Современная Армения, наряду с нацистскими подельниками Нжде и Дро, чествует и Ивана Баграмяна, советского военачальника, принявшего участие в разгроме крупных группировок немецко-фашистских войск во время Великой Отечественной войны. Советская историография изображала Баграмяна в традициях своего времени, оставляя за скобками неприятные факты биографии Ивана Христофоровича. Тогда как именно у него, как, впрочем, у многих других, их было немало.

Так, в Ученых записках Орловского госуниверситета в 2011 году вышла статья «Превратности карьеры маршала И.Х.Баграмяна», где рассмотрены многие детали его биографии. В ней подчеркивается, что служивший после распада Российской империи в дашнакской армии поручик Баграмян примкнул к Красной армии не в ноябре 1920 г., когда большевики провозгласили Армению советской социалистической республикой, а в декабре 1920 г., когда дашнакское правительство объявило о своем отказе от власти. К тому же поручик был вынужден перейти к Советам, так как солдатские массы находились на стороне большевиков.

«Если бы его репутация как «революционно настроенного офицера» была безупречна, Баграмян не обходил бы этот период стороной в своих мемуарах, а советским властям не в чем было бы его подозревать. Но если его не уничтожили в 1930-ые гг., значит, И.В.Сталин считал Ивана Христофоровича не опасным, не способным на заговор. Действительно, Баграмян был исполнителем, а не идеологом. Он всегда шел за большинством. Выжил, скорее всего, потому, что в предвоенное время заметной фигурой не был и мог пригодиться: как-никак два высших военных образования за плечами (Военная академия РККА имени М.В.Фрунзе, Военная академия Генерального штаба РККА). И.В.Сталин знал всю подноготную Баграмяна и держал его «на крючке». Военачальник старался не проявлять инициативы, «не умничать», - пишет автор статьи Лазарев С.Е.

В 1938 году Баграмян был отчислен и уволен из армии. Восстановили его на преподавательской работе в Академии Генштаба на волне бериевской реабилитации в 1939 г.

Легендарная версия писателя В.Т.Щукина о том, что Баграмян вместе с другим необоснованно уволенным командиром сидели на Красной площади, чтобы добиться встречи с К.Е.Ворошиловым, и оправдались перед ним, не выдерживает критики. Не стал бы легендарный нарком лично ходатайствовать о Баграмяне, как не просил он и за других, более крупных военачальников, которых знал лично.

Из статьи можно сделать вывод, что на Баграмяне также лежит доля вины за катастрофу, постигшую Красную армию в первые месяцы Великой Отечественной войны. Находясь на должности заместителя начальника штаба Юго-Западного фронта, Баграмян знал о сосредоточении больших сил противника у советских границ, но так и не настоял на том, чтобы в ночь на 22 июня 1941 г. привести войска фронта в полную боевую готовность. В результате более 500 тысяч красноармейцев и командиров попали в плен, за первые 15 суток войны Красная армия потеряла 4381 танк из 5826, при попытке выйти из окружения погибли командующий фронтом, генерал-полковник Кирпонос, начальник штаба фронта генерал-майор Тупиков и Член Военного совета фронта Бурмистенко, а член Военного совета Юго-Западного фронта корпусной комиссар Н.Н.Вашугин застрелился.

Надо отметить, что во время войны судьба крепко спаяла Баграмяна с другим «гениальным» стратегом – Хрущевым. Они вместе «отличились» в катастрофическом поражении Красной армии во время битвы за Киев и Харьковской катастрофе 1942.

Кстати, во время Харьковской операции 1942 года Баграмян занимал должность начальника штаба Юго-Западного направления, в состав которого входили войска трех фронтов: Брянского, Юго-Западного и Южного. Членом Военного совета был Никита Хрущев, благодаря «гениальным» решениям которого (эти решения он на пару с Баграмяном принуждал исполнять маршала Советского Союза С.К.Тимошенко и генерал-лейтенанта Р.Я.Малиновского) немецкому командованию удалось развить наступление на Волгу и Кавказ, пал Ростов-на-Дону, вермахт вышел на подступы к Сталинграду, погибли 170 тысяч советских бойцов и командиров, более 240 000 – попали в плен.

Крах наступления и прорыв противника вызвали холодную ярость Сталина. Верховный помнил, что Генштаб возражал против этого наступления. И Жуков, и Василевский убеждали: враг контратакует и, сломив слабую оборону, прорвётся в наш тыл. Он может соединиться со своими частями, идущими с запада.

Однако командование Юго-Западного фронта проявило настойчивость. Оно упрямо отстаивало свой план, указывая на данные разведки и крайне выгодные условия нанесения удара. И вот результат – две армии оказались в котле и были почти полностью уничтожены. Погибло 170 тысяч солдат. Около 80 тысяч получили ранения. Потеряно более 5 тысяч орудий и миномётов, около 800 танков. Это сокрушительное поражение. Врагу снова открылся путь на Москву и Кавказ.

