью и боеспособностью отличалась легкая монголо-татарская конница Чингисхана и его преемников (XIII-XIV вв.), «...были отличными наездниками, в совершенстве владели луком, саблей и арканом, ... умело маневрировали на поле боя, применяли ложное отступление и засады, а для завершающего удара сохраняли сильные резервы».

Вместе с тем, поскольку армянское мифотворчество неугомонно, то мы приведем несколько новых и еще более «оригинальных» абсурдных суждений, рожденных уже знакомым вам, уважаемые читатели, С.Айвазяном из его книги «История России. Армянский след» (М., 1998).

Согласно этому автору оказывается, что знаменитая армянская конница прошла свое боевое крещение еще в XVIII веке до н.э., когда армяне в образе гиксосов покорили древний Египет. Помимо всего легендарного прочего умелые гиксосские наездники, то бишь армянские конные воины «принесли» в Египет своих айраратских лошадей и, как выясняется, сей автор впоследствии «доказывает» «благодаря именитым айраратским жеребцам, появились арабские, персидские, английские, биатрийские, ахалтекинские и остальные породы лошадей» (курсив наш). Вот так! Для более выпуклого представления армянского абсурда, позволим себе напомнить о том, кто такие древние гиксосы. В соответствии с принятым историческим подходом в 1786г. до н.э. в Египет вторглись полчища пришельцев - гиксосов, которые покорили его и правили здесь 200 лет. По мнению египтологов - это «темный период египетской истории» (Г.Бругш, «История фараонов», пер. Г.Властова, Спб., 1880). Немецкий египтолог Бругш, на которого мы ссылаемся, цитируя древний источник, а точнее историка Манефона, сообщает о пришельцах, «что весь их народ назывался Гиксос, то есть цари-пастухи». Столь странное название «цари-пастухи» в настоящее время объясняют тем, что египтологи буквально поняли слова древнего историка Манефона. Гиксосы были кочевниками, конниками и прекрасно владели ратным делом. Були на основе анализа исторического материала пришел к выводу, что воинственных кочевников именовали не гиксосами, а «хекаут-хасут», что означает «правители пустынных стран». Этой точки зрения придерживался и известный ученый В. Авдиев в своей знаменитой «Истории Древнего Востока» (М., 1953). Они же показали, что дошедший этноним - греческое искажение истинного названия. Последнее подтверждается и другим историком древности Иосифом Флавием, а именно о том, что это были кочующие племена, возможно арабы. Вот как описывал Бругш вторжение гиксосов и завоевание ими Древнего Египта: «По сказаниям Манефона в некое время дикий и грубый народ, пришедший с Востока, наводнил своими толпами нижние земли, напал на туземных царей, сидевших в своих городах, и овладел всей страной, не встретив сильного сопротивления со стороны египтян... Затем сделали они одного из среды себя царем, имя ему было «Салатин» или «Салтис», так же «Силитис»... Найдя в Сетроитском округе город... «Аварис», - он отстроил его, укрепил весьма крепкими стенами и ввел в него 240 тысяч тяжело вооруженных воинов, долженствующих составлять его горизонт» (курсив наш). Согласно Бругшу, страна, откуда пришли гигсосы на разных языках, звучала по-разному, а именно Сирия, Рутенну Востока, Ашер и Менти, но самое древнее из них было Рутенну Востока (выделено нами). Вот имена первых 6 царей гигсосов по Бругшу: «Салатис», «Бнон» или «Банон» или «Беон», «Апахнан», «Афобис», «Аннас» и «Асеф» или «Асет» (курсив наш). Полагается, что с гигсосами пришли в Египет и кони. В частности, 3.Рагозина в книге «Древнейший Египет» указывала, что: «Египтянам уж конечно не за что было благодарить азиатских пришельцев[гиксосов]. А все же они сделали Египту один бесценный подарок: и они провели туда коня. До их прихода этот царь домашних животных не был известен в долине Нила...» (курсив наш). Так вот, учитывая, что гиксосское правление в Египте действительно темное время, армяне решили объявить себя гиксосами, не только покорившими древний Египет, но и подарившими ему коня, поскольку «армяне были именитыми коневодами Азии». Тем более что имена гигсосских царей, по сообщению Бругша, начертанных ими на собственных памятниках (статуях, сфинксах и т.д.) или на памятниках древнейших египетских царей оказались стерты и «прочитать их по оставшимся следам являлось предметом чрезвычайной трудности». Естественно, что мы не могли бы утверждать, что это сделали армяне, но, тем не менее, прием этот знакомый вам, уважаемые читатели, из армянской практики уничтожение албанских - надписей. Словом, почва для фальсификации была подготовлена, и ею воспользовались армяне. И надо сказать, весьма сметливо. Дело в том, что С.Айвазян попутно объявил армян и потомками хеттов.

Хеттская держава была мощным государством Малой Азии (Анатолия), существовавшим в XVII-XII вв. до н.э., соперничала с Древним Египтом и даже в дипломатической переписке с египетскими царями подчеркнуто сохраняла уверенный тон сильной стороны. Хеттская же цивилизация считалась очень развитой и овладела плавкой железа, имела свой алфавит и календарь, а также располагала прекрасным войском, состоявшим из боевых колесниц и тяжело вооруженной пехоты. Согласно расшифрованному хеттскому письму выдающимся чешским ученым Грозным, в хеттских текстах имеются свидетельства, что в противостоянии с Египтом хеттская армия выставляла до 2,5 тысяч боевых колесниц. Хеттское государство отличалось многонациональностью и наряду с хеттами здесь проживали и говорившие на семитских диалектах выходцы из Северной Сирии. Так вот, наряду с боевыми хеттскими колесницами, С.Айвазян прибирает к рукам и все остальные достижения хеттской цивилизации. Невзирая на то, что вооруженные противостояния, описанные в хеттских текстах с Египтом, происходили спустя полтысячелетия после нашествия гиксосов на Египет, для Айвазяна важно, что армяне они же хетты, они же гиксосы, будучи цивилизованными и воинственными насельниками Малой Азии, покорив Египет, правили им и оставили на память о себе айраратских коней, одомашненных в свое время ими же.

А теперь мы приводим мнение египтолога Брукша, еще в свое время развенчавшего возможность подобных поползновений, включая армянские «армяно-гиксо со-хеттские» абсурды: «В данный момент мы настойчиво указываем на полную тождественность имени гиксосов манефоновского предания с приведенным выше составным египетским словом «гак-шаус», то есть «царь арабов», или «царь пастухов». Причем заметим, что совершенно также составленное слово находится в гробничном зале Хнумхотепа в Бени-Гассане, это «Гак-Абиша» - «царь Абиша». Но мы при этом не беремся утверждать, что выражение «гак-шаус» было принято как титул самими иноземными завоевателями. Очень может быть, и даже очень вероятно, что египтяне, уже изгнав своих притеснителей семитской крови, заклеймили этим презрительным выражением тех царей, которые во время своего владычества считали себя законными властелинами Египта».

Уважаемые читатели! Несомненно, что история с гиксосами и в действительности непростая, а потому в ученом мире, подчеркиваем, ученом мире, а не армянской кузнице абсурдов, продолжают иметь место различные версии о происхождении гиксосов. К примеру, по одной из версий гиксосы являются первоевреями, а та часть из них, которая осталась в древнем Египте после изгнания гиксосов, подвергалась неприязни со стороны египетского населения, вплоть до их окончательного исхода во главе с Моисеем. Так что непринятие гиксосовского объясняет и последующую неприязнь к евреям. По другой версии, выдвинутой известным русским ученым Н. Морозовым в его книге «Христос», под «гиксосовскими пастухами» понимаются «гиксосовские пастыри» - проповедники единобожия. Развивая это понимание, школа академика А.Фоменко в своей «Новой хронологии» полагает, что под гиксосами следует понимать представителей Тюрко-Руси или Руси-Орды, а нашествие на Древний Египет гиксосов есть ничто иное как «Великое татаро-монгольское нашествие» (Г.В.Носовский, А.Т.Фоменко «Империя», М., 2003, а также «Русь и Рим», М., 2001, книга 3). В качестве отправной точки для обоснования гипотезы школа А.Фоменко принимает единое мнение египтологов, что гиксосы пришли с востока. Используется также указание Г.Бругша, что вышли они из Рутении. А Рутения - древнее историческое название территории Руси. Обращаем внимание уважаемых читателей, что несколько выше мы выделили имена гиксоских царей и основанный гиксосами - пришельцами город - столицу Аварис. Так вот, по мнению А.Фоменко и др. и в соответствии с «Энциклопедическим словарем» от 1985 года «авары» (правильнее, «абары») - племенной союз тюркоязычных племен. К примеру, можно назвать созданный тюрками в VI веке на берегах Дуная «Аварский каганат». Поэтому, по мнению А.Фоменко и других, назвать Аварисом свою столицу могли только тюрки, используя этноним «авар» одного из своих племен. Далее, если следовать Г.Брукшу, известные египтологи Руже, Мариэтт, Лаут «считали Аварис тождественным с Танисом». Танис или «Танаис» - это Дон. А донские казаки до XVIII века, как известно, говорили на тюркском языке и были выходцами из тюркских образований. Многие же хронисты прошлого, а именно Мавро Орбини, на которого мы ссылались в предшествующих параграфах, Фальмерайер и др. связывали славян с тюрками (гуннами и аварами). Так, к примеру, М.Орбини в своей книге «О расширении народа славянского» писал, что «король Агилулф объявил войну римлянам... и вышедши с войском из Миляна (Милана) просил помощи у хагана, государя Аварского, который ему послал войско славян». Или «славяне, учинив союз с гуннами и аварами, наступили на земли греческого царства» (курсив наш). И, наконец, вот какую трактовку дает А.Фоменко и его последователи выделенным нами раннее именам царей-гиксосов:

«Салатис» - «Султан»
«Бнон» или «Банон, или «Беон» - «Боян»
«Апахан» - «Ала-хан»
«Афобис» - «Апофис»
«Аннас» или «Ианас» - «Иоан»
«Асеф» или «Асет» - «Асаф».

Следует подчеркнуть, что, по мнению школы А.Фоменко и не только этих ученых, многие из египетских иероглифов-письмен не всегда правильно переведены. К примеру, имя «хуни», переведенное Г.Брукшем как «рубящий», Фоменко считает, что надо читать как «хунн» («гунн»), имя отца царицы Нубхас при обращении к нему передано как прозвище, а должно быть, по мнению А.Фоменко, как «баба» («папа» - «отец»). Точно также, по его мнению, страна «Сабири» должна быть «Сибирь», да и название народа «казн», как «газ-гуз», «гуц» или «казак» и т.д. Нельзя не отметить и то, что в знаменитой «Джафар-тарихи» («История Джафара»), являющейся единственным источником тюркоболгарской истории, указано о покорений Египта.

Приведем цитату: «...Часть тюрков с образцом Окуза и управляемая духом Самари направились на Запад, и подчинила себе Балканы, Малую Азию, Северный Египет, Сирию, Ливан, Ирак, Палестину, Южный Кавказ и Западный Иран». И здесь в память о святом духе Самари создали государство Самар (Шумер), построили в Египте пирамиды». Итак, уважаемые читатели, мы позволили сделать только краткие наброски мнений, существующих в ученом мире в связи с происхождением гиксосов. И сделано это было исключительно с целью демонстрации абсурдных идей С.Айвазяна, лишенных даже псевдонаучности.

Добавим же к приведенному еще несколько строк, связанных с нашим Баку. К сведению читателей мы хотели бы сказать и о том, как представляет себе древность нашего родного Баку известный английский египтолог Флиндерс Петри в работе «Происхождение «Книги мертвых» (Обозрение «Древний Египет», июль 1926, ч. II), которая впоследствии была освещена в статье И.Мещанинова «Египет и Кавказ» (Баку, 1927). Знатный египтолог доказывал, что название «Баку» тождественно названию «Bakhau», о чем упоминалось в древнеегипетской мифологии «Книга мертвых» и эти древние тексты датировались III тысячелетием до н.э. Главная мысль Флиндерс сводилась к тому, что корни египетской мифологии следует искать здесь на Кавказе, на Апшеронском полуострове. По мнению Флиндерс, «Bakhau» есть большая гора, на которой встает солнце, а «бака» - «утренняя заря», то есть это Баку, расположенный на восточных берегах Большого Кавказского хребта. Есть и раскопанные материальные свидетельства связи Азербайджана с Египтом, такие как археологическая находка -бронзовая статуэтка египетской богини Бает с головой кошки (район Човдара), бусы из голубой египетской пасты (Мингячевир, Ходжалы, Ханлар), датируемые 2 тысячелетием до н.э. Найдены также египетские глазки (Ялойлу тепе, Мингячевир), скарабеи - статуэтка человека без головы оттуда же и др.

