Мы уже писали о так называемом «армянском вопросе» в Российской и Османской империях, что вызвало большой интерес у читателей нашего портала.

Известный российский историк, доктор исторических наук, профессор Институа Востоковедения Российской академии наук Александр Шайдатович Кадырбаев одну из своих статей под названием «Армянская диаспора и Дашнакцутюн в Туркестане. 1917-1921 годы» посвящает теме расселения  армянских общин за границами Армении, в частности, в Средней Азии.

Надо сказать, что автор множества книг, научных работ профессор А.Кадырбаев часто затрагивает темы, мало изученные, используя широкий спектр архивных документов, открывает множество неизвестных страниц Закавказья, Центральной Азии, Китая, Персии, Азербайджана. Нам кажется весьма интересным его взгляд на некоторые аспекты «армянского вопроса» в начале ХХ века армяно-мусульманских отношений на территории сломленной Российской империи.

"армянский вопрос" в Туркестане всесторонне изучен российским историком А.Кадырбаевым

Экспансия армян в Туркестан

В упомянутой статье историк А.Кадырбаев рассказывает о противоречивых событиях минувшей давности, цитируя многие уникальные документы:

«Во второй половине XIX века, в период завоевания и присоединения к Российской империи Центральной Азии, известной тогда как Западный Туркестан, там появились армянские общины – выходцы из Карабаха, Зангезура и Западной Армении. Двигаясь через Каспийское море, они осваивали первоначально Закаспийскую область, работали главным образом на строительстве Закаспийской железной дороги. Но довольно быстро на этой тяжелой работе армян сменили выходцы из Персии. Основная масса армян направлялась в городские поселения и постепенно компактно оседала как в старых городах – Самарканде, Коканде, Андижане, так и в новых – Ашхабаде, Скобелеве (ныне Фергана); почти в каждом из них были армянские кварталы».

Показывая динамику переселения армян на новые земли, А. Кадырбаев приводит данные  первой Всероссийской переписи населения 1897 года, которая проводилась во всех уголках империи. Согласно им, армянское население трех областей Закаспийской, Самаркандской и Ферганской составляло около 5 тысяч человек.

Интересно свидетельство «технологии» появления и разрастания армянской диаспоры в этих краях. «Как свидетельствует в составленном в память о российском генерал-губернаторе Туркестанского края К. Кауфмане «Кауфманском сборнике» в 1910 г. генерал-майор русской армии Б. Литвинов, когда в Туркестан «пришли русские войска, за ними потянулись армяне... открылись лавчонки; прибыли еще войска... выросли транспортные конторы, заводы, церковь, школа и... армяне, армяне и армяне. Армяне-торговцы вытеснили торговцев-татар, армяне-портные выгнали портных евреев, армяне – скупщики, перекупщики... содержатели пивных, словом, образовался особый армянский квартал, очень ловко расположившийся между русским и сартовским (сарты – оазисное мусульманское тюркоязычное население Туркестана, ныне известное как узбеки. – А.К..) городом, как бы показав этим цель своего существования». Собственно, эта цитата красноречиво демонстрирует как происходила «армянская экспансия» в Центральной Азии еще в XIX веке.

Известный историк и современник той эпохи российский востоковед академик В.В. Бартольд так писал в своей книге «История культурной жизни Туркестана» по этой же теме:

«В 1913 г. армянское население Ферганской области... составило 3292 чел. Армянская диаспора становится все более устойчивой в хозяйственном отношении, и ее благосостояние неуклонно растет... Учреждаются армяно-григорианские приходские школы. В городах [Туркестанского края] появились доходные дома и рестораны, магазины, основанные ими. Немало армян находилось на государственной и военной службе».

Знаток Туркестана В.В. Бартольд подчеркивал: «выгодами торговли, кроме русских, пользовались армяне, особенно в Чарджуе и Керки; в Чарджуе ими содержались европейские гостиницы… Для скупки продуктов сельскохозяйственной культуры в Ширабадское бекство приезжали армяне из Закаспийской области».