А 26 июня 1942 года Сталин отправляет Директивное письмо Военному совету Юго-Западного фронта, в котором снимает с поста начальника штаба Юго-Западного фронта Баграмяна, обвинив того в некомпетентности.

«Тов. Баграмян не удовлетворяет Ставку не только как начальник штаба, призванный укреплять связь и руководство армиями, но не удовлетворяет Ставку даже и как простой информатор, обязанный честно и правдиво сообщать в Ставку о положении на фронте. Более того, тов. Баграмян оказался неспособным извлечь урок из той катастрофы, которая разразилась на Юго-Западном фронте. В течение каких-то трех недель Юго-Западный фронт благодаря своему легкомыслию не только проиграл наполовину выигранную Харьковскую операцию, но успел еще отдать противнику 18-20 дивизий… После всего случившегося тов. Баграмян мог бы при желании извлечь урок и научиться чему-либо. К сожалению, этого пока не видно. Теперь, как и до катастрофы, связь штаба с армиями остается неудовлетворительной, информация недоброкачественная, приказы даются армиям с запозданием, отвод частей происходит также с опозданием, в результате чего наши полки и дивизии попадают в окружение теперь так же, как и две недели тому назад», - говорится в тексте документа.​

• 
• В те дни, как потом вспоминал сам Баграмян, он просто ждал своей участи и был уверен – расстреляют. Тем более сам Сталин грозил: «Если бы мы сообщили стране о той катастрофе с потерей 18-20 дивизий…» И Баграмян ждал, что свой конец он найдет перед строем солдат, выживших в Харьковской операции. Но от расстрела спас его Жуков, которому нужны были такие как Баграмян, обязанные ему и поэтому послушно исполняющие его замыслы.

Вообще Сталин относился к Баграмяну не слишком приветливо. Рассказывают, что во время войны войска под командованием Баграмяна первыми вышли к Балтике. Чтобы преподнести это событие попафоснее, армянский генерал лично налил в бутылку воды из Балтийского моря и велел своему адъютанту лететь с этой бутылкой в Москву к Сталину. Тот и полетел. Но пока он летел, немцы контратаковали и отбросили Баграмяна от балтийского побережья. К моменту прилета адъютанта в Москве об этом были уже осведомлены, а сам адъютант не знал: в самолете радио не было.

И вот гордый адъютант входит в кабинет Сталина и пафосно провозглашает:

— Товарищ Сталин, генерал Баграмян посылает Вам воду Балтики!

Сталин берет бутылку, несколько секунд вертит ее в руках, после чего отдает обратно адъютанту и произносит:

— Отдай обратно Баграмяну, скажи, пусть выльет там, где взял.

Конец войны Баграмян встретил в звании генерала армии. По воспоминаниям очевидцев, в 1945 году на приёме по случаю Победы в Кремле Сталин подошёл к Баграмяну и Ерёменко, произнёс тост и сказал: «Все – маршалы. И только двое – Баграмян и Ерёменко – генералы армии».

Для Сталина Баграмян являлся второстепенным военным деятелем. Он не был включен в состав ЦК ВКП (б), не удостоился ни ордена «Победа», ни маршальского звания. В глазах политического руководства он оставался лишь «помощником и заместителем» А.М.Василевского, главная заслуга которого – разгром Земландской группировки вермахта.

Карьерный взлет Баграмяна начнется при новом хозяине Кремля. Тут нужно отметить, что Баграмян в будущем весьма оригинально «отблагодарил» своих благодетелей – Хрущева и Жукова. После XX съезда КПСС Иван Христофорович присоединился к развенчанию культа личности Сталина, упрочнив свои позиции. Он был назначен заместителем министра обороны СССР – начальником Тыла Вооруженных сил, удостоился звания маршала Советского Союза, в 1961 г. был введен в состав ЦК КПСС.

Чтобы удержаться наверху, Баграмян не считался с принципами. В 1957 г. Иван Христофорович принял деятельное участие в травле Г.К.Жукова, обвинив того в мании величия. Он помог Хрущеву свергнуть непокорного маршала с поста министра обороны, хотя с 1924 года клялся тому в вечной дружбе. Точно так же он поступил, когда произошел брежневский переворот, поддержав свержение Хрущева. За что в благодарность от Брежнева получил должность Генерального инспектора Группы генеральных инспекторов Министерства обороны СССР, вторую Звезду Героя, три ордена Ленина, орден Октябрьской революции, орден «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР», именную шашку с золотым изображением Государственного герба СССР и т.д.

Видимо, Иван Христофорович поощрял себя за более чем 20-летний срок довоенной службы без единой награды. И в итоге стал очередным брежневским «парадным генералом», занимавшим свой пост вплоть до смерти в сентябре 1982 г.

axar.az