Словом, согласно Флиндерс, первые люди пришли в Египет из Баку, с Апшерона... И это подтверждается древнеегипетскими папирусами от 471 и 446 года до н.э., где также описывается пришествие народа с западного побережья Каспия, выходцев из Азербайджана - представителей племен каспиев, явившихся в Древний Египет. Уважаемые читатели! Как вы заметили, мы стали свидетелями разнообразных абсурдов армянства, так или иначе связанных с поиском «аргументов» для обоснования «выдающихся традиций армян в коневодстве» и попутному решению и других вопросов из цикла «казаться, а не быть на самом деле». И мы неоднократно подчеркивали, и как следовало из содержания абсурдных утверждений, приведенных ранее, что абсурды перманентно строились «в счет и за счет других». Так вот, «венцом армянской традиции коневодства» и является заключительный абсурд из этой цепочки армяно-скакунских абсурдов. Речь пойдет о том, что недавно армяне выпустили почтовую марку, где зафиксировали свои коневодческие «традиции» и, естественно, на марке красовалась лошадь - карабахский скакун... Альетмяз, принадлежащий Хуршуд Бану Натаван – замечательной азербайджанской поэтессе из Карабаха, супругом, которой был Хасанбек Усмиев. Жеребец Альетмяз как раз происходил с конного завода X.Усмиева. Убедиться в этом, уважаемые читатели, вы можете и сами, сличив фотографию жеребца Альетмяза царского времени с сегодняшней маркой Армении с аналогичным изображением. А фотографии того времени сохранились, поскольку на Всероссийской выставке 1867 года Альетмяз занял призовое место и под его фотографией имеется надпись: «Жеребец Альетмяз из завода княгини Усмиевой».

         Азербайджан еще ранее в начале 90-х годов выпустил марки, посвященные нашим лошадям, и направил несколько снимков наших лошадей на отпечатание марок и которые в настоящее время уже вошли в Международную Почтовую организацию. Фальсификация, совершенная армянами, держится на ранее приведенных «обоснованиях» армянского происхождения карабахских скакунов. Армяне не скрывают и того, что марку, посвященную карабахской породе лошадей, они выпускают вслед за Азербайджаном.

Выше мы приводили примеры армянского коневодческого мифотворчества и, как понимают, уважаемые читатели, армяне к выведению пород лошадей в целом и, тем более к карабахским скакунам в частности, никакого отношения не имеют. И посему ограничимся кратким историческим экскурсом, связанным с карабахскими лошадьми. Однако начнем с того, о чем мы уже повествовали. А именно с многочисленных скульптурных изваяний «Даш ат», найденных на территории Азербайджана, и которые армяне упорно у нас крали. Наряду с «Даш-гоч» это были наиболее часто встречаемые надгробные скульптуры на могилах, именуемых азербайджанским народом «Огуз гябирляри». Установление каменных фигур коня и овна на древних могилах Огузов было связано с их погребальным обрядом и являлось свидетельством огромного почитания образу коня, по сути являвшего собой своеобразный культ.

Туркестанским тюркам был свойственен схожий ритуал. Еще в «Путешествии Ибн Фадлана на Волгу» отмечалось, что на могилах усопших растягивали голову, кожу, ноги и хвост коня на специальных подставках, полагая, что именно так «усопший поедет в рай». На древних надгробиях, найденных на территории Азербайджана очень часто изображены всадники с мечом или сцены охоты. В могильниках еще более раннего периода, а именно средней и поздней бронзы обнаружены конские скелеты, отдельные конские захоронения и многочисленные предметы конского украшения (сбруи, бронзовые удила). К примеру, кости коня в Гюльтепе (Нахчыван) обнаружены во втором и третьем слоях раскопок, причем кости третьего слоя уже прирученной лошади. Скелеты коней и предметы конской упряжки найдены и в других захоронениях Азербайджана, в частности в Карабахе, близ Ханлара, конские тотемы, как обычай того времени, обнаружены при раскопках в Нахчыване, Карабахе, Мингячевире, Гяндже и др. А вот, найденные в Мутанской равнине при раскопках останки лошадей, считающиеся древнейшими, позволили утверждать, что Азербайджан - один из регионов, где были одомашнены лошади, а наши предки - в числе основателей мирового коневодства. И датируется все это II тысячелетием до н.э. Это не случайно, уважаемые читатели, поскольку кони разводятся там, где к ним особо трепетное отношение, сохраняемое не только в материальных свидетельствах археологии, но, что не менее важно, в этнической памяти и традициях. Именно таковыми свидетельствами наряду с наскальными изображениями Гобустана является наш фольклор, наша письменность. В эпосе «Деде Коркут» кони есть первое достояние витязя-игита, в «Керогу» - замечательный образ коня Гырата, которого самозабвенно любит его хозяин, в других азербайджанских дастанах культ коня восходит к мифическим корням, освященным огнем и морем. Пословицы и поговорки - «коня узнают по поступкам, героя - по осанке», «игит тот, кто, упав с коня, сумеет вновь его оседлать» и многое другое. Этнические предки азербайджанцев - огузы рождались на коне, жили на нем всю жизнь и на коне умирали. Словом, конь - одно из достояний Азербайджана, понятие, не вычленяемое в недалеком прошлом из азербайджанского бытия.

         Азербайджанские кони сообразно государственным образованиям на нашей территории именовались и ницейскими, и мидийскими, а со временем, в средневековье, прославились как карабахские. Они с древнейших времен снискали себе боевую славу. Как писал известный ученый И.Дьяконов коневодство, и легкая колесница стали распространяться в приурмийских районах не позже конца III тысячелетия. И Ницейская равнина к западу от Каспия и приурмийской зоны имели прямое отношение к исторической территории Азербайджана. Ежегодно в конюшни правителей посылалось не менее 20 тысяч отборных коней. Именно эти кони, составляя главную убойную силу мидийского войска (колесницы и всадники) в VI-V вв. до н.э., позволили Мидийскому царству сокрушить власть Ассирии, добиться подчинения Урарту и Манны. В Атропатене, отделившейся от Мидии, конники и колесницы являлись ударной боевой силой. Найденные материальные свидетельства при раскопках показали, что в боевых упряжках находились и по 2, и по 3 воина, а сами колесницы имели 6 зазубренных колес.

В средние века, как писал Катерино Зено, азербайджанский правитель Узун-Гасан мог выставить в своем войске как минимум 300 тысяч наездников, а при необходимости и того больше. Не случайно азербайджанские Сефевиды запретили вывоз местных лошадей за пределы государства.

Так, уважаемые читатели, вплоть до ХХ века самой красивой и благородной породой Кавказа считалась карабахская, имеющая общие корни с арабской и ахалтекинской породами. Карабахскую породу в Карабахе, на Родине именовали Кеглан. На этих лошадях ездили беки и князья, их ценили на всем Южном Кавказе, в Малой Азии, в Персии и России и, зачастую, под именем персидских, они использовались в качестве даров или военных трофеев. Эта порода – одна из древнейших в мире была не­большого роста с красиво посаженной головой, прекрасным золотисто - рыжим окрасом и хорошо развитой мускулатурой. Будучи на протяжении многих столетий гордостью конюшен карабахских ханов, эта порода лошадей обладала исключительной выносливостью и верностью хозяину, она была незаменима на горных дорогах. Она была под российским царем Николаем I, в 1956 в качестве дара, лошадь по кличке «Заман» была преподнесена советским правительством английской королеве. Жеребец по кличке «Хан» - красивейший золотисто-рыжий конь покорил фран­цузские салоны и даже под его цвет парижские модницы красили свои волосы. Демонстрировался он на Парижской международной выставке 1867 года и получил серебряную медаль. Словом, карабахские скакуны были только золотисто-рыжей масти, за что их зачастую называли «сарлар». Была и уникальная масть «нарындж», отличавшаяся золотистым цветом при бурых хвосте и гриве. Именно бесценной масти золотой, вероятнее всего, и посвящены замечательные строки М.Лермонтова в «Демоне».

«Под ним весь в мыле конь лихой
Бесценный масти золотой
Питомец резвый Карабаха
Прядит ушами и, полный страха
Хрипя косится с крутизны
На пену скачущий волны». 

Карабахская порода лошадей для всего Кавказа играла такую же роль, как английская чистокровная в Европе. «Карабахские скакуны» дали начало другой азербайджанской породе «дильбазским» лошадям, их использовали при выведении карабахской лошади, но сильнее всего кровь «Кегляна» ощущается в донской породе. О качестве этой породы говорит тот факт, что в 1823 году англичане купили у карабахского Мехти-кули-хана за большие деньги 60 кобыл. В 1866, 1869, 1897 гг. карабахские скакуны достойно представлялись на международных выставках и были награждены золотыми и серебряными медалями.

На Всероссийской выставке 1869 года карабахские жеребцы также получили высокие награды - «Меймун» - серебряную, «Токмак» - бронзовую, а золотисто-рыжий «Альетмяз», фото которого присвоили армяне, был не только отмечен специальным похвальным листом, но и назначен производителем на российские конные заводы. Древние традиции коневодства развиваются и сегодня в Азербайджане. Существуют два конезавода и два коневодческих хозяйства.

         По статистике в Азербайджане сейчас 65 тысяч лошадей, из которых 20% карабахской и до 15% дильбазской породы, а остальные являются помесями или типами, находящиеся на стадии формирования. И, конечно, карабахские кони «Кеглян» украшают азербайджанские табуны лошадей. «Альетмяз» и был таким «кегляном», который выкрали армяне, поместив его изображение на своей почтовой марке. Итак, уважаемые читатели, вот краткие сведения об азербайджанских конях на фоне «древней армянской традиции коневодства», когда карабахские скакуны выращивались армянами в Иране.

Мы завершаем, уважаемые читатели, «армяно-скакунский абсурд» и завершаем не совсем обычно. Мы приведем три цитаты, из которых две принадлежат армянским источникам, чтобы вы, уважаемые читатели, сами определились: на какой территории и когда были взращены армянские кони, и в особенности их карабахская порода.

С.Лехаци, армянский историк XVII века: «...От Молдавии до Стамбула, от Ромелии до Великой Венеции нет города, села, деревни, где бы ни было армянина. Подобно пыли расселялись мы по миру земли».

Б.Ишханян в издании «Народности Кавказа» (1916г.): «Армяне, проживающие в Карабахе, частью являются аборигенами - потомками древних албанцев, а частью беженцами из Турции и Ирана, для которых азербайджанская земля стала убежищем от

преследований и гонений».

С.Зеленцев, русский ученый XIX в.: «Культура местного христианского населения в Карабахе и армян, переселенных сюда впоследствии, резко отличаются друг от друга всеми компонентами. Местное христианское население, не понимая языка армян - переселенцев, отличалось от них даже одеждой» (курсив наш).

                                       §13. Абсурд с «морскими» армянами

Уважаемые читатели! Мы продолжаем главу «Театр абсурда», где знакомим вас с различными армянскими утверждениями, являющимися лживыми и, стало быть, попросту байками или бреднями. И мы продолжаем напоминать вам, что абсурды суть лживые утверждения, не являющиеся бессмысленным набором слов. Напротив, абсурды имеют вполне конкретное назначение, а смысл их предопределяется целями, ради которых они «изготавливаются». Армянская кузница абсурдов преследуют вполне конкретные цели – территориальные притязания к соседям, совмещенные с претензиями на культурно-историческое и интеллектуальное достояние того, что не принадлежит армянству. Вместе с тем армянские абсурды призваны к формированию у неискушенных некоего образа армянства согласно разработанной концепции «не быть на самом деле, а казаться», претендовать не на сущее, а на воображаемое. Лживые абсурды требуют, хотя бы видимости обоснования и потому готовятся они посредством подлога, фальсификации или изначально сомнительных, а зачастую ложных посылок. И точно также поддержание желаемого армянством собственного образа невозможно без лицемерия и фарисейства. Ведь намерениями армянство всегда «оправдывало» свои действия. Невзирая на то, что «в людях не так смешны те качества, которыми они обладают, как те на которые они претендуют» (Ларошруко), абсурды не убывают. Подобно лжи, рождающей очередную ложь, каждый армянский абсурд порождает новый, а проповедуемый армянством принцип раздвоения все более углубляется, приходя в полное противоречие между внутренним миром и желанно-рекламируемым образом. Как и замечательная фраза А.Чехова: «...Ложь тот же лес: чем дальше в лес, тем труднее выбраться из него» столь же точна и мысль Гельвеция: «Люди против разума, когда разум против них». А вот доказывая неразумное, так или иначе, прибегают к «лицемерию - единственному греху, который не может быть отпущен, поскольку раскаяние лицемера само по себе лицемерие». Так что рубрика «Ab absurdum...» «Ad absurdo» продолжается.