армяне уходили в Туркестан вслед за русскими войсками

Согласно документам, к 1917 году количество армян в Туркестане заметно возросло. Новые поселенцы активно осваивали ремесла, открывали торговые лавки, работали на стройках. Армянские купцы торговали с Россией, состоятельные армяне владели хлопкоочистительными, маслобойными, кожевенными и иными предприятиями.

После начала гражданской войны здесь обострились отношения между армянскими и мусульманскими общинами. По словам исследователя, профессора А.Кадырбаева, это произошло в результате деятельности филиалов Дашнакцутюн и басмачей — повстанцев, которые пытались противостоять советской власти. Надо понимать, пишет профессор, что Дашнакцутюн — это армянское национальное движение, которое действовало и в Туркестане, имея поддержку среди местных армянских общин. Но они имели союз с коммунистами региона, которые захватили власть в Ташкенте раньше, чем в Петрограде — еще в сентябре 1917 года. После своего прихода к власти здесь резко выступали против участия мусульман в управлении на своей собственной земле. Понятно, что такая позиция заставляла мусульман искать союзников, которых было немного. Но большевики пошли на союз с дашнаками, так как последние себя показывали как некое социалистическое движение.

Советы и Дашнакцутюн

Это очень интересная тема. Александр Кадырбаев пишет:

«Напряженные отношения Советской власти с мусульманским населением в известной степени послужили стимулом для активной деятельности дашнаков, настраивавших армянскую общину Туркестана на конфронтацию с его коренными народами».

Известны эксцессы в Ферганской долине, когда отряды дашнаков устраивали «зачистки» и погромы мусульманских селений, что вызывало аналогичную реакцию басмачей в отношении армянских общин.

После разгрома Кокандской автономии и взятия Коканда в 1917 г. русскими частями Красной гвардии, в составе которых было заметное число обладавших боевым опытом военнопленных Первой мировой войны – венгров, австрийцев, немцев, к ним примкнули вооруженные представители армянской общины – «все бакалейщики, виноторговцы, парикмахеры, мясники и другие торговые слои». Они в одночасье тоже стали «революционерами» и начали погромы в городе. В течение трех дней победители убивали всех мусульман, имевших несчастье встретиться им на пути, грабили их дома и лавки. Мусульманские кварталы подожгли, а огромную добычу свалили на вокзале, чтобы ее было удобней вывозить в качестве трофеев.

Были перебиты не только местные персы из числа защитников Кокандской автономии, но и вся их немногочисленная община в городе Коканде, невзирая на пол и возраст.

Позже представители армянской общины Коканда, наиболее активной в этой резне, говорили в свое оправдание, что их подталкивал к насилию страх перед объявлением мусульманами «джихада».

в Туркестане повторилась "бакинская трагедия", тысячи мусульман были убиты армянами

Связка советской власти с дашнаками была выгодна первое время и одним, и другим. Историк пишет о том, как происходило противостояние этих двух сил с мусульманами.

«С 1918 до середины 1919 г. революционная диктатура и Советы в Андижане также находились под контролем дашнаков. В условиях экономического кризиса и угрозы голода в Русском Туркестане красноармейские отряды, сформированные из армян, используя властный ресурс, под предлогом борьбы с басмачами осуществляли налеты на кишлаки мусульманского населения с целью реквизиции или грабежа10. Революционная диктатура, установленная в Андижане, открывала дашнакам доступ к ресурсам в окрестностях города, что давало возможность отбирать у мусульманских крестьян остатки хлопка и продовольствия». Грабеж частного имущества был характерен для советской власти. В этом ей помогали активно дашнаки. Новоявленное «советское правительство Туркестана» пользовалось мерами экспроприации весьма жестко. Первыми мерами была «национализация хлопкового хозяйства – главной отрасли края, экспроприации фабрик и смены их прежних владельцев и хозяев на людей, принадлежавших к новому правящему классу, выдвинутому революцией. Была отобрана под видом национализации собственность мусульманских религиозных учреждений – вакфы. «Буржуазия», в первую очередь, из мусульман, а также русских, была лишена собственности и изгнана».

Грабить значит обладать

Собственно говоря, методы были такими же, как и на всей территории бывшей Российской империи, которую захватили большевики. А.Кадырбаев пишет, что на место профессионалов, говоря современным языком, пришли «пролетарские» чиновники, далекие от знаний и умения руководить предприятиями по возделыванию и переработке хлопка, но жаждущие материального обогащения. Хлопок стал ценной ставкой в политической игре, источником личного соперничества, коррупции и милитаризации власти. Новые хозяева установили свой контроль, но из-за их некомпетентности экономика края рушилась, наступал хаос и желаемое богатство исчезало».

Кризис, возникший в результате всех этих действий, привел к тому, что «обнищание мусульманского населения привело к тому, что дашнаки не брезговали конфискацией не только скота и продовольствия, но и одеял и одежды. Лошади, реквизируемые для нужд Красной армии, затем перепродавались обратно их прежним владельцам. Армянские солдаты Красной армии без всякого смущения продавали оружие и боеприпасы своим врагам – басмачам. Вместе с тем, хотя власть в Андижане тогда сосредоточилась в руках Дашнакцутюн, уже в конце 1918 г. по инициативе Ташкента, стремившегося заставить дашнаков поделиться властью, в городе была создана местная структура компартии. Русские коммунисты Туркестана вели завуалированную полемику с дашнаками, но не ставили задачу поглощения их организации».

Мусульманин – значит враг

Действия против мусульманского населения в Туркестане происходили почти синхронно с аналогичными акциями дашнаков на Южном Кавказе, где был центр их движения.

Там, также в союзе с местными большевиками, возглавлявшими Бакинский совет или Бакинскую коммуну, они выступали против мусульманского населения Азербайджана и его национальной партии «Мусават». В марте–апреле 1918 г. 6 тысяч бойцов большевистских отрядов Бакинской коммуны совместно с 4 тысячами вооруженных дашнаков приняли участие в резне местных мусульман.

армянские отряды предали огню и мечу Туркестан

Глава Бакинского совета большевик С.Г. Шаумян признавал это: «У нас были вооруженные силы – около 6000 человек. У Дашнакцутюн имелось также 3–4 тысячи национальных частей, которые были в нашем распоряжении. Участие последних придало отчасти гражданской войне характер национальной резни, но избежать этого не было возможности. Мы сознательно шли на это. Мусульманская беднота сильно пострадала…». В цифрах это выглядит так: 20 тысяч мусульманских жителей Азербайджана были убиты. К сказанному остается добавить, что и большевистские части Бакинской коммуны на 70% были укомплектованы армянами, и на 30% – русскими и другими».

Факты, опубликованные неангажированным российским историком, говорят о том, что армянские формирования Дашнакцутюн в связке с большевиками действовали в Туркестане антимусульмански. Продолжая полтику на Кавказе, они действовали и здесь очень жестоко.

Вот как свидетельствуют документы:

«В начале 1918 г. 150 революционных солдат, из которых 60 человек были армянами, во главе с председателем кокандского Совета армянином Сааковым, вооруженных пулеметами и артиллерийским орудием, подошли к кишлаку Бачкир, родному селению курбаши Иргаша – лидера басмачей, и сожгли его. По пути следования отряд расстреливал «невинных, беспомощных дехканн, оскорбил некоторых женщин и девиц и ограбил домашнюю утварь их». Сааков являлся крупным советским руководителем Туркестана и во время одного из съездов Советов Ферганской области, проходившего в Коканде, был его председателем».  Это было только частью войны между дашнаками и Советами и мусульманами. Снова историк опирается на архивный документ:

«В июне 1918 г. дашнаки совершили налет на город Ош, в декабре того же года вторглись в окрестности Джалалабада в северной части Ферганской долины. В декабре 1918 г. отряд дашнаков похитил всех женщин-мусульманок в кишлаке Ханул-Абар и привез их в качестве трофеев в Андижанскую крепость. В секретном донесении из Андижана в Совнарком Туркестана в конце 1918 г. говорилось, что Дашнакцутюн несет ответственность за разжигание конфликта между Советской властью и мусульманским населением, а армянский руководитель, отвечающий за «национальную» политику в городе, является богачом, владельцем винодельни, кинотеатра и нескольких домов». Понятно, что после того, как десятки кишлаков были разрушены дашнаками, это способствовало уходу мусульман в басмачи.