Абсурд, о котором пойдет речь, имеет свою историю. Мы собираемся поведать о том, что армяне сегодня помпезно именуют «Приморской Арменией» и даже «Морской Арменией», подразумевая под этим ареал расселения так называемых крымских армян. Для начала мы сошлемся в этой связи на статью Т.Манучаряна из журнала «Сурб -Хач» крымского армянского общества. В этой статье уверяется, что «первые связи армян с Крымом известны со времен Тиграна Великого и Митридата Понтийского. Это II-I тысячелетия до н.э.». Как и следовало ожидать, первая же фраза исходит из надуманных эпизодов «истории армянского народа», «тиграновского времени мифической «Великой Армении». Следующая фраза, ничуть не уступая предшествующей по выдумке, сообщает, что «позднее V-VI веках н.э. византийские императоры армянского происхождения размещали военные армянские отряды на дальних окраинах своей империи, в том числе в Крыму». Даже если допустить, что это делалось византийскими басилевсами, то почему это делали императоры армянского происхождения, да и кто они – армяне, государи Второго Рима? Если попробовать допустить и принять во внимание, что в силу определенных обстоятельств происхождение детей, рожденных от византийских императоров и их армянских жен или наложниц, генетически определялось армянами по материнской линии, то остается по-прежнему неясным, почему именно эти императоры размещали здесь свои войска. Однако это только начало, поскольку далее утверждается, что «в XI веке после вторжения в Армению турок-сельджуков в Крым эмигрируют армяне на постоянное местожительство». Расселяются они «в горном юго-восточном Крыму: Кафе (Феодосии), Судаке, позднее в основанном татарами городе Кырым (Старый Крым)». Неясно, о какой «Армении» может идти речь, если армянской государственности не было, а стало быть, сельджуки вторглись и завоевали территории какого-то другого государства, но только не Армении.

Мы просим уважаемых читателей запомнить эти вводные байки армян, поскольку будет предоставлена возможность сравнить их с историческими исследованиями по данному вопросу, рожденными вне «армянской кузницы абсурдов». А теперь обратимся к другим армянским авторам О.Габриэляну, Т.Саргсян, их статье «Крымские армяне». Здесь же нам в дополнение к ранее приведенным байкам удается выяснить, что поселения армян в Крыму в I в. до н.э. стимулировалось родственными отношениями Тиграна с Митридатом VI Евпатором. Кроме того, согласно авторам, «Есть достоверные сведения о проживании армян на полуострове, относящиеся к периоду, когда Армения попала под власть Арабского халифата (VII век) и когда притеснения и непомерный гнет послужили причиной эмиграции армян из собственной страны». И здесь, уважаемые читатели, невольно задумываешься не только над тем, была ли в числе стран завоеванных арабскими владыками «Армения». На память приходит и уничтожение албанского католикоса и передача его католикосата в подчинение армянскому вследствие фарисейской жалобы-доноса армянских клириков халиру и многое другое (см. предшествующие параграфы). Удивительно здесь и то, что армяне по причине отсутствия не только политического, но и устойчивого географического понятия «Армения» обычно пишут «Историю армянского народа». К примеру, одноименный и много раз изданный учебник от 1951 года или учебное пособие от 1980 года для вузов. Или даже пишут историю в виде «Потомки Хая» (Г.Саркисян, К.Худавердян, К.Юзбашян, Ер., 1998), но никак не «История Армении». Подмена история страны историей этноса вызвана не только отсутствием государственности в прошлом. Это, уважаемые читатели, методический прием, позволяющий описывать историю территорий транзитного перемещения армян. Словом, включать в эту историю тех географических пространств, куда мигрировал и поселялся армянский этнос. Это и есть история «безземельного и вместе с тем, претендующего на любые земли народа», отсюда и разнообразие надуманных названий «Западная Армения», «Восточная Армения», «Приморская Армения» и т.п. Так пишут историю аллохтоны – потомки пришлого этноса, Итак ее не пишут потомки автохтонов, коренных насельников. Поскольку они твердо знают, что их историческая родина и есть населенная ныне этносом территория, где всегда и жили их предки. Потому, уважаемые читатели, есть и «История Азербайджана», равно как и «История Грузии» - автохтонных насельников Южного Кавказа. Однако, это к слову.

Так вот, как всегда, выстроенный на исторических фантомах эпистоляр армяно-крымской эпопеи достигает своего венца у С.Айвазяна в его сочинении «История России. Армянский след», который уже знаком читателям благодаря неистощимой выдумке ее автора. Сей автор пишет, что «Крымский полуостров в средние века носил название «Морская Армения». ВXI-XV вв. основное население Крыма было армянским. Армяне основали здесь города и один из них – Одесса» (курсив наш). И вот Крым (Гырым), этимология которого общепринята от тюркизма «отсеченный», «отколовшийся» тут же подвергается сомнению со стороны этого С.Айвазяна посредством подложных фактов. Оказывается, что именно армяне «основали здесь первые христианские церкви, на месте одной из которых в южной части Одессы был построен армянский христианский храм, где Минас Бжшкянц обнаружил книгу с армянскими буквами в VII веке до н.э.». И, судя по изложению автора цитируемого изыска, эта книга была доставлена из разграбленной египетской пирамиды – захоронения и водворена в свое законное владение - одесскую армянскую церковь. И здесь не перестаешь удивляться, что письмена эти зафиксированы более чем за тысячу лет до сомнительно алфавита Месропа Маштоца. И если даже предположить наличие таких письмен, то не покидает уверенность в том, что прочитаны они, были, как и много лет раньше, когда тот же Айвазян буквы с арабским текстом прочел слева направо и объявил их армянскими с происхождением аж от XVIII века до н.э. И столь же вероятно, что эта «кожаная книга» сродни куску бревна - «от обломков» легендарного Ноева ковчега.

И на этом месте хотелось бы сделать отступление и привести замечательные мысли выдающегося историка и географа, основоположника этнологии Л.Гумилёва. Он писал: «Есть такой афоризм: «Кто владеет настоящим – владеет прошлым, кто владеет прошлым – владеет будущим». Страшный афоризм, если вдуматься, особенно страшно его применение на практике. Причина и следствие меняются местами, и история превращается в публичную девку, в сумму примеров, которой можно обосновать что угодно..., часто в историю вводят миф, а ведь миф – это выдумка, хуже того ложь. Нас заставляют изучать не фактическую историю, не факт, а мифическое его осмысление. История... начинает нести дезинформацию... Порой от истории требуют прямой отдачи – пытаясь получить моральную выгоду, тогда же историей обосновываются материальные претензии, национальные амбиции... Из нее (истории) надо выкинуть всю мифологическую чушь, предвзятость и качественные оценки».

Согласитесь уважаемые читатели, уж очень актуально звучат эти слова, применительно к сегодняшней подаче истории армянством.

А теперь обратимся уже к научным исследованиям в этой области. Исторически известно, что наиболее многолюдными стали армянские поселения Крыма в XIII-XIV  веках. Украинские историки указывают, что первый период переселения армян в Крым следует датировать XI-XIII вв. Это было время византийского присутствия на Крымском полуострове (курсив наш). Подчеркиваем, что, говоря «армяне» понимаются переселенцы, исповедующие армяно-григорианство. Об этом свидетельствует и официальный документ крымского этнографического музея, согласно которому «в силу исторически сложившихся обстоятельств средневековья Крым стал для армянских переселенцев второй родиной. Начиная с X-XI веков, армяне большими потоками проникают на полуостров, в юго-восточных частях Крыма появляются большие колонии, центр которых - город Кафа». Как и следовало ожидать, мифическое освоение Крыма армянами еще до нашей эры есть всего-навсего типичный армянский абсурд. Однако вопрос не исчерпывается этим. Согласно источникам, первые переселенцы именовали себя «ерменилер», а не «хай», свой язык называли «хыпчак тили», «татарча» или «бизим тил», а в быту и даже в церковной службе использовали исключительно тюркский язык Крымских тюрков - давних насельников полуострова, таких как крымские татары, крымчаки, караимы, именовали по-тюркски «хардеш» или «дин аиры хардеш» (курсив наш). И, конечно же, уважаемые читатели, возникает вопрос: кем же являлись эти переселенцы, говорящие на тюркском и идентифицирующие себя с тюрками, исконными насильниками, но исповедующие армяно-григорианство? И здесь, мы подходим к кульминационной точке армянского абсурда. Дело в том, что как принято сейчас говорить об этих переселенцах, «армяне-кыпчаки» селились не только в Крыму. Украина, Польша, Молдавия, Румыния: и здесь были места их компактного проживания. В своих источниках армяне-кыпчаки указывают о том, что переселение их в эти края из Крыма произошло где-то   в X-XIII веках. И не случайно их центром был город Кафа (нынешняя Феодосия). «Кафа» по-тюркски «голова», «череп», а холмистая местность, выбранная поселенцами по рельефу была схожа, что и послужило основанием для ее названия. И, видимо следует разъяснить и то, каким образом тюрки могли принять армяно-григорианскую веру. Общеизвестна тюркская вера в единобожие, в Тенгри. Отсюда и тенгрианство - вера, которую исповедовали тюрки – кыпчаки изначально. Она придавала им силу не меньшую, чем сила их оружия. Имеет ли тенгрианство какое-либо отношение к христианству, особенно к раннему? Сегодня, уважаемые читатели, много исследований, связавших тенгрианство с ранним христианством. Конечно же, единобожие является тем общим началом, которое их роднит. Что касается христианства, то согласно официальной доктрине колыбелью европейского христианства является Рим. Основанием же для этого служит католическая концепция в силу, которой первым главой церкви в Риме был апостол Петр. Католичество считает, что именно апостол Петр возглавлял когорту 12 апостолов. С этим не соглашается и православие и протестанты, полагая, что нет официальных церковных документов, подтверждающих главенство апостола Петра над другими.

Вместе с тем, известно и то, что глава христианской общины был признан императором Феодосией в Риме в 380 году. В IV веке нашей эры христианство получило признание и в Византии. Словом, IV век - это век «документированного» христианства. Так вот христианство началось с того, что ранние общины следовали той части Библии, которая была оформлена еще при жизни Христа, и которую и проповедовал сам Иисус Христос. Ранние христиане отрицали считающиеся ныне важнейшими, догматы христианства, такие как божественная природа Христа, троичность. И это было начало будущего раскола. По мнению многих исследователей, сами эти догматы появились позже, в процессе становления христианства. К примеру, 433г. н.э. обособил в христианстве монофизитство, которое отрицало две природы Христа - Бога и человека, раздельность их существования. Монофизиты утверждали, что оба начала Христа соединились с поглощением его человеческого начала божественным. Стало быть, Христос не Богочеловек, а Бог. А вот после Халкедонского собора в 451 году утвердившим учение о двух природах Христа, монофизитство было осуждено как ересь. Следовательно, возобладало диофизитство, признание двойственного начала Христа, которому ныне следуют и православие, и католичество и протестантизм. Монофизитами же остались Армянская, Яковитская (в Сирии) и Коптская церкви.

Почему мы на этом останавливаемся? Дело в том, что именно монофизитство, будучи консервативным и тяготеющим к раннему христианству оказалось достаточно близким к тюркской вере в Тенгри, Бога-отца, созидателя всего сущего. Тюркский бог был един и это отличало тюрков от соседей, а верить в него они начали, если следовать китайским источникам, где-то с V века до н.э. Наверное, потому немецкий исследователь Г.Дерфер и считал, что тенгрианство есть «одна из первых монотеистических религий человечества, если не самой первой». Как известно, уважаемые читатели, следов тюрков-кыпчаков на Кавказе очень много. И они, признавая же за Христом права сына Тенгри хана, переходили в христианство, исповедуя ее монофизитскую ветвь.

         Так вот, уважаемые читатели, «армяно-кыпчаки» имелись и в Восточной Европе и юго-восточной России и на Украине. Христианами в итоге, стали кыпчаки – тюрки Кавказа, Анатолии, Крыма. Они были носителями родного тюркского языка, тюркских адатов, тюркского фольклора и только в церковной жизни следовали христианству. Следы тюрков-христиан можно найти и в злато-ордынских городах на Поволжье и у Иссык-куля в Киргизии. На территории исторического Азербайджана еще с IX века находился под эгидой Албанской апостольской церкви кыпчакской монастырь Хыпчаквенг. Впоследствии после насильственной арменизации албанов-григориан, то есть после ликвидации Албанской церкви он был передан царскими властями Армянской церкви.

В Крыму же армяно-кыпчаки уже в средние века имели густо заселенные колонии. Как мы отмечали, тюрки, исповедующие христианство, прибывали в эти края, начиная с X-XIII вв. Так, к примеру, населявшие Кагызман (Анатолия, Турция) в поселении под названием «Нахчыван» издавна именовали себя «ерменилер». Здесь кроме тюрков проживали и греки и хайи, исповедовавшие григорианскую веру. И они были высланы в Крым еще в XI веке, после завоевания тюрками-сельджуками Анатолии. Армяне-кыпчаки, закрепившись в Крыму, способствовали массовому переселению и этнических армян Кавказа и Турции в XIV-XV вв. Новая волна эмигрантов бежала с земель, завоеванных тюрками - сельджуками. Она была принята первопоселенцами армяно-кыпчаками. Как известно, со второй половины XV в. по вторую половину XVIII в. Крым являлся частью Османской империи. Тогда и расцвела здесь не только тюркская, но и армянская культура. По завершении русско-турецкой войны 1778 году началось массовое выселение кыпчаков с Крыма, причем особо подчеркнем, что выселялись тюрки не только мусульмане, но и те из них, которые исповедовали григорианство. И делалось все это, если следовать предписаниям фельдмаршала Румянцева, «для обеспечения безопасного проживания их». Однако дело было в том, что тюрки Крымского ханства, вне зависимости от вероисповедания, были лояльны к тюркам-османам. Так что, мотивируя также и необходимостью освоения и заселения земель Новороссии, императрица Екатерина II «приглашала христиан Крыма поселиться в пределах России». Вынужденно-добровольное переселение это сопровождалось насильственным крещением в армяно-григорианское христианство и тех тюрок, кто не исповедовал веру Христа. Все это возглавлял армянский епископ Иосиф Аргутинский, он же Овсеп Аргутян, являвщийся главой епархии российских армян. В 1979 году была подписана дарственная грамота колонистам в устье реки Дон. Вот так и оказались в Приазовье и Ростове-на-Дону и армяно-кыпчаки. Когда несколько позже в Крым разрешено было вернуться, то перед кыпчаками, желавшими вернуться на родину, был зажжен красный свет, зато возвращение этнических армян поощрялось. На Дону и был основан армяно-кыпчаками город Новый Нахчыван в память об анатолийском Нахчыване, а не о Нахчыване на Араксе, в чем пытаются убедить всех нынешние армяне.

Такова, уважаемые читатели, краткая историческая информация о тюрках-кыпчаках, исповедовавших григорианство и являвшихся первопоселенцами на Крымском полуострове.

А теперь поставим вопрос, имеющий самое непосредственное отношение к описываемому абсурду. Как же правильно именовать более 12,5 тысячи, согласно официальному Ростовскому сайту, кыпчаков, изгнанных из Крыма: и не допущенные обратно - армяно-кыпчаки или тюрки-григориане? По существу ответ на этот вопрос означает, являются ли этническими армянами первые колонисты Крыма, которые, находясь в тюркской этнической и языковой среде Крыма, переняли тюркский язык, обычаи и многие элементы культуры. Или это этнические тюрки, исповедовавшие армяно-григориапскую религию, развивали в Крыму, свою тюркскую культуру, обычаи, музыку и продолжавшие говорить на своем родном тюркском языке.

Сущность армянского абсурда сводится к тому, чтобы «обосновать», что гонимые тюрками-сельджуками, монголо-татарами, армяне утратили свою родную речь, приняли тюркские обычаи - словом, культурно ассимилировались тюрками. Но главное, армяне сохранили свою религию. Как понимают читатели, это означает, что те, кто исповедует армяно-гри­го­рианскую религию – обязательно этнические армяне. Почерк знакомый, поскольку именно таким подходом и «обосновывалось» «армянское происхождение албан» и «арменизировалась» Кавказская Албания и вся материальная и нематериальная ее культура. Отсюда отчаянная защита данного тезиса, пропаганда армяно-кыпчаков как изначально этнических армян, в том числе и в среде этнических тюрков Казахстана. А вот то, что этнические армяне, продолжающие и сегодня пополнять и Крым и Приазовье и Ростов на-Дону, заимствуя фольклорную литературу и музыку армян-кыпчаков, или тюрков-григориан вносили и продолжают вносить свою лепту в традицию по присвоению тюркских культурных традиций совершенно верно. Однако это не все. Подобный абсурд с этнически-армянским происхождением тюрков-григориан (армян-кыпчаков) «дает доступ» не только к бессмыслицам наподобие «Приморская Армения» или «Морская Армения», но и ко всему материальному и нематериальному культурному наследию армяно-кыпчаков, объявляя и рекламируя его в качестве армянского. И армянство прекрасно понимает, что в противном случае доступ к присвоительству чужих культурных традиций и интеллектуальной собственности оказывается перекрытым. А культурные традиции тюрков-кыпчаков-григориан чрезвычайно богаты. О том, что они представляют собой, мы постараемся рассказать ниже. А сейчас приводим замечательное высказывание из книги «Как рассказывают историю детям в разных странах мира» известного французского историка Марка Ферро: «...Армения, много раз терпевшая поражения, охотно возвеличивает свою историю, придает ей светлый образ мученичества».

Прежде чем продолжать изложение, напомним уважаемым читателям еще раз, что абсурды армянского изготовления являются лживыми утверждениями, порожденными конкретными целями армянства: территориальные претензии и иже с ними притязания на культурно-историческое и интеллектуальное достояние того, что не принадлежит армянам. Абсурды, являясь лживыми байками, далеко не безвредными. Не случайно, Ж.Ж.Руссо говорил, что «лгать для своей выгоды - подделка, лгать для другого – подлог, лгать для того, чтобы нанести вред – клевета». Наряду с этим абсурды предназначены и для создания некоторого образа армянства по принципу «не быть на самом деле, а казаться». Претворение подобного принципа подразумевает и соответствующие средства политики: подлог и фальсификацию, лицемерие и фарисейство.

«Позорно говорить одно, а думать другое, но еще позорнее думать одно, а писать другое», - так оценивал лживые проявления Сенека. Однако лживые утверждения, как противоположность истине, обладают разными обличиями, и они рождают друг друга. Не удержавшись ото лжи единожды, приходиться и «подпирать» другой ложью ее многократно. Вот и возникают все новые и новые абсурды, одним из которых и является абсурд с «морскими армянами», изложение которого мы продолжим.

Суть ранее изложенного же сводилась к тому, что армяне столь древние насельники Крыма, что впору Крым именовать «Морской Арменией». И этот абсурд зиждется на другом - отчаянно отстаиваемом армянством тезисе об этнически армянском происхождении «армяно-кыпчаков». В то же время эта этническая группа, именуя себя «ерменилер», а свой язык - «татарча», «бизим тил» или «кыпчак тили» и, идентифицируя себя культурно с тюрками-кыпчаками и другими этническими тюркскими группами Крыма, являлась кыпчаками, принявшими христианство в ее григорианском варианте. Выходит, что прав был Козьма Прутков, заявлявший «если на клетке слона написано – буйвол, не верь глазам своим». Вот и не верим. Поскольку, как писал великий ученый Л.Гумилёв: «Беда, когда изучение истории начинается базироваться на несуществующих фактах. Такое мифотворчество в наш век совсем не то, что мифотворчество времен Гесиода. Гесиод рассказывал, скажем, свой миф о Космосе - это была притча, если угодно - философия. Но греки не опирались на миф, как на факт...» (курсив наш) (Л.Гумилёв, «Чтобы свеча не погасла», М., «Айрис Пресс», 2002).

А вот армянство, уважаемые читатели, опирается. И потому, опять же, следуя Л.Гумилёву, во исключение «неисчислимых бед, происходящих от предвзятых мнений и переходящих ошибок..., чтобы опровергнуть лживое суждение, нужно вскрывать его корни, зачастую болезненные и застарелые» (курсив наш).

«Армяне-кыпчаки» или «тюрки-григориане» писали армянским письмом на кыпчакском языке. Все их материальное и нематериальноекультурное наследие может «свободно присваиваться армянством, в силу их утверждения, что по происхождению эта группа является этническими армянами и вместе с этим беспощадно уничтожаются образцы культуры кыпчаков, оставленные в Крыме с надписями не в армянской графике». И потому наряду с поведанной ранее историей появления тюрков-григориан с Крымского полуострова, и последующего возвращения сюда этнических армян и православных, предпринимались многочисленные меры для уничтожения тюркского следа этих первопосельников Крыма. Рушились памятники, уничтожались мечети, выбивались надписи на объектах материальной культуры. Словом, происходило все то, что происходило и с албанским материальным и нематериальным культурным наследием. Именно обо всем этом и писал украинский историк Д.Николаенко: «Армяне, болгары, греки занимаются уничтожением старо-крымских древностей. Именно они выполняют здесь основную работу по уничтожению информации прошлого... грабится старый Крым. Армяне делают, что хотят... Нет крымских татар. Они только приносят старинные мусульманские памятники, могильные обелиски к мечети Узбека, чтобы спасти их от разграбления...» (курсив наш).

Для того чтобы абсурд с «Морской Арменией» был очевиден, вкратце коснемся этнической истории Крыма, вплоть до появления здесь кыпчаков. Крым – один из древнейших очагов человеческой цивилизации. Находясь на периферии великих империй – Римской, Византийской, Османской, а в последнее время Российской, этот полуостров в течение всего исторического процесса являлся одним из мест культурно-цивили­зован­ных контактов. Именно поэтому история Крыма и есть мини-модель основных исторических коллизий всего Средиземноморья. Геополитическое пространство Балканы-Кавказ-Малая Азия оказалось тесно вплетенным в историю Крыма. В силу этого, уважаемые читатели, Крым был не только многонационален, но и многоконфессионален. Еще в XV-VII вв. до н.э. в Крыму жили киммерийцы, занимая его юго-восточную часть. Киммерийская культура тесно контактировала с культурой тавров, как полагают первонасельников Крыма. Этническое же происхождение киммерийцев остается предметом научной дискуссии, а в последние годы все чаще говорят об их прототюркской принадлежности. В пользу этого свидетельствуют многочисленные топонимы, фамилии с корнем «кемерли», встре­чающиеся на территории Азербайджана, куда в определенный исторический период и пришли киммерийцы. Предполагают, что слова «кумир», «гмыри» имеют отношение к этим племенам. Теснимые скифами они к VII в. до н.э. оказались на Южном Кавказе. А вот скифы, пришедшие к этому времени в Крым, создали здесь Скифское царство, столицей которого был Неаполь Скифский (Симферополь) (III-II в. до н.э). Скифы жили в лесостепной зоне Дона и Днепра. Последние исследования, особенно по «царским скифам» свидетельствуют не об ираноязычии, а тюркоязычии скифов. Их именовали в восточных и семитских хрониках, и у Геродота «ишкузы», «ашгузы», а на эллинском «скузес». Словом, корнем этнонима являлось «гуз» («куз», «гуц», «гоц»), а это, как указывается у европейских историков и есть яркое свидетельство тюркского происхождения этих скифских племен. Даже знаменитая скифская легенда «О сынах слепца» во многом коррелируется с тюрко-азербайджанским эпосом «Кероглу». В III же веке н.э. в Крым пришли готы, завоевавшие Скифское царство, и которые проживали на юге и юго-западе Крымского полуострова. О готах написано много. Полагают, что это были германские племена. В III веке произошло их разделение на остготов и вестготов. Первые обосновались на Днепре, вестготы же между Днестром и Дунаем. Примерной границей Готии и Рима и считался Дунай. Готы сыграли огромную роль в формировании нынешней Европы, завоевали Италию и Рим пал от рук остготов. Варварские государства, как пишут ныне, вестготов и остготов, продержались в пределах полувека и впоследствии благодаря усилиям Византии, воевавшей с ними, более двух десятилетий, были сокрушены.

Подчеркнем, что в ряде европейских источников и, в первую очередь, у архимандрита Мавро Орбини, написавшего в XVI веке на основе западно-европейских материалов труд «О расширении народа славянского» в специальной главе «О готах – славянах», он не разделяет готов, славян, тюрков, скифов, утверждая, что их великое расселение перекроило всю карту Европы. Он же под Скифией понимает, если выражаться языком школы А.Фоменко - Тюрко-Русь, а великого завоевателя Атгалу представляет как полководца и государя Тюрко-Руси. Однако если следовать традиционной исторической концепции, то готы, крушившие Рим, оказались сломленными гуннами во главе с Аттилой. Правда, после падения Гуннской державы роль остготов значительно выросла. Основавшись в Паннонии, они стали христианами-арианами. Эти готы и пришли в Крым, а вслед за ними в IV в. в Крым вторглись тюркоязычные гунны, образовавшие в Босфоре Алано-гуннское царство. Гунны были тенгрианами, а впоследствии христианами. Наконец, уже в VIII веке пришельцами стали хазары с Нижней Волги и Северного Кавказа. Хазарский каганат был могущественным государством, созданным кавказским народом хазар совместно с тюрками из рода Ашина. Будучи под политической властью тюрков, это государство как образец веротерпимости приняло иудеев, а на заключительном своем этапе была известно в истории более как Иудео-Хазария с иудаизмом, как государственной религией.