и снова след Шаумяна

Дашнаки – изверги

Насилие, жестокость по признаку национальной розни расцветали в те годы пышным цветом. Причем понятны инициаторы кровавых событий. Снова цитаты из документов:

«После нападения басмачей в феврале 1919 г. на Андижан, его гарнизон, в основном состоявший из армян, возложил ответственность за этот налет на мусульманских жителей старого города. В течение недели в домах мусульманских жителей проводились обыски, сопровождавшиеся грабежами, убийствами и изнасилованиями.

Молодых девушек из старого города дашнаки увозили в Андижанскую крепость телегами. Оправдывая свою жестокость, дашнаки говорили, что даже если они убьют всех мусульман Ферганы, то не будет столько погибших, сколько армян уничтожили мусульмане в 1915 г. в Османской империи. В это время 170 вооруженных бойцов отряда дашнаков напали на кишлак Кокан, но попали там в засаду басмачей и все погибли. За это дашнаки сожгли Кокан и вырезали местных жителей. Другой отряд дашнаков после боя с басмачами захватил селение Сузак и расстрелял там всех жителей. Третий отряд Красной армии, в составе которого была армянская дружина, вступил в бой с басмачами у Базар-Кургана и был вынужден отступить. В течение 20 дней кишлаки в этой зоне подверглись нападению, где все мусульмане мужского пола, невзирая на возраст, были убиты. Те, кто выжили, хоронили погибших, но дашнаки появлялись вновь и убивали оставшихся, даже тех, кто молился у свежих могил. Жестокость рождала жестокость и жажду мщения. Курбаши или, говоря современным языком, «военно-полевые командиры» басмаческих отрядов, призывали мусульманское население: «Мы должны последовать примеру турок, которые уничтожали армян».

Ленин повернул вспять

Поворот в политике большевиков произошел в 1919 году, когда Ленин понял, что в этом регионе надо произвести радикальный поворот. Под благовидными предлогами победы над адмиралом Колчаком и атаманом Дутовым он потребовал прекратить «колонизаторский курс» против мусульман и приостановить военные и репрессивные действия против местного населения, имея в виду то, что творили армянские вооруженные формирования в составе Красной армии.

Компромисс с мусульманскими коммунистами Туркестана был для ЦК РКП(б) вынужденной мерой. В самые тяжелые годы Гражданской войны только с их поддержкой могла устоять Советская власть в крае, хотя этого не хотели понимать местные русские коммунисты. Важен в этой связи был и внешнеполитический аспект, которым руководствовался ЦК РКП(б), а именно экспансия «мировой революции», в которой странам Востока большевики отводили особую роль. Поэтому Русский Туркестан и «революционные мусульманские массы» во главе с местными мусульманскими коммунистами, подконтрольными центру, рассматривались как своего рода полигон, где отрабатывались модели будущей «пролетарской революции» на зарубежном Востоке.

Московские комиссары наблюдали за инициативами Мусульманского бюро Компартии Туркестана во главе с Тураром Рыскуловым и в тот момент поддерживали их, хотя и не все из этих инициатив вызывали их одобрение. Однако комиссары не могли им препятствовать, пока в Туркестан не прибыли части Красной армии из центра России. На первом съезде Компартии Туркестана в июне 1918 г. дашнакам вынесли официальную благодарность за их участие в революционном движении края.

перелом наступил после первого съезда Компартии Туркестана

В ответ представитель Дашнакцутюн выразил готовность прийти на помощь Советской власти. «В трудные моменты мы можем рассчитывать на вас, а вы – на нас, как на самих себя… Армянский народ сильно пострадал от своих врагов, от турков – нас было 30 миллионов, осталось десять…».

Причем в это время дашнаки пользовались поддержкой не только местных русских коммунистов Туркестана, но и центра – красной Москвы.

Еще в марте 1918 г. во многих местных газетах национальных районов Советской России было помещено постановление народного комиссара по делам национальностей РСФСР И.В. Сталина о том, что «армянские революционные организации имеют право свободного формирования армянско-добровольческих отрядов», чем Дашнакцутюн активно воспользовался в рамках советской «революционной законности».

Разлад был фатальным

«Осложнение отношений между большевиками и Дашнакцутюн произошло после падения большевистской Бакинской коммуны в конце июля 1918 г. В этом немалую негативную роль сыграла позиция дашнаков, оголивших фронт против наступавших на Баку турецких войск. Богатая и влиятельная армянская община Ашхабада поддержала белогвардейское правительство Центрокаспия во главе с генералом Савицким, захватившим власть в Закаспийской области, по чьему приказу около Красноводска были казнены 26 бакинских комиссаров.

Эти события способствовали укреплению отношений русских и мусульманских коммунистов Туркестана, что в немалой мере отвечало политике ЦК РКП(б), осудившего русских коммунистов Туркестана за «колонизаторский уклон» и притеснения ими мусульманского населения. Тем не менее в Фергане русские коммунисты и дашнаки продолжали сотрудничать, поскольку какое-то время Советская власть нуждалась там в армянских боевых дружинах. Но ситуация постепенно менялась не в пользу Дашнакцутюн.

В марте 1919 г. на чрезвычайном съезде Советов Туркестана его мусульманские делегаты предложили резолюцию, в которой выдвигалось требование «обезоружить и расформировать отряд Дашнакцутюн и очистить Красную гвардию от преступного элемента», т.е. фактически объявили дашнаков преступниками. Это требование стало итогом нового союза русских коммунистов, придерживавшихся политики ЦК РКП(б), с мусульманами. Мусульманские коммунисты выдвинули свою резолюцию в знак протеста против запланированного выступления представителя Дашнакцутюн, отказавшись его слушать и настаивая на смене докладчика. В результате обсуждалась резолюция съезда без участия дашнаков, что было успехом мусульманских коммунистов. Но и резолюция с требованием разоружения и роспуска армянских частей тоже тогда не прошла. Однако начало было положено. Нападки на дашнаков на последующих съездах Советов и Компартии Туркестана усилились.

Казах против дашнаков

Особенно серьезно они прозвучали в выступлениях Т. Рыскулова – лидера мусульманских коммунистов, который обнародовал факты преступлений дашнаков в Фергане. В апреле 1919 г. на совещании Мусульманского бюро Компартии Туркестана мусульмане-коммунисты осудили сотрудничество Советской власти с Дашнакцутюн, призвали прекратить насилие в Фергане, привлекать на свою сторону мусульманское население и «произвести чистку рядов Красной армии от армянских провокаторов».

В мае комиссия ТуркЦИКа приказала армянской общине Ферганы сдать оружие, а частям Красной армии в крае – вывести из своих рядов армянских бойцов. Причем объявление об этом было сделано 25 мая, а приказ по армии об их разоружении датирован 26 мая.

Очевидно, сначала дашнаков вынудили сдать оружие, затем об этом объявили на конференции Мусульманского бюро коммунистов Туркестана и только после этого был отдан официальный приказ о разоружении, чтобы не дать времени дашнакам организовать сопротивление.

Еще до выхода этого приказа Т. Рыскулов прибыл в Андижан, долгое время бывший оплотом дашнаков в Туркестане, с большими полномочиями, поскольку являлся членом Ферганской комиссии. Он докладывал в Ташкент о фактах насилия дашнаков над мусульманами…

Рыскулов остановил дашнакских извергов

Фиаско Дашнакцутюн в Туркестане

Через несколько дней после приказа на первом съезде Мусульманского бюро Компартии Туркестана было объявлено, что в Андижане, Коканде и Скобелеве, где в основном концентрировались армянские боевые дружины дашнаков, их разоружение завершено. Следующим ударом по Дашнакцутюн стал роспуск его филиалов в Туркестане под натиском мусульманских коммунистов, которых теперь уже поддерживали как местные русские коммунисты, так и Москва. Армянам было разрешено объединиться в «Армянское братство», формально новую организацию, которую нельзя было обвинить в связях с партией дашнаков, перешедшей к этому времени на Кавказе в стан врагов Советской власти. Хотя пришлось пойти на некоторый компромисс, главная цель, поставленная казахом Т.Рыскуловым, а именно – устранение армянских боевых дружин как автономных военных формирований и роспуск филиалов Дашнакцутюн в Туркестане – была достигнута.