Наряду с этим в указанный период в Крыму поселяются и караимы, являющиеся, как и хазары, тюркоязычными. По одной из гипотез, развиваемой Л.Гумилёвым, караимы были потомками от смешанных браков иудеев-хазар отцов и тюрков-хазаритянок матерей. Так вот, в силу непризнания их происхождения тюрками-хазарами согласно отцовской линии и иудеями – хазарами согласно материнской, их потомки ушли на окраину Хазарского каганата – и оказались в крымо-азовских степях. Наряду с иудаизмом хазары исповедовали и ислам, а часть их и христианство. Здесь же поселились и крымчаки. Одновременно в Крым пришли в XIII-XIV вв. и булгары, сокрушенные и гонимые хазарами. И это тоже были тюрки из некогда могущественного Волжско-Булгарского царства. Часть их осела в предгорных долинах Крыма, а другая – ушла на Балканы, где, ассимилировавшись со славянами, дала начало Болгарии, принявшей православное христианство. В IX-X вв. в Крым пришли печенеги (бачынаки) и гузы – огузы (огузская семья тюрков), которая впоследствии обрели свою родину на Дунае. Часть печенегов после их разгрома гузами, совместно с кыпчаками частично осела в Крыму, а частично в Нижнем Подмосковье и впоследствии слилась с восточными славянами. Печенеги были тенгрианцами, а впоследствии приняли ислам. Начиная с X века, в Крыме селились и восточные славяне. Стоит также добавить, что в начале I тысячелетия до н.э. в Крыму возникали греческие города – полисы, присутствие эллинского элемента нашло отражение в источниках как эллино-скифы или «тавро-скифы». А вот в I-III вв. н.э. же Крым считался самой восточной окраиной Римской империи.

         А теперь, уважаемые читатели, задумаемся над тем, что же представляла собой этническая и конфессиональная картина Крыма накануне прихода кыпчаков? Как следует из краткого экскурса на этом политическом и многоконфессиональном перекрестке сошлись греко-римляне, скифы и гунны, тюрки и готы – славяне. Здесь имело место и христианство и ислам, отчасти иудаизм, и, конечно, изначальная вера в Тенгри. Культуры же на таких перекрестках взаимовлияют и взаимообогащаются. Население Крыма, как видно, имело тюркские тенденции еще до прихода кыпчаков. 

Так вот, с приходом кыпчаков в Крым в XI в. и начался заключительный многовековой тюркский период Крыма. Именно кыпчаки и завершили тюркизацию и создали преимущественную монолитность населения Крыма. Хотели бы подчеркнуть, что помимо источников, при изложении краткой истории Крыма, мы использовали и сведения, имеющиеся на официальных сайтах Крыма.

А теперь остановимся на том, кем были кыпчаки и откуда они появились в Крыму. Прежде всего, отметим, что кыпчаки, они же известны на Руси как половцы, а в Западной Европе, как куманы, являлись тюрками, которые пришли с берегов Иртыша. Согласно БСЭ (М., 1975) половцы – тюркоязычный народ, пришедший в XI в. из Заволжья в причерноморские степи: «войско половцев состояло из легкой и тяжелой конницы и отличалось большой подвижностью... Много кратно нападали на русские земли, нанося тяжелые поражения войскам киевских князей... Борьба русского народа с половцами отражена в летописях и в «Слову о полку Игореве». «Половецкую землю» или «Дешт-и-Кыпчак», восходящую к арабским и персидским источникам, БСЭ локализует от низовьев Сыр-дарья и озера Балхаш до устья Дуная. Здесь же указано, что «кыпчаки, придя с берегов Иртыша в 1030 году, стали соседями Хорезма и заняли территорию современного Казахстана и юга европейской части СССР». БСЭ отмечает, что «Дешт-и-Кыпчак» делится на западную и восточную Кыпчак территорию. Западный Кыпчак известен под названием «Половецкая земли». «...Были дважды разгромлены татаро-монголами на Сев. Кавказе и в битве на р. Калке, где были союзниками русских князей. В результате... часть половцев перешла в состав Золотой Орды, другая часть переселилась в Венгрию...». В «Советской исторической энциклопедии» (М., 1968) дополнительно к приведенным сведениям указано, что половцы, занимая территорию Северо-Западного Казахстана, граничили с огузами и хазарами. «В середине X в., перейдя вслед за тюрками-огузцами Волгу, хлынули в степи Северного Причерноморья и Кавказа». Далее указано, что «потерпев поражение [от Владимира Мономаха], вынуждены были частично уйти в Грузию... В 1223г. во время первого похода монголо-татар, предав своих союзников алан, были разбиты монголами-татарами сначала на Северном Кавказе, а затем при битве на Калке. Восточные... кыпчаки составили часть населения Золотой Орды, ассимилировав небольшую группу пришедших сюда монголов и передав им свой язык. Эта часть населения Золотой Орды еще в XIV веке именовалась кыпчаками, и вошли затем в состав народностей татар, казахов, башкир, карачаевцев, кумыков и др., говорящих на языке кыпчакской группы: Западная группа половцев (собственно половцы) при нашествии Батыя откочевала сначала в Венгрию, затем в Болгарию, и там растворилась среди местного населения». Чтобы уяснить некоторые изложенные неясности из цитируемой энциклопедий, привлечем «Энциклопедический Словарь» более позднего выпуска (1985), где указано, что «кыпчакский язык (куманский, половецкий) – язык половцев или куманов или кыпчаков. Относится к тюркским языкам (кыпчакская группа). «Крупнейший памятник кыпчакского языка» - Codex Cumanicus (XIII в., изд. 1828). «Половецкая земля»- древнерусское название степи между Волгой и Дунаем в XI-XIII вв., в которых кочевали половцы (западная часть «Дешт-и-кыпчак»).

А теперь, уважаемые читатели, обратимся за разъяснением к главному специалисту по Степи – выдающемуся ученому Л.Гумилёву. Как пишет он в своей книге «Древняя Русь и Великая Степь» (М., «Мысль», 1989), половцы (кыпчаки) появились в Причерноморье только в XI веке. Стало быть, всякие утверждения от «армяно-кыпчаках» до этого времени попросту небылицы. Л.Гумилёв «отмечает, что «все тюркские этносы XI века» в этническом отношении «были старыми». Но даже, несмотря на то, что им удалось пройти все стадии этногенеза, согласно Л.Гумилёву, они не оказались обреченными. Как раз «случилось наоборот».

Наверное, потому, как отмечал Л.Гумилёв, персидский историк Раванди писал сельждукскому султану Кай-Хосрову в 1192 -1196 гг., что «в землях арабов, персов, византийцев и руссов слово [обладания] принадлежит тюркам, страх перед которыми прочно живет в сердцах соседних народов» (К.Э.Босфорт «Нашествие варваров и появление тюрок в мусульманском мире», «Мусульманский мир», М., 1981). Вот как Л.Гумилёв описывает появление половцев в Причерноморье: «...степь между Алтаем и Каспием была полна постоянных столкновений между тремя этносами: [тюркскими] гузами (торками), канглами (печенегами) и куманами (половцами). До X в. силы были равны, и все соперники удерживали свои территории. Когда же в X в. жестокая засуха поразила степную зону, то гузы и канглы, обитавшие в приаральских сухих степях, пострадали от нее гораздо больше, чем куманы, жившие в предгорьях Алтая и на берегах многоводного Иртыша... В начале XI века степная растительность начала распространяться к югу и юго-западу, куманы двинулись вслед за ней, легко ломая сопротивление изнуренных засухой гузов и печенегов». «...На западе им открылась дорога на Дон и Днепр, где расположены злаковые степи, точно такие, как в их родной Барабе. К 1085г. победоносные половцы дошли до Руси».

Сначала половцы заключили союз с Всеволодом Ярославичем, князем Киевской Руси, но впоследствии рассорились и половцы разбили войска Киевской Руси. Как пишет Л.Гумилёв, «русская историография... за редкими исключениями решала проблему русско-половецкого контакта единообразно, не смущаясь очевидными противоречиями в самих источниках». Основой ее была, как он пишет, «куманофобия». И он доказывает, что все это фантазии. «Наши предки дружили с половецкими ханами, женились на «красных девках половецких», принимали крещеных половцев в свою среду, а потомки последних стали запорожскими и слободскими казаками...». Если было бы не так, то зачем Владимир Мономах писал, что заключил с половцами «19 миров», ...ему было виднее, где польза... зачем русские князья в 1223 году пошли выручать половцев на Калку?»

Он подчеркивает, что «куманофобия основана на безусловном доверии к оценкам автора «Слово о полку Игореве»..., которые основаны на субъективизме. Л.Гумилёв ссылается на академика В.Гордлевского, писавшего, что «в XII в. отношения (между половцами и русскими) становятся все более тесными и дружественными». Л.Гумилёв специально указывал на массовое принятие христианства половцами. «В условиях почти ежегодно заключающихся миров и брачных договоров многие половцы начали уже в XII в. переходить (часто целыми родами) в христианство» (курсив наш). Именно эти половцы (кыпчаки) впоследствии осели в Крыму, тюркизировав в течение нескольких столетий этнически смешанное здесь население.

Впоследствии в Крыму был Крымский улус Золотой Орды, затем же в XV в. после захвата Крыма турками сельджуками, население полуострова было исламизировано. Вместе с тем остались и не принявшие ислам в созданном вскоре после сельджукского покорения Крымском ханстве. А вот при Иване Грозном население Крыма стало носить обобщенное название - «крымские татары» (татарами именовали всех тюрков). Современный крымско-татарский язык представляет собой западную ветвь кыпчакской подгруппы тюркских языков. Выделяются и диалекты этого языка:

- южный (ялыбой шивеси), тяготеющий ктюрко-огузским языкам (сельджукскому);

- северный (чель шивеси) с выраженной ногайской составляющей;

- центральный диалект (орта ойлак), считающийся литературным.

         Как отмечается в «Историко-этнографической справке» Крыма, «кыпчако-армянский говор» развивался на основе центрального диалекта крымско-татарского языка, имеет армянские вкрапления, измененную фонетику и огузские элементы. Точно так же, как и «крымско-еврейский говор» (караимский, крымчакский) есть результат вкраплений древнееврейского и арамейского языка в крымско-татарском языке. А теперь мы еще раз вернемся к вопросу о появлении в Крыму переселенцев, исповедующих григорианскую ветвь христианства. Начнем мы, уважаемые читатели, с напоминания о том, что Арцах-Хаченское Великое княжество Албанское с царствующим родом Гасан-Джалала практически все зарубежные источники относят к албанскому.

Однако столь же «едина» армянская историография, возводящая Гасан-Джалиловский род не к Михранидам, а к Хайкидам.

Мы возвращаемся к этому вопросу, как будет видно ниже, намеренно. Прежде всего, для того, чтобы в силу повествуемого вопроса, еще раз подчеркнуть мнение А.Крымского, сопоставившего синхронные данные арабских источников и М.Калакатуклу, твердо признававшим их албанское происхождение (А.Крым­ский, «Страницы из истории Северного и Кавказского Азербайджана» (Классическая Албания, т.1, «Кабала», Сб. 1, 1934), (А. Крымский, Страницы из истории Северного и Кавказского Азербайджана», т.2, «Шеки», М-Л, 1938). Кроме того, этот же замечательный ученый писал и о «армяно-кыпчаках».

Гасан-Джалал сумел сохранить относительную независимость своего государства во время монголо-татарского нашествия и даже, для уплаты некоторых податей, почти лишился своего имущества, многократно бывал в становище татар, участвовал на их стороне в войнах. И по навету стал жертвой и был убит монголами. И это он делал для своей страны, в отличие от армянских князей, преследовавших только собственные интересы. Именно в годы албанского ренессанса благодаря уму и гибкости Гасан-Джалала была дополнена «История М.Каланкатуклу», построен знаменитый албанский шедевр – Гандзасарский комплекс и написан «Судебник» Мхитара Гоша. Поскольку нас интересует этот замечательный документ и, как мы уже отмечали, экспроприированный армянством в «Армянский судебник», то подчеркнем еще раз значимость этого знаменитого документа – первого на Востоке свода правовых норм.

И еще. Гасан-Джалал сумел представить киликийских правителей в лучшем свете пред татаро-монголами и, по сути, дал и им возможность не быть уничтоженными завоевателями.

А теперь, несколько слов об албанах и Киликийском царстве. Трудно отыскать официальный источник советского и постсоветского времени, где бы не указывалось, что Киликийское царство есть армянское государство. Начиная с «Энциклопедического словаря» от 1985 года и кончая изданиями для детей, уверяется, что это армянское, «феодальное государство в Киликии в 1080-1375 гг., основано [которое] бежавшими от нашествий сельджуков армянами… Царская династия – Рубениды, а центр, которого был в г. Сисе». Напоминаем читателям, что Киликия с древности есть «область в Малой Азии», располагающаяся на юге современной центральной Турции. А теперь, уважаемые читатели, вкратце изложим, как складывалась Киликийская ситуация в I-XIV вв. Мы повествуем об этом периоде, поскольку он синхронно близок ко времени переселения в Крым армян - кыпчаков или тюрков-григорианцев.

Дело в том, что в Малую Азию, в Киликию, на Балканы, начиная с VIII-X вв. переселились албане, поскольку они бежали от репрессий, связанных с движением секты павликиан, созданных здесь и которая преследовалась в эти годы в Албании. Эти же беглецы способствовали развитию богомильства в Болгарии. Однако появление албан в Киликии этим не ограничилось. В связи с сельджукскими завоеваниями появилась и новая волна переселенцев – албан в Малую Азию. И об этом сообщают средневековые историки албанского происхождения, такие как Смбат – Спарапет, Хетум, Григор Патмич, Киракос Гянджинский, Степанос Сюникский. Нерсес Ламбронский и др. Об этом писал и армянский хроник С. Анийский.

         Во второй половине XI в. под давлением сельджукидов часть албанских князей покидает пределы Албании и поселяется в Киликии. Во главе стоял гянджинский владетель Авшин-Ошин, имевший в округе Гандзак родовое имение Майреанджур и оставивший его. С ним вместе ушла его дружина, группа хаченских феодалов и сюникский феодал Гох Васил и др. Так сообщал Самуэл Анийский. Здесь Ошин завладел крепостью Ламброна. В этой горной области, будучи правителем, он поддерживался Византией. Ламбронские князья были независимы от киликийских князей. Оставшаяся же на исторической родине албанские правители Хачена искали пути выживания.

Что же было с армянским населением?

Накануне сельджукского завоевания небольшие армянские княжества (царства) Васпуракана, Ани, Карса были политически уничтожены Византией, которая в те же годы во время правления императора Василия II Болгаробойца стала переселять армян в Западную часть Малой Азии. Здесь в Каппадокии и Киликии и распространились армяне. Об этом пишет Фома Арцруни. Здесь на западе армянская феодальная знать благоустраивалась. Кстати, именно в те годы столица Ани была передана патриархом армянской церкви Петросом за большое вознаграждение византийцам. Постоянная забота армянской феодальной знати о собственных интересах вопреки национальным интересам в целом в свое время отмечалась у М.Хоренского в его главе «Плач по армянскому народу». А вот прокурор Эчмиадзинского синода А.Френкель писал в начале XX века: «Исторические судьбы армянского народа доказали с неопровержимой точностью полную неспособность этого народа к образованию самостоятельного государства, государственного организма».

Кеворк Аслан в своих книгах также отмечал, что армяне не имели чувства национально-этнического единства и не были связаны политически между собой. После завоевания сельджуками Васпуракана, Ани и фактически всех областей, где проживали армяне, многие армяне перебрались в Киликию.

А вот албанский владетель Ошин укреплял Ламброн, а его сын – князь Хетум в начале XII века завоевав еще несколько соседних областей, создал самостоятельное княжество Хетумидов, которое номинально подчинялось Византии. В итоге армянские Рубениды в те годы владели горной Киликией, а албанские Хетумиды овладели равнинной Киликией. И более века Хетумиды, опираясь на союз с Византией, боролись против армянской династии Рубенидов. Эта борьба продолжалась весь XII век. И только в XIII веке благодаря посредничеству будущего католикоса Нерсеса Благодатного и установленным родственным связям и был возведен мир между албанскими и армянскими правителями Киликии. Впоследствии албанские Хетумиды, как писал известный читателям албанский историк Киракос Гянджинский, взяли власть в свои руки в Киликии и обеспечили мир в стране. Более того, албанские деятели выступали против раскола христианской церкви, ратовали за сближение монофизитства с православием и католицизмом. Именно албанское правление Киликией и принесло ей расцвет. Так, к примеру, албанцы очищали и укрепили госаппарат, усилили обороноспособность, наладили международные связи. Именно они заключили мир с сельджуками – способствовали спокойному развитию страны. Интересно и то, что албанский род в Киликии был поддержан и аналогичным расцветом на исторической родине албан – в Хаченском Албанском царстве. И здесь, уважаемые читатели, мы не можем обойти стороной очень важный вопрос, связанный с созданием для населения Киликии светского судебного сборника правовых норм. Просим обратить внимание, что не сиро-ромейский сборник подобного рода, а главное, не армянский скомпилированный Одзнеци «Канонагирк» были приняты за основу правового поведения населения Киликии. Именно албанский «Судебник» М.Гоша, ныне присвоенный армянами в виде «Армянского судебника» и был взят на правовое вооружение в Киликии. И он принимался вплоть до составления более полного судебника Смбата Спарапета. А Смбат Спарапет был также родом из гянджинских албан. Мы подошли к очень важному моменту, уважаемые читатели. Сказанное выше не только свидетельство значительной массы проживавших в Киликии албан, но и очевидный символ их политического преимущества. Поскольку в Киликии говорили и на албанском и на древнеармянском, если следовать труду историка Хетума Патрича, племянника Смбата Спарапета «Ветроград и история стран Востока», написанному на старофранцузском и переведенный на латынь в 1307г. и др. европейские языки (XV-XIX вв.) и только в XIX в. переведенного на армянский под названием «Хетум - история Татар». Так вот, у Хетума ясно и написано, что они в XIV веке пользовались албанским письмом. Именно с тех пор и появилась традиция перевода на грабар творений албанских авторов и последующей политикой армянской церкви, полная экспроприация албанской историко-литературной традиции. К слову, следует отметить, что причины возникновения судебников и Мухтара Гоша и Смбата Спарапета примерно одинаковы: потребность албанского и в целом монофизитского христианского населения как в Арране, так и в Киликии в отправлении судебных дел. Дело в том, что албанские христиане не могли пользоваться мусульманским правом – шариатом. В Хетумидской Киликии много оставлено топонимов от родной исторической Албании. И, в первую очередь, это топонимы Аррана – Капан (От Кафана), Хатчин (от Хачена). Внимание к истории Хетумидской Киликии со стороны албанца К.Гянджинского также объяснимо, равно, как и посещение Киликии, именитыми албанцами. В Киликию к родственникам ездили и из Аррана, и из Сюника, формировались династические браки. Сюда приезжал и М.Гош из Гянджи и Ст.Орбени из Сюника. Здесь и ответ на вопрос, почему даже будучи сами в сложном положении, столь активно помогали киликийцам и Хаченский албанский царь и его сподвижник - правитель Сюника Степаннос Орбели в годы татаро-монгольского нашествия. Именно с содействия правителей Албанской метрополии и удалось киликийцам договориться с татаро-монголами, когда они подошли к ее границам и, тем самым, предотвратить свою землю от разорения. Именно по этой причине и писал Г.Гянджинский: «...с другими странами они (монголы) так не поступали, и куда прибывали, везде приносили гнет и притеснения».

Албанские правители Хачена, Сюника, Киликии много ездили к монголам, вплоть до Кара-Корума, ради спасения своего народа. И, как мы отмечали выше, этого не делали и не желали делать, руководствуясь только собственными интересами, армянские главы. Итак, как понимают, уважаемые читатели, «Киликийская Армения» - такой же блеф, как «Албания - восточный край Армении» и такой же, как «Крым - морская Армения». Останавливаемся на этом, уважаемые читатели, прежде всего, по причине того, что из Киликийского государства после его ликвидации, многие ушли, предположительно в Крым. А поскольку, как видно, это не было армянским княжеством - царством, а албанским, то ушли и албанцы – монофизиты. Они появились в Крыму не как армяне, а как представители совершенно другого этноса, исповедовавшего григорианство, ныне, приватизированного армянскими церковниками.

Уважаемые читатели. Мы приступаем к заключительной части абсурда с «морскими армянами». Принося извинения за назойливость, считаем необходимым еще раз подчеркнуть, что абсурды, и, тем более, армянского изготовления, представляют собой определенные, наделенные конкретным смыслом и назначением лживые утверждения. И эти утверждения порождены вполне конкретными целями – притязаниями на территории и вместе с ними на объекты материальной и нематериальной культуры на этих территориях, не имеющих никакого отношения к армянству. Наряду с этим абсурды преследуют цели формирования желаемого образа армянства по принципу «не быть, а казаться таковым». И, несмотря на то, что «никогда не поздно замолчать, если знаешь, что лжешь» (А.Дюма-старший), не взирая на то, что «ложь развращает того, кто ею пользуется гораздо раньше, чем губит того, против кого она направлена» (Р.Роллан), армянские абсурды продолжаются. Причину всего этого, как понимают уважаемые читатели, следует искать в том, что «наказанием лжеца оказывается не то, что ему никто больше не верит, а то, что он сам никому больше верить не может» (Б.Шоу), и посему он и продолжает придумывать новые небылицы. Поскольку «ложь из всех дурных поступков всего легче скрыть и проще всего совершить» (Ф.Вольтер), то на «помощь» ей и приходят лицемерие и подлог, фарисейство и фальсификация. Однако, как известно, уважаемые читатели, ветер всегда задувал свечу, но разжигал костер, и мы напоминаем, что по утверждению армянства – они древние первопоселенцы в Крыму и по этой причине вправе именовать эту территорию «морской Арменией». Исконное абсурдное утверждение зиждется на другом, не менее «замечательном» абсурде, связанном с этнически армянским происхождением «армяно-кыпчаков», а точнее «кыпчаков-григо­риан». Именно эта этническая группа, именующая себя «ерменилер», свой язык - «татарча», «бизим тил», «кыпчак тили» и объявляется исконно этнически армянской. Как показано в предшествующих параграфах данной рубрики «кыпчако-григориане», этнически идентифицируя себя с тюрками-кып­чаками и другими этнически тюркскими группами Крыма, являлись кыпчаками, принявшими христианство в григорианской редакции. Как следует из изложенного ранее, тюрки-кыпчаки явились как раз той этнической группой, которая и была последним звеном тюркизации в многовековом тюркском периоде Крыма, завершив этот процесс создания преимущественно монолитного тюрского населения края. Армянство же претендует на то, что часть кыпчаков, следовавших григорианству, имеет этнически армянские корни, являлась этническими армянами и, стало быть, участвовала в «формировании» преимущественно тюркского до последнего времени населения края. И как показано ранее, тюрки-кыпчаки, не имея никакого отношения к армянам, появились в Крыму на заключительной волне «Великого переселения народов», стимулированной изначально тюркской миграцией. Как было рассказано ранее, ряд тюрков-кыпчаков принял христианство и более того, многие из переселенцев в Крыму являлись албанами по происхождению (среди которых были и албане тюркского происхождения) из Киликии. Это были переселенцы в Крым отнюдь не из «армянского Киликийского царства», а, как было рассказано ранее, из Киликийского государства албанских Хетумидов. Продолжаем этот абсурд с самого нашумевшего армянского источника.

Эдуард Вартанов 12 февраля 2003 года в газете «Ростов официальный» отпечатал необычную статью. Статья эта называлась «Миф о переселении армян» и автор засвидетельствовал следующее: «Доводы об освоении армянами Причерноморья и юга России являются надуманными, это вымышленная история без какой-либо основы. И, главное, «реальные крымские» и «донецкие» армяне – это  половцы, кыпчаки, принявшие армяно-григорианское христианство» (курсив наш). Армянский автор (хотя и трудно его считать армянским в соответствии с его свидетельством) Э.Вартанов сказал только то, что уже было известно науке. Ведь, как он объяснял, даже в сегодняшней жизни у «армян-кыпчаков» отчетливо видны тюркские начала. Это не только их тюркская речь, но и тюркские адаты и обряды. Наконец, это и их одежда. Ниже мы подробнее остановимся на «донских армянах», но сейчас только процитируем высказывание Вартанова о них: «Армян из их исторической Армении они не понимают. Отсюда и отчуждение, заметное до наших дней. Так и остались они особенным этносом, называемым «донскими армянами» (курсив наш). Как бы впоследствии не объявляли Э.Вартанова армянские представители: «предатель нации», «тюркский приспешник» и т.п. На самом деле Э.Вартанов не сказал даже того, что сказали в свое время - в начале 70-х годов армянские ученые из Канады Дж.Алоян и А.Татевос, которые объявили: «В действительности же армяне - это аризированные тюрки» (курсив наш). Последнюю мысль можно встретить и сейчас, нет-нет к ней да возвращаются.

Но тюрки как отвергли в свое время, так и продолжают сегодня отвергать тюркское происхождение армян. Вот что пишет М.Аджи в «Дыхании Армагеддона» (М., «Хранитель», 2006): «В части армян (в немалой части!) дремлет та же генетическая память, та кровь, что в нас (тюрках)... когда сюда [Кавказ] в VII веке пришел ислам (или раньше зороастризм) не все приняли его, иные тюрки перешли в Армянскую церковь, хранившую духовные традиции Алтая. Этому вопросу мировая наука уделила внимание: о тюркоязычных армянах написаны статьи и книги» (курсив наш).

В главном, принципиальном, уважаемые читатели, а именно в том, что некоторая часть тюрков приняла армяно-григорианство, совершенно прав автор. И при нашем всем почтении, к тому замечательному, что делал и делает М.Аджи, мы позволим себе не согласиться с тем, что претензии армян на тюркскую историю имеют основания. Прежде чем разъяснить наши соображения, уважаемые читатели, хотелось бы разграничить «тюркское происхождение армян» от вопроса «армяно-кыпчаков» (тюрков-григориан). Следует подчеркнуть, что из утверждения (сторонником которого мы и являемся), что какая-то часть тюрков могла принять, и приняла армяно-григорианское вероисповедание, что и явилось впоследствии в силу изложенных выше особенностей армяно-григорианской церкви, «обоснованием» армянского происхождения кыпчаков-тюрков (против чего мы выступаем), совсем не следует, что «армяне – аризированные тюрки». Согласно законам логики из частно-утвердительных высказываний типа «какая-то часть тюрков приняла григорианство, и, если даже впоследствии были причислены армянством к армянским» никак не может следовать общеутвердительное высказывание, что «все армяне – это аризированные тюрки». В логике, как раз наоборот, поскольку диалектика требует частное выводить из общего. В этом и суть логического подчинения. Это, во-первых. А во-вторых, возвращаясь к «претензиям армян на нашу историю, отметим, что претензии предъявляются как раз этническими армянами, а не «редуцированными» и не только на историю, но и на культуру и образцы фольклорной интеллектуальной собственности, о чем собственно, мы и повествовали в главе «Пришел, увидел, ...присвоил».

А вот, что касается утверждения Э.Вартанова о тюркском происхождении «армяно-кыпчаков», то трудно с этим не согласиться полностью. Остракизм, которому был он подвергнут со стороны армянства, имеет естественные причины. Дело в том, что его устами отсекается не только путь к продолжению фальсификации истории армян и истории региона, но и создаются препоны к армянскому присвоительству, тюрко-кыпчакской культуры и традиций.

Мы уже говорили ранее об исследованиях украинских ученых относительно исторических реалий Крыма. Так вот украинский академик А.Крымский около ста лет назад отметил схожесть языка армян Крыма с языком крымских татар. Под армянами Крыма имелись в виду, в первую очередь, армяно-кыпчаки или кыпчаки-григориане. Именно этот «старый» армянский язык был сравнен с «Codex Cumanicus». Этот «Кодекс куманов» представлял собой разговорник, созданный еще в XIV веке для перевода с латинского на язык крымских тюрков. И как было показано, это не был язык отюркившихся армян, как доказывают армяне, а именно язык арменизированных тюрков, а точнее тюрков-григориан. Известный казахстанский ученый А.Гаркавец писал, что «если не считать элементы армянской лексики, связанными с армянской церковью, практически это (армяно-кыпчакский) тот же, на котором говорили кыпчаки (куманы, половцы) Юго-Восточной Европы и Венгрии XI-XIV веков». Более того, он отмечает, что этот язык «близок к кыпчакско-огузскому языку письменных источников Золотой Орды и мамлюкского Египта» (курсив наш).

         Попадавшие в язык «армяно-кыпчаков» украинские, польские или латинские слова тесно коррелировали с ареалом проживания армяно-кыпчаков. И об этом свидетельствуют кыпчакские памятники в армянской графике кыпчакским языком, которые можно встретить не только в Крыму, но и по всей Европе. Их можно найти в музейных архивах Италии, Австрии, Румынии, Польши, России, Украины. Хранятся они и в Армении. Только в Киеве, по сведениям Гаркавца, хранятся 28 книг с судебными актами армяно-кыпчаков от XVI - XVII вв. Все это не случайно, поскольку еще в XIV веке армяно-кыпчаки получили право на собственное судопроизводство.

Обращаем внимание уважаемых читателей, что в числе хранящихся документов имелся и «Судебник» Мхитара Гоша, которым пользовались «армяно-кыпчаки». И он был утвержден польским королем Сигизмундом.

А теперь о культурно-историческом наследии тюрков (кыпчаков) – григориан, именуемых армянством армяно-кыпчаками. Исключительно с целью удобства изложения материала тюрков-григориан, некогда проживавших в Крыму, будем именовать «крымскими» армянами, а проживающих ныне в Новом Нахчыване и его окрестных деревнях после добровольно-принудительного переселения - «донскими» армянами. Начнем с языка «крымских» армян. Язык этих армяно-кыпчаков по признанию специалистов являлся прямым наследником кыпчакского (половецкого, куманского) языка и мало чем отличался от караимского и крымчакского. «Он очень близок к кыпчакско-огузскому языку письменных памятников Золотой Орды и мамлюкского Египта» (А.Гаркавец). Лексика языка частично деформирована за счет украинских, русских слов, словом, под славянским влиянием. Встречаются и латинизмы. И все это является естественным процессом, учитывая полиэтничность крымского населения». В своей работе, именуемой никак не иначе, как «Кыпчакское письменное наследие». А.Гаркавец опубликовал тексты «старых» армянских молитв. Вот, к примеру, текст молитвы «Отче наш», название которой дается на армянское «Хайр мер», а текст армянской графикой:

«Атамыз бизим ки кекдесен,
Ары болсун ады сенин,
Гелсин ханлыгын сенин».

Для азербайджанца, как и для любого тюрка, перевода молитвы не требуется, текст обращения к Танры совершенно ясен. Или другой пример. Так называемая первая «армянская» церковь в Каменец-Подольском – церковь святого Николы (в этом городе была одна из самых крупных общин кыпчаков-григорианцев) была построена на средства кыпчакского купца Синана Кутлубея (1393 год). Первое печатное издание было осуществлено священником григорианской церкви, кыпчаком О.Кармаданец. «Codex Cumanicus», в котором шла речь выше, путеводитель-переводчик с кыпчакского на латынь создан кыпчаками-григорианами где-то около 1325 года. Кстати, лингвистический анализ этого печатного документа и дал основание ученым считать так называемый «армяно-кыпчакский» язык не языком отюреченных армян (что пытаются доказать армяне), а языком тюрков-григориан. Да и имена «армяно-кыпчаков» Эльбей, Хасбей, Кутлубей и т.д. сами говорят за себя. Анализ же эпиграфики надписей, позволил историку Г.Али­шану показать, что много тюрков-кыпчаков и не только кыпчаков исповедовали христианство. Такие тюрки в Азербайджане именовались «ермени» (монофизиты), а в Грузии - «гюрджи» (православные). Или же, если взять название поселений «армяно-кыпчаков», в которых существовали церковные григорианские приходы: Кирасубазар, Нахчыван, Орталан, Бахчаэл, Камышлыг и т.п. Совершенно очевидно, что это – тюркская топонимика.

В устном народном творчестве, сказаниях азербайджанских тюрков, особое место занимает дастан «Асли и Керем», об «арменизации» которого повествовалось в предшествующих параграфах.

         По мнению многих ученых, красавица Марьям, выросшая в семье главы гянджинской епархии, главного священника «Кара кешиша» и нареченная впоследствии именем Асли отражает след тюрков-григориан. При этом, в ряде случаев исследован вопрос кавказско-албанского происхождения некоторых тюрков-григориан. Кавказский след несет на себе и эпос крымских чагатаев «Ашыг Гариб масали», язык и сюжет которого мало чем отличается от азербайджанского варианта дастана «Ашыг Гариб». К примеру, «Заман йылын бир заманында, Тавриз шеэринде бир ихтияр Адам вар имиш, онун бир карысы, бир кызы, бир оглы вар имиш...».

Обратите внимание, уважаемые читатели, на этимологию названий праздников «крымских» армян, представленных в журнале «Сурб-Хач» крымского армянского общества, например «Барекендан» («Масленица») - первый весенний праздник, означающий «привествие, пожелание, обращение к пробуждающейся природе». Словом, от слова «бярякят», которого и ждут празднующие от начала пробуждения природы. Или же «Терндарач» («Сретение Господне») и др. Можно задуматься и над этимологией церкви Сурб-Нишан (Святого Знамени) монастыря Сурб-Хач в окрестностях г. Старый Крым и т.п.

Мы уже останавливались на том, что албанские правители Киликии стремились объединить исповедуемое ими григорианство сначала с православием, а затем и с католичеством. Но политическая ликвидация Киликии не дала возможности осуществления замыслов албанским Хетумидам. А вот «армяне-кыпчаки» Каменец-Подольска в 1666 году признали унию, и перешли на церковную службу по католическому обряду. Те же из кыпчаков, которые сохранили свою конфессиональную принадлежность григорианству ушли на берега Дона. Вот, что пишется в книге Георгия Багдыкова «Краткая история донских армян»: «Выехавшие из шести городов Крыма армяне, поселились в Нахчыване (Нахчыван-на-Дону) (это города Бахчисарай, Кафа, Карасубазара, Солхата, Гезлева (Евпатория), Ак-мечет (Симферополь), а крестьяне из сел Тонлу, Мелик, Камышлыг, Сала (Грушевка), Чурук-Су, Султан-Сала, Орталенк (Земляничное), Сарыбуз, Солдая (Судак)...». Думается, что излишне комментировать приводимые топонимические названия тюркско-кыпчакского происхождения. Этот же источник фактически подтверждает, что из Киликии было много переселенцев в Крым. Перед нами другая книга «Устное народное творчество армян Нового Нахчывана», изданная в Ереване, изд. АН Армении в 1965г. на армянском языке с предисловием X.Поркшеяна. Издание это примечательно важной особенностью – с одной стороны, автор предисловия стремится доказать, что «донские» армяне – этнически армянского происхождения, а с другой стороны, приводимые образцы фольклора «донских» армян свидетельствуют как раз об их кыпчакских корнях. Поркшеян пишет, что «тюрки» (татары) в корне изменили язык греков, проживавших в Крыму, так что они теперь и в церквях молятся на тюркском и пишут исключительно на тюркском. Беженцы-греки из Крыма, осевшие в Мариуполе до сегодняшнего дня говорят только по-тюркски. «Только армяне сохранили свой язык, но они переняли от тюрков очень многое – все их обычаи, одежду, церемониалы, празднества... Язык «крымских» армян, как и сегодняшний язык «донских» армян на 30% состоит из тюркских слов. В значительной степени заимствовано и устное народное творчество. Тем не менее, принесенные из Крыма образцы устного народного творчества и литературы имеют очень высокую художественную ценность».

А теперь несколько примеров из фольклора «донских» армян.

В четверостишии обрядовой песни есть слова «черяк», «чобан», «дайы», «чал ат», «гара су», в свадебной песне невеста именуется «ал гялин». Армянские гусаны здесь называются «шаркчылар» и «среди них выделялся Агабала»... им сложено много стихов, таких как «Самаварын махнысы», которая очень почитается в деревнях и селах. Он часто пел из «Кероглу» и «Ашыг Гариба». Его исполнение слушали и в Ставрополе, и в Екатеринополе».

         А вот пословицы «донских» армян:

«Гызым сяня дейим, гялин сян баша дюш».
«Дюнийа пянджярядир, гялян бахар ве кедер».
«Гохумум башыма бахар, дюшмяним аягыма бахар».
«Агыл яшын ичиндя дейил, агыл башын ичиндядир».
«Чох яшыйан, чох шей геряр».

Мы не приводим их азербайджанские аналоги, а также другие фольклорные образцы, включая «гаргышлар» «донских» армян по причине их полного совпадения с азербайджанскими.

А теперь мы обратимся к официальному сайту «Ростов-город» и познакомим читателей с представленными здесь обрядами «донских» армян. К слову, здесь говорится об особом диалекте их языка, специфике местного фольклора и обычаев. Так, в свадебном цикле невесте дают «джгез», в качестве залога и гарантии «бех». После «бех»а обязательно «нишани курабя» - раздаваемая сладость помолвки. «Хна геджеси» - обряд наложения хны на голову невесты. На свадьбе у невесты, как мы отмечали, поют «Ал гялин», после свадьбы начинается процедура «зиафет» - поочередное приглашение невесты домой к родственникам и т.п. Так что, уважаемые читатели, не только у «крымских армян», но и у «донских» армян фольклор, обычаи, обряды, лексика языка тюркско-кыпчакская. Вот мы и подходим к заключению относительного абсурда с «морскими армянами» и завершаем настоящий абсурд, уважаемые читатели, несколькими знаковыми высказываниями. Прежде всего, от великого Л.Гумилёва: «...Этническая история не беспредельный набор сведений «без начала и конца (А.Блок) и не просто «для минувших анекдоты (Пушкин)», а сложная цепочка причинно-следственных связей...». «На индивидуальном уровне ложь - это не только несимметричный стереотип поведения, но и способ воздействия на окружающую среду, этническую и ландшафтную. На популяционном уровне это уже массированная дезинформация в антисистемах, воздействующих на среду социальную и культурную» (курсив наш). Эти знаменательные слова, прежде всего, были обращены к тем, в соответствии с Дж. и К.Маккарти в их книге «Тюрки и армяне» (1996), у кого «развившийся национализм... базировался на старых религиозных деяниях. Армяне, к примеру, расширили понятие «армянин», включив в него армян, обращенных в протестантизм, а также тех, кто принадлежал к армянской католической (унитарной) церкви. В отличие от типов национализма, существовавших в Европе, язык и культура не могли быть определяющими для того, что означает «армянское», так как много армян разделяли с тюрками и язык и культуру» (курсив наш).

Приведенные слова Л.Гумилева именно для тех, у кого «...вместо того, чтобы стать фактором, объединяющим их [армян] с христианами, армянская церковь стала фактором армянского сепаратизма; являлась отчетливо армянской, церковь эта стала фактором культурной идентичности армян» (курсив наш).

ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ

Уважаемые читатели! Взамен заключения, прощаясь с Вами, мы решили привести с некоторыми сокращениями и совершенно краткими комментариями статью профессора Колумбийского университета Н.Г.Гарсоян «Армения в IV веке» (К вопросу уточнения терминов «Армения» и «Верность»). Эта статья, появившись в Известиях АН Армении в 1971г., была на следующий день после выхода предана анафеме, изъята из печати и сожжена. В чем же причины подобного отношения к статье известного армянского профессора, являющейся по происхождению армян? А в том, что ее взгляды начисто отрицали все предшествующие современные исторические опусы армян, а еще более и в том, что они наносили беспощадный удар по армянским «древним хроникам», на которые и ссылаются обычно армянские сочинители истории. Американский историк анализируя период IV в. н.э. убедительно показывает, что в Армении отсутствовали государственность и независимость на протяжении 1,5 тыс. лет надумана и лжива датировка христианизации, а все древнеармянские и последующие хроники проникнуты духом исторической фальши, вызванными завистью и стремлением выделиться среди других народов.

         А теперь обратимся к Н.Гарсоян.

«Прежде всего хронология этого периода [IVв. и начало V в.], в какой-то мере опирающаяся на дату официальной христианизации страны, нуждается в пересмотре. Данные армянских и классических источников часто резко противоречат друг другу и по разному освещают одни и те же факты. Наконец, тон самих армянских источников существенно меняется на протяжении этого периода. В частности, чрезвычайно интересна явная «ненависть» армянских источников к армянскому же (Аршакидскому) царствующему дому, в особенности к Аршаку II и Папу – факт совершенно необъяснимых, если читать эти труда как национальную историю… Вольно или невольно, картина, нарисованная Повстосом Бюзандом или Мовсесом Хоренаци, отражает их собственные идеалы – единую, объединенную Армению, противостоящий угрозе зороастрийской Персии. Они говорят о едином царстве, часто предаваемом отдельными вероломными нахарарами… Они игнорируют глубокое иранское влияние на армянское общество и институты…, предпочитают забыть, что армянские Аршакиды были последними и самыми яркими представителями парфянского легитимизма, противостоящего Сасанидским узурпаторам» (курсив наш).

Далее автор делает замечательный вывод:

«Для нас важно только то, что она [историческая картина] искажает действительность IV века, когда Армения не была единой, не была объединенной и не была чужда персидскому миру» (курсив наш).

Автор поясняет, что древние историки были связаны с отдельными нахарарскими [княжескими] домами, продвигали их интересы и поэтому их работы нельзя читать как работы по «Истории» Армении, «вкладывая географический и национальный смысл в этникон». Тем более, как отмечает автор, «…понятие нации в настоящем смысле не существовало в средние века ни на Востоке, ни Западе».

Что же представляла собой Армения того периода, которая в хрониках и последующих исторических опусах представляется как единое государственное образование?

Обратимся к проф. Н.Гарсоян: «…в начале IV века «Армения» состояла из отдельных политических образований на севере-царство Аршакидов, столица которого была перенесена из Арташата в Двин, на юге – автономные сатрапии, которые вошли в орбиту римского влияния в результате договора 298г. и приевфратская провинция Armenia Minor, которая уже давно входила империю. Позже, после раздела 387г. эта картина еще более усложняется появлением Armenia Interior, состоящей из северных заевфратских гаваров, которые стали частью империи по условиям нового договора» (курсив наш).

Иначе говоря, никакой единой Армении не было, а те образования, из которых она состояла, находились вне Южного Кавказа на территории современных Турции, Ирана и Ирака, причем в сфере политического влияния могущественных римской и персидской империй. Это, во-первых. А во-вторых «мы продолжаем представлять [в научных источниках]Армению как религиозное и политическое единство, как топоним с неизменным содержанием, отожествляемый с северным Аршакидским царством» (курсив наш).

Более того, как пишет автор, Евфратские сатрапии армян, представляются как сателлиты Аршакидского царства. «Такова версия армянских источников, которые никогда не признавали их [сатрапий] существования, в то время как классические источники – как литературные, так и юридические – на это ясно указывают». Читатель может спросить, почему же в армянской историографии так выпячивается относительное северное армянское Аршакидское царство и столь игнорируются южные армянские сатрапии. Может быть потому, что первое из них громко именуется царством, а другие всего лишь сатрапиями или подчиненными образованиями? Попробуем найти ответ на этот вопрос» следуя тексту проф. Н.Гарсоян. Оказывается, что армянские сатрапии, включенные в римский мир имели большую автономию, не платили налогов и податей, а наследственные сатрапы даже возглавляли собственные воинские контингенты. А вот в Аршакидском армянском царстве все было несколько иначе. «Трдат I [царь] получил свою власть из рук римского императора… В отличие от сатрапий, в северной Армении до 185 года стояли римские войска, а magister militum Траян и другие имперские офицеры находились при дворе армянских царей даже во времена Папа [армянского царя]. И, наконец, самое важное то, что по свидетельству двух источников – армянского и классического, Армянское царство продолжало платить подати Римской империи до 358г., в то время как сатрапии более чем на полстолетия раньше получили полной поддатых иммунитет. В глазах Рима, во всяком случае, неравенство их положены совершенно очевидно». Выходит, что разрозненные южные армянские сатрапии были значительно в менее вассальном положении, нежели чем северное Аршакидское царство. Так зачем же фальсификаторская историография армян стремится показать, что армянские сатрапии были сателлитами армянского Аршакидского царства? Во-первых, для того, чтобы создать миф о государственном и политическом единстве Армении. А во-вторых, если сатрапии имели независимость куда в большей степени, чем Аршакидское царство «…то возникает другой вопрос: не их ли раннее обращение в христианство (зафиксированное Евсевием), а отнюдь не христианизации Армянского царства Аршакидов, породило представление об «Армении» как о первой христианской стране?» (курсив наш). Именно так и ставит вопрос проф. Н.Гарсоян, тем самым, подрывая другой армянский миф с первохристианством.

И далее: «…признание важной роли сатрапий с необходимостью влечет за собой и признание сложной политической картины в Армении IV столетия, упрощаемой в более поздних источниках». Возникает вопрос: не является ли изображение Меружана Арцруни, а также других нахараров, как предателей своего армянского сюзерена попыткой замаскировать независимую политику сатрапий? (курсив наш)

Другими словами, именно армянские сатрапии, вовлеченные в орбиту римского влияния и приняли христианство, поскольку его принял римский император Константин, в то время как в Аршакидском царстве в 301г. его мог принять князь Трдат III, а не Аршакидское царство в целом со своими феодалами и народом. Причина здесь кроется согласно пр. Н.Гарсоян в том, что «армянские Аршакиды от воцарения Тиграна в 338г. до смерти Папы (если не позднее) следовали за всеми изгибами имперской армянской политики», что приводило к их конфликтам с патриархами Римской империи.

Итак, Аршакиды маневрировали между Византией и Персии между христианством и зороастризмом, и для того времени, как пишет автор «термин «верность» обязательно носит не только политический, но и религиозный характер». И отсюда следует подтверждение важного вывода Н.Гарсоян, о том вовлеченные в римский мир, опекаемые Византией, ее армянские сатрапии должны были принять христианство много ранее Аршакидского царства, находящегося, куда в более подчиненном состоянии и маневрирующего между Сциллой и Харибдой. А поскольку эти христианские сатрапии не могли быть сателлитами Аршакидского царства, то фальсификации армянских историков как раз и направлялись в русло их подчиненности, а также, «единости» царства Аршакидов и, стало быть, северного перемещения их раннего христианства.

Именно по указанным причинам проф. Н.Гарсоян надеялась, что «новое понимание терминов [«Армения» и «Верность»] может иметь решающее значение и для интерпретации истории Армении IV века» и «возможно оно поможет пересмотреть установившееся представление о прошлом» (курсив наш). Но как говорится, не тут то было и статья была уничтожение на следующий день после ее выхода наряду со всем изданием «Известия АН Армении». И все это было сделано во имя армянской добродетели, то бишь в национальных интересах Армении.

   И как тут не вспомнить знаменитое высказывание Эразма Роттердамского: «Всякий порок лишь усугубляется от попыток скрыть его под личиной добродетели». Мы не сомневаемся, что фальсификаторам от истории невдомек от подобных предупреждений и тем паче от таких, как «Поощряющий порок оскорбляет добродетель» (Томас Манн). И чтобы убедиться в этом, предлагаем в конце нашего заключения армянский механизм формирования историографических ссылок на примере издания в 1919г. книги Дж.Моргана «История армянского народа ». И мы подчеркиваем, что армяне сделали все возможное, для того чтобы указанная книга была воздвигнута на постамент исторической непререкаемости и стала классической вместе с «творением» ранее цитированного Мовсеса Хоренского.

Армяне в 1981 году факсимильно переиздали ее, снабдив предисловием К.Ветроверса и статьей Э.Каячияна и … проговорились. И если Ветроверс в предисловии обосновывая написание книги достижением трех целей: «просвещения французской и мировой общественности и привлечения ее внимания, пробуждения самосознания армянского народа и оправдания мотивов выдвижения требования о создании независимого армянского государства; наконец, принуждения государственных деятелей, приступивших к переговорам, при заключении договоров, обеспечить это требование», то Э.Каячиян в своей статье решил подчеркнуть особые заслуги этим изданиям некоего Чобаняна в «армянском вопросе».

А вот и «механизмы» кухни по изготовлению армянских историографических лжесвидетельств в счет пера обманутых или готовых к обману именитых иностранцев. Начнем с того, что уроженец Стамбула, а позже руководитель одной из антитурецких группировок в Париже, журналист-писатель А.Чобанян для написания армянской лжеистории заручился поддержкой члена Французского института, византиеведа Густава Шлумбергера. По неизвестным причинам последний не счел возможным «сотворить» историю армянского народа и переслал А.Чобаняна к археологу Моргану, направив последнему рекомендательное письмо. В нем говорилось, что французский народ должен получить книгу по армянской истории, и она «должна быть написана мастерской рукой, живо и ярко». Интересен и ответ Моргана: «Думаю, что подписанная моим именем история армян при всей вашей благожелательности должна быть всесторонне документирована и обоснована. Но я понял, что г-н Чобанян и вы желаете иного. Ожидается книга, подобная «Великой Греции» Фр.Ленормана, без библиографии с опорой на общие места. Это несколько меняет дело» (курсив наш).

И дело изменилось и ожидаемое сотворилось, но при приводимых ниже разоблачительных откровениях Моргана. Он пишет: «…у меня нет никаких материалов … если я вынужден буду прервать работу … сделать это легко может сам г-н Чобанян». Или же, «не могу сообщить вам в какой литературе для написания армянской истории нуждаюсь, ибо не знаю, что издано по этому поводу» (курсив наш).

Итак, уважаемые читатели, выходит, что «классическая» книга по истории армян была написана человеком, не имеющим материалов в этой области и даже незнающего изданного в этой сфере, а потому способного доверить завершение книги самому же спонсору Чобаняну. И последнее. Чобанян представил Моргану для написания книги нижеследующие «источники»:

- «Сиссуан или армянская Киликия», Вена, 1889;

- Алисхан. Леон Леманафик. Вена, 1888;

- «Всемирная история». Этьен Ларон, Париж, 1883

- «Псевдосебеос» Перевод Маклера;

- «Армянская церковь». Малахия Орланян, Париж, 1910;

- М.Маклер «История Геракла по епископу Себеосу», Париж, 1904.

Как видят, уважаемые читатели, в этом коротком списке добрая половина источников – армянские. Так и создавалась «классическая» книга по истории армянства с кратким числом используемых источников и многократным покрытием средств к ее изданию.

Таким образом, уважаемые читатели, мы в заключении предоставили Вам возможность судить «из чего и как творилась» история армянства. Заканчивая этим главу «Театр абсурда» и в целом «Армянские инородные сказки», напоминаем Вам два замечательных высказывания: «Опасайся тех, кто хвастает своими добродетелями» (Эбнер-Эшенбах), а также именно тот, «Кто сеет добродетель, пожинает славу» (Леонардо да Винчи).