И после роспуска Дашнакцутюн в Туркестане мусульманские коммунисты не оставляли без внимания армянские организации. Уже через год в докладе на имя командующего Туркестанским фронтом Красной армии М.В. Фрунзе один из его командиров утверждал, что организация «Армянское общество» ничем не отличается от Дашнакцутюн, и предлагал издать распоряжение о запрете ее деятельности».

Отголоски прошлого в настоящем

Профессор А.Кадырбаев, глядя в прошлое, проводит некоторые параллели с недавней историей. Он пишет:

«Что же касается армянской диаспоры, то после роспуска Дашнакцутюн в Туркестане некоторые ее представители вступили в ряды Компартии. Среди известных в Туркестане коммунистов был А.А. Мелкумов, уроженец Нагорного Карабаха, с детства живший в Ашхабаде, участник Первой мировой и Гражданской войн, командир кавалерийской бригады Красной армии, владевший туркменским языком. Он был удостоен ордена Боевого Красного Знамени, участвовал в разгроме отрядов бывшего военного министра Османской империи Энвер-паши в 1920–1921 годах. Мелкумов был одним из немногих представителей армянской диаспоры, пользовавшихся доверием среди мусульман – коммунистов и бойцов Красной армии, о чем свидетельствует его назначение командиром Туркменской кавалерийской бригады Туркестанского фронта.

Большое влияние на политику Советского Туркестана оказывал с 1919 г. представитель ЦК РКП(б) в Туркестанской АССР Г.И. Сафаров, выходец из армяно-польской семьи, уроженец Санкт-Петербурга, соратник В.И. Ленина, возвратившийся с ним в Россию из эмиграции.

Заметным стало присутствие армян в партийных и карательных органах Советского Туркестана, что превратилось в своего рода «традицию» в советскую эпоху в Средней Азии. В 1930-х – 1940-х годах Д.З. Апресян и А.З. Кобулов возглавляли органы госбезопасности и внутренних дел Узбекской ССР, а Л.И. Мирзоян стал первым лицом в Казахской ССР – секретарем ЦК КП(б) Казахстана.

В 1980-х годах, во время правления в СССР Ю.А. Андропова, когда против руководства республики Узбекистан были выдвинуты обвинения в коррупции, расследованием т.н. «хлопкового дела» руководил следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры СССР Т.Х. Гдлян».

И если возвращаться к истории, пишет А.Кадырбаев, то «роль и влияние армянской общины в революции в Туркестане как автономного политического фактора сошли на нет. Для этого были объективные причины.

Поддержка пусть и немногочисленной, но организованной армянской диаспоры требовалась русским коммунистам Туркестана в первый год после взятия ими власти в крае, когда они находились в условиях изоляции от центра, предоставленные самим себе.

Гдлян совершал преступления, как и его предки сто лет назад

При этом в результате своей же собственной политики они оказались в окружении враждебного мусульманского большинства, не обладая достаточной опорой в крае в лице русской общины, в среде которой не было единства по отношению к власти большевиков. В это время «колонизаторский» курс руководителей Советской власти региона, вообще не допускавший к управлению представителей коренного населения, даже мусульманских коммунистов, рассматривавший их как врагов, не мог не найти понимания у дашнаков, ставших временными союзниками Советской власти. Причем так, до поры до времени, было не только в Туркестане, но и на Кавказе».

По мнению выдающегося знатока сложных конфликтов и взаимоотношений армян с мусульманами, все же армянская община и движение Дашнакцутюн в Туркестане стали заложниками своих антимусульманских настроений в 1917-1919 годах, считая, что все мусульмане виновны в том, что произошло с армянами в Восточной Анатолии в 1915 году. При этом, отмечает историк, в действиях дашнаков в Туркестане тогда была очевидна материальная подоплека — нажива. Что постепенно и привело к исчезновению армянской диаспоры в этом благодатном крае.

haqqin